Губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко (вторая слева), президент ОАО "Российские железные дороги" Владимир Якунин (третий слева), заместитель главы администрации Президента России Сергей Приходько (третий справа), глава РАО "Газпром" Алексей Миллер (второй справа) и президент ОАО "АК "Транснефть" Семен Вайншток (справа) во время церемонии подписания документов о сотрудничестве
Фото: Дмитрий Азаров / Коммерсантъ

– И это не считая представителей творческих коллективов, участвующих в сегодняшнем концерте,– подчеркнул он в середине этого длинного дня.

Из этого замечания следовало, что тысячу человек, задействованных в переговорах и подписании разнообразных деклараций, соглашений, меморандумов и протоколов, господин Путин представителями творческих коллективов не считает. На месте главы РАО "ЕЭС России" Анатолия Чубайса я бы обиделся.

– Россия обезглавлена,– с мнимым беспокойством шептались члены российской делегации, с удовлетворением поглядывая друг на друга.– Никого в Москве не осталось.

Утро в Пекине Владимир Путин начал с открытия Российского информационного центра. Теперь существует сервер, который информирует жителей Поднебесной о состоянии дел в Российской Федерации на их родном китайском языке. По китайским законам ни одно иностранное СМИ не имеет права выходить в Китае на языке этой страны, поэтому сервер зарегистрирован в Гонконге. Это офшорную схему предложили россиянам сами китайцы.

Российский информационный центр открывали в "Пекин Ньюс Плаза отель". В конференц-зале стояли несколько информационных стендов, рассказывающих (на русском языке) о жизни россиян в Российской Федерации. Один из стендов, полукруглый, размером 4х2 м, был посвящен ситуации в Чечне. Если коротко: она все лучше и лучше. На фоне чеченской холмистой "зеленки" были щедро рассыпаны частицы чеченской народной мудрости. Самое почетное место занимала цитата из премьера Чечни Рамзана Кадырова: "Через два года Чечня станет самым благополучным регионом в мире". Очевидно, что еще пару лет, пока этого не произошло, с инвестициями в Чечню можно было бы и не спешить. Впрочем, стенд информировал, что уже сегодня Внешэкономбанк, Государственный банк развития Китая и Чеченская республика подписали соглашение об инвестициях в Чечню. На самом деле соглашение еще не было подписано, но оформители стенда считали это дело решенным и говорили о нем в прошедшем времени. Да и как не говорить: если верить стенду, "Чеченская республика – это производство новых технологий и строительство современного производства, объектов аграрного комплекса и ЖКХ на основе новейших технологий". Эффект от стенда был налицо: его внимательно рассмотрели уже три китайских журналиста.

Владимир Путин вошел в конференц-зал гостиницы, где для него была приготовлена экспозиция из книг и фотографий (около одной из них он задержался) и кнопка включения одиозного сервера. Не мешкая, господин Путин нажал кнопку, и помещение заполнили звуки многозначительной китайской электронной музыки. Сервер, таким образом, заработал. Господин Путин с чувством выполненного долга покинул помещение. День у него уже, можно считать, прошел не зря.

Очень скоро в Доме народных собраний Пекина в Малой южной гостиной начались переговоры президента России и председателя КНР в узком составе. Только тогда мне стали примерно понятны масштабы происходящего на наших глазах события: в переговорах в узком составе были задействованы человек 60. Я с опаской ждал переговоров в расширенном составе. Они не обманули моих ожиданий: такого количества российских государственных деятелей не встретишь порой и на приемах в Кремле.

Между тем и те и другие переговоры продолжались, если не ошибаюсь, минут по 15-20. Главным здесь было то, что с подготовленными речами выступили лидеры России и Китая. В этом и состояла соль переговоров. В речах господа Путин и Ху Цзиньтао благодарили друг друга за уникальную возможность провести в Китае год России (возможность и правда была уникальная: французы, которые только что провели в Китае год своей культуры, не получили здесь желаемого размаха, который, впрочем, был с готовностью предоставлен россиянам).

На церемонии подписания документов и соглашений (их оказался не один десяток) присутствовали все переговорщики. Господин Путин был настроен чрезвычайно жизнерадостно: он постоянно заговаривал с председателем КНР на русском, без конца рассказывая ему какие-то веселые (судя по лицу господина Путина, а не господина Ху Цзиньтао) истории. По-моему, прежде всего Владимир Путин был доволен тем, что все так быстро закончилось.

Господин Путин после того, как все соглашения были наконец подписаны (это церемония заняла больше времени, чем все переговоры), удивился, что такое количество людей приехало