Десятилетие КУГИ, торжественно отпразднованное в Эрмитажном театре (хорошо, хоть не в самом Эрмитаже), сопровождалось множеством юбилейных публикаций в городской прессе. Авторы статьей (появившихся, по-видимому, не без содействия пресс-службы КУГИ) поименно вспоминали всех бывших руководителей городского приватизационного ведомства, подсчитывали выпорхнувших из этого гнезда федеральных чиновников высшего ранга и восторгались успехами КУГИ в многотрудном деле управления городской собственностью.
Спору нет: за минувшие десять лет КУГИ действительно добился больших успехов. Вопрос лишь в том - каких именно.
В свое время Анатолий Чубайс и его соратники сформулировали ключевой принцип будущей "Большой распродажи": исполнительная власть (в лице комитетов по управлению имуществом) должна не только принимать решения об использовании собственности, но и сама для себя устанавливать соответствующие "правила игры". А всякого рода представительные органы не должны путаться под ногами и, тем паче, контролировать, как чиновники распоряжаются собственностью.
В полном соответствии с этим принципом КУГИ (как и все аналогичные органы) и работал все прошедшие годы. Единственным исключением был период "малой приватизации" 1992-1993 годов - когда петербургский городской Совет (а, особенно, председатель его комитета по вопросам собственности Сергей Егоров) имел возможность влиять на процесс приватизации и мог принимать решения, обязательные для выполнения чиновниками КУГИ. Конечно, и тогда депутатам удавалось не все - как вспоминает Егоров (ныне - известный юрист и доктор правоведения), КУГИ изо всех сил боролся за то, чтобы не допустить никакого контроля за проводимой в городе приватизацией. В частности, небезызвестный Альфред Кох, занимавший в 1992-1993 годах должность заместителя председателя КУГИ, и отвечавший за разработку городской программы приватизации, делал это, по словам Егорова, так ловко, что депутатам так и не удалось узнать, что же все-таки уже приватизировано, а что - нет...
И все же программа, по крайней мере, существовала - депутаты могли контролировать ее выполнение. Кроме этого, решением горсовета были утверждены, например, общие правила распоряжения городской недвижимостью. Когда же мэр Анатолий Собчак и его заместитель (и председатель КУГИ) Сергей Беляев пытались их нарушать, выделяя имущество "своим людям" в обход установленных правил - малый Совет и сессия горсовета имели право отменять соответствующие распоряжения. Чем активно и пользовались: известно, что более 200 "имущественных" распоряжений Собчака и Беляева были отменены, как незаконные - а все попытки мэра оспорить отмену своих решений в суде закончились для него поражением.
Но затем наступила осень 1993 года - и представительная власть, в том числе и питерская, оказалась необратимо "поражена в правах". После чего никто уже не мешал власти исполнительной безраздельно и бесконтрольно распоряжаться собственностью. Чем она и занялась: среди первых решений мэра, ставшего на целый год (до выборов Законодательного Собрания в ноябре 1994 года) единоличным хозяином города, была замена прежних правил распоряжения питерским имуществом на новые. Суть этих правил, действующих с небольшими правками и поныне, была проста: городское имущество используется так, как этого хочет мэр и его чиновники. Забегая вперед, заметим: одним из главных упреков, который можно адресовать депутатам ЗС, является то, что за все минувшие годы они так и не удосужились исправить положение. И сегодня в городе нет практически ни одного закона, которым бы устанавливались четкие и не допускающие произвола исполнительной власти правила распоряжения собственностью Петербурга...
Так, важной заслугой покойного вице-губернатора и председателя КУГИ Михаила Маневича традиционно считается создание нормативной базы в сфере распоряжения городским имуществом. Но при этом как-то упускается из виду, что вся эта база состоит исключительно из распоряжений мэра или губернатора и решений самого КУГИ. Что, как нетрудно догадаться, дает приватизационному ведомству полную "свободу рук", которую его чиновники используют не без выгоды для себя: любой, кто пытался хоть раз получить, скажем, в аренду нежилое помещение, и близко сталкивался с представителями КУГИ и его районных агентств, хорошо знает, какие меры ответной благодарности требуются от потенциального арендатора... Кроме того, именно Маневич, при всех его заслуживающих уважения личных качествах, был, как известно, одним из главных лобистов нынешней системы местного самоуправления в Петербурге с "мелкой нарезкой" города на 111 частей. По простой причине: городскому "министру приватизации" была, как кость в горле, идея районного деления - ведь с районными органами МСУ неизбежно пришлось бы делиться городской собственностью, а значит - могущество КУГИ было бы неизбежно ограничено.
