Темы, связанные с противоракетной обороной, обсуждаются в последнее время, как правило, в политическом контексте. Гораздо меньшее внимание привлекает военная и военно-техническая сторона дела, которая является определяющей при решении перспективных проблем стратегической стабильности.

По какому бы сценарию ни развивались события, научно-технический задел, производственный и кадровый потенциал, а также инфраструктура в сфере ПРО приобретают критическое для военной безопасности России значение. Особое место в этом ряду занимает экспериментальная база.

Ключевой объект

На сегодняшний день в мире функционируют две связки ракетных и противоракетных полигонов, объединенных единой измерительной трассой:
- Ванденберг (США, Калифорния) - Кваджалейн (Маршалловы острова, находящиеся под опекой США);
- Капустин Яр (РФ) - Сары-Шаган (Казахстан, арендован Россией на 10 лет).

Критическим звеном в отечественной связке является сары-шаганский полигон. Без него отечественные конструкторы не смогут понять, как выглядят на экранах локаторов будущей американской ПРО боеголовки наших ракет. Перенос полигона в другое место практически невозможен как по экономическим, так и по политическим соображениям, - в Договоре 1972 г. и последующих соглашениях он назван единственным местом, где Россия может проводить работы в области противоракетной обороны.

С 1990 г. по 1997 г. Сары-Шаган почти не финансировался и пришел в упадок. Восстановление началось после переподчинения Сары-Шагана в апреле 1998 г. 4-му Государственному центральному межвидовому полигону (Капустин Яр). Маневр средствами и помощь командования РВСН позволили новому начальнику - генерал-майору Вилору Матлашову за год восстановить работоспособность объекта и систему его жизнеобеспечения. Второго ноября 1999 г. здесь после многолетнего перерыва выполнен испытательный пуск противоракеты ближнего перехвата системы ПРО Москвы ("НВО" # 44 за 1999 г.). В 1999 г. началось формирование Южной трассы, которая позволяет с помощью единого комплекса средств замкнуть в общий контур Капустин Яр, Байконур и Сары-Шаган ("НВО" # 45 за 1999 г.).

В беседе с корреспондентом "НВО" генерал Матлашов не стал связывать активизацию работ в Сары-Шагане со стремлением США создать систему ПРО. В то же время он заявил, что основная база полигона сохранена и он сможет справиться с любой поставленной задачей.

Посланы и забыты

Однако полигон - это не только техника, но и люди. По существу, сегодня налицо дискриминация российских военнослужащих и их близких, работающих и проживающих в Приозерске. Причем виновниками такой дискриминации являются отнюдь не власти Казахстана, которые, по словам наших военных, понимают проблемы полигона и помогают ему.

Первопричина всех бед Сары-Шагана - его неурегулированный правовой статус.

Полигон для российских гражданских властей как бы не существует. Здесь нет органов социальной защиты, а значит с 1 января 2000 г. прекращены выплаты детских пособий. В Приозерске отсутствует представительство пенсионного фонда РФ, и страховые и пенсионные взносы работников полигона уже несколько лет лежат без движения на счетах воинских частей.

Судьба некоторых категорий российских граждан приобретает драматический характер. Уволенная по сокращению штатов из армии женщина-контрактница на "большой земле" еще год получает оклад по воинскому званию и пособие по безработице. В Приозерске ее удел - нищета. Малоимущие на территории России получают субсидии на оплату жилья. На полигоне это невозможно, поскольку квартирно-эксплуатационная часть не имеет права получать и расходовать средства по соответствующей статье госбюджета.

В городе нет гражданских медучреждений, поэтому кормить жену российского солдата-контрактника в военном госпитале можно только за счет сокращения выплат пайковых ее мужу.

Достигшим шестнадцати лет россиянам очень трудно получить документ о гражданстве. МВД России, несмотря на многочисленные обращения военных, отказывается открыть в городе паспортный стол. Ближайшее такое учреждение находится на Байконуре, однако, по решению Москвы, жители Приозерска для получения паспортов должны ехать в Волгоград или в Оренбург. Получившие паспорт обязаны встать на консульский учет в Алма-Ате. И если для военных такие дорогостоящие переезды в принципе доступны, то гражданские их совершать не могут.

Вообще, транспортная проблема - едва ли не главная головная боль жителей городка. Российская военная авиация задолжала Казахстану огромные средства и почти прекратила полеты в Приозерск. Билеты на поезд взять крайне трудно. Руководство полигона видит выход в предоставлении ему права заказывать казахские чартерные авиарейсы, что является самым дешевым (140 долл. с человека) вариантом сообщения с Родиной. Однако таких полномочий у генерала Матлашова нет.

Уже в ближайшие месяцы ему придется решать, что делать с выпускниками школ, которые хотят учиться в России (в принадлежащей Минобороны РФ школе учится 925 детей). И если с мальчиками, как правило поступающими в военные училища, решение проблемы существует, то девочка, которую надо отправлять учиться на "большую землю", становится бедой для семьи. Ее поездка на поезде в Москву и обратно обходится в 8000 руб. (доход офицерской семьи за три месяца службы).

Все денежное довольствие российские военные получают на руки. Перевести деньги в Россию можно лишь с помощью череды валютных обменов на "черном" рынке, на чем наживаются спекулянты.

На Сары-Шаган не распространяются (в отличие от Байконура) льготы, предусмотренные Постановлением правительства РФ от 1 октября 1994 г. Оклады военных на 10-м ГИП не отличаются от тех, что платят на территории России. Льготная выслуга исчисляется из расчета год за полтора, а не за два, как на близлежащем космодроме.

Конечно, в Приозерске никто не умирает от голода. Но решение повседневных социальных проблем отвлекает ресурсы от боевой работы, заставляет идти на нарушения многочисленных инструкций и положений, отравляет жизнь людей. Поразительно, но даже в этих условиях российские военные хотят служить и работать в Сары-Шагане. Характерный симптом: из более чем 50 молодых лейтенантов, приехавших в Приозерск в 2000 г., ни один до сих пор не подал рапорт об увольнении из ВС. Этим не могут похвастаться многие войсковые части, находящиеся в тепличных условиях.

Однако всему бывает предел. Если Родина в очередной раз забудет про тех, кто защищает ее интересы, социальные проблемы полигона могут стать политическими проблемами государства.