11 марта полная растерянность царила в Федеральной пограничной службе и ФАПСИ, отчасти и в Министерстве обороны. Президент своим указом переподчинил пограничников Федеральной службе безопасности (ФСБ), ФАПСИ разделил между ФСБ и Минобороны, а непосредственно в военном ведомстве образовал Государственный комитет по гособоронзаказу. Документ готовился в строжайшей тайне, и оттого выстрел по трем зайцам получился оглушающим. Вместе с тем раз и навсегда закончилась многолетняя борьба между погранвойсками, Минобороны и ФСБ за самостоятельность. Победу одержала контрразведка: в ее состав влилась ФПС, бюджет которой в 2,5 раза выше чем у ФСБ (соответственно 22 млрд. и 9,5 млрд. руб.), имеющая во столько же раз больше сотрудников (185 тыс. и 80 тыс. человек). Бюджет ФАПСИ принес ФСБ еще почти полмиллиарда рублей вместе с более чем 50 тыс. сотрудниками. Все это дает основание говорить, что Федеральная служба безопасности приближается к масштабам прежнего КГБ. Единственное, что пока еще не вошло в ее структуру, - это Служба внешней разведки, бывшие 9-е (ныне ФСО - Федеральная служба охраны, включающая и подразделение охраны президента) и 15-е Главное управление КГБ (теперь Главное управление специальных программ - строительство и обслуживание спецобъектов). Но их слияние, надо полагать, - это вопрос ближайшего будущего. (Подробнее о мотивах слияния спецслужб смотрите) Ряд ветеранов контрразведки поспешили охарактеризовать указ президента как полностью отвечающий принципам построения демократического общества. Мол, чем меньше силовых структур, тем общество прогрессивнее. Их слияние будет способствовать усилению борьбы с преступностью и терроризмом. Однако мировая практика свидетельствует совершенно об обратном. Например, в тоталитарном советском государстве было всего три силовые структуры: Минобороны, КГБ и МВД. В то же время американское свободное общество считает необходимым иметь не менее дюжины равнозначных ведомств. Та же практика используется и в других демократических государствах. На этом базируется один из принципов общественного контроля над силовыми структурами - ничего лучшего человечество еще не придумало. Интересное отличие в мобилизации спецслужб России и США перед лицом мировой террористической войны. Вашингтон создает орган по координации спецслужб. Пусть и огромный по численности, но он лишь координирует их деятельность. Москва же пошла по пути объединения своих спецслужб, что вносит совершенно иной подтекст в российскую политическую жизнь. Складывается впечатление, что Кремлю близка структура реорганизации из недавнего прошлого. В погранвойсках по-своему недоумевают: ведь существует закон о погранслужбе, так же как и закон о ФАПСИ. Почему добавления и изменения к нему в связи с реорганизацией не обсудить сначала в Госдуме, а уже только потом приступать к его реализации? Ведь в этой процедуре заключается другой рычаг гражданского (политического) контроля над силовыми структурами. Почему все делается с точностью до наоборот? Что будет с международными соглашениями и договорами, которые российские пограничники имеют с иностранными визави? Не будут ли иностранные партнеры косо смотреть на коллег из России на следующих переговорах, подозревая их в причастности к спецслужбам? А что будет с недавними планами перевода пограничников в разряд гражданской службы? Но даже военным, входящим в структуры, которые не затронуты нынешней реорганизацией, теперь впору задуматься: а что же это происходит с планами военного реформирования страны, ведь таких реорганизационных изменений не предполагалось вовсе. Значит, вновь вернулась философия вести реформирование силовых структур с кондачка. Особенно заметно это обстоятельство на примере перемещения бывшего директора ФПС Константина Тоцкого на должность постоянного представителя при НАТО. Сегодня там развернута работа более десятка рабочих групп по таким чисто военным проблемам, как противоракетная оборона на театре военных действий, спасение экипажей подводных лодок, и другим. Насколько компетентен новый российский посол при НАТО, если вся его служба была связана исключительно с пограничными проблемами? Президент, напутствуя Тоцкого, высказал пожелание в работе с брюссельскими представителями перейти от слов к делу. Но как - не пояснил. В свете последних событий неясно, как долго останется на своем посту и сам Сергей Иванов. Хотя формальная логика говорит о том, что в год выборов менять главу военного ведомства едва ли целесообразно. Однако могут быть и другие решения, поскольку управление военным реформированием Кремль, как мы видим, взял на себя.