Можно назвать и многие негативные для города следствия деятельности КУГИ. Так, хочется напомнить, что в свое время именно это ведомство чрезвычайно "удачно" провело акционирование двух ключевых отраслей - энергетики и телефонной связи. В результате город сегодня не владеет ни одной (!) акцией ни в ОАО "ПТС", ни в ОАО "Ленэнерго". И тем самым - не имеет ни малейшей возможности воздействовать на этих супермонополистов, ограничивая их непомерные аппетиты в деле повышения тарифов. Кстати, последние 17% принадлежавших тогда городу акций "Ленэнерго" были проданы три года назад, когда председателем КУГИ был Андрей Лихачев. То, что вскоре после этого именно г-н Лихачев занял пост гендиректора "Ленэнерго", конечно же, случайное совпадение. Вот только после этого довольно забавно читать (размещенное, кстати, на правах платной рекламы) открытое письмо Лихачева к губернатору, где лишение ОАО "Ленэнерго" права пользования принадлежащими городу электросетями объявляется ни много ни мало, как началом национализации...
Иные примеры "удачной" работы КУГИ в свое время освещались на страницах "Новой газеты" - в том числе и автором. Так, известно, что порядок работы и состав городской комиссии по распоряжению недвижимостью определен распоряжением губернатора. И определен он так, что из тридцати членов этой комиссии лишь трое - депутаты ЗС, - не являются подчиненными губернатора по служебной линии. Все остальные - чиновники того или иного ранга, которым, естественно, "не должно сметь свое суждение иметь", если оно отличается от губернаторского. Надо ли удивляться тому, что комиссия принимает исключительно те решения, относительно которых "есть мнение"? А на крайний случай - если комиссия вдруг проголосует "неправильно", губернатор или председатель КУГИ всегда может ее решение проигнорировать и принять собственное. Что, по словам депутатов, входящих в комиссию, время от времени и случается. Примерно так же действует и инвестиционно-тендерная комиссия (ИТК): порядок работы и состав комиссии определяет губернатор, в результате из семнадцати членов комиссии пятнадцать являются его подчиненными, занимая те или иные должности в городской администрации. К чему это ведет?
В частности, к тому, что в прошлом году подразделению "Газпрома" (ООО "Петербургрегионгаз") передали для реконструкции под нежилые цели здание площадью более 7 тысяч квадратных метров, расположенное на Конногвардейском бульваре, 17, Основанием для передачи стало решение ИТК, которая согласилась, по сути, отдать "газпромовцам" указанное здание в счет накопившихся у города долгов за потребленный природный газ. Но каковы же эти долги? Выяснилось, что в обмен на отказ города от исторического здания, построенного в 1858 году и являющегося архитектурным памятником, будет списана задолженность в размере 1.1 миллиона долларов США. Иными словами, при проведении "взаимозачета" ИТК предложила оценить здание примерно по 150 долларов за один квадратный метр площади. Достаточно, однако, заглянуть в любой каталог или перечитать рекламные объявления, чтобы понять, что в этом районе Петербурга рыночная стоимость одного квадратного метра составляет около 500 долларов США - и, следовательно, здание это реально стоит не менее 3.5 миллионов долларов. Зачем же отдавать его по дешевке?
Ответ на этот вопрос попытался получить депутат ЗС Алексей Белоусов, являющийся членом ИТК. На заседании комиссии, когда рассматривалась перспектива передачи здания, Белоусов убеждал своих коллег не идти на заведомо невыгодную для города сделку - но ответом ему были лишь "тонкие намеки": мол, вопрос давно решен, кто надо и с кем надо обо всем уже договорился, и не суй, мол, нос не в свое дело, все равно никто больше за это здание не заплатит... Депутат, естественно, возмутился - как же так? Что это еще за "договоренности", лишающие город миллионов долларов? Но при голосовании Белоусов остался в подавляющем меньшинстве - ИТК спокойно решила передать здание по "демпинговой" цене...
Депутат не успокоился и направил губернатору официальный запрос, в котором попросил объяснить - какие соображения заставили городскую администрацию так "продешевить"? Не проще ли было бы выставить здание на открытые торги с целью поиска инвестора, который заплатил бы наибольшую сумму - возможно, тогда цена оказалась бы совсем другой? После чего денег хватило бы и с долгами за газ рассчитаться, и в бюджет бы попали немалые средства? Но увы: в ответе на запрос констатировалось, что здание оценено по некоей "методике", разработанной в КУГИ, и цена ему именно такая, как решила ИТК. Что же до открытых торгов - проводить их было сочтено "нецелесообразным".
Чем объяснить такую позицию КУГИ? Вариантов, собственно, только два: или крайняя некомпетентность или прямая корысть. Если учесть, что упущенная городом (и, соответственно, полученная "Газпромом") прибыль составила 2.4 миллиона долларов - второе предположение видится куда более вероятным. Тем более, что глупых чиновников в КУГИ давно не держат. Слишком уж "хлебное" место. Недаром покойный депутат ЗС Виктор Новоселов любил называть КУГИ "комитет по распоряжению чужим имуществом"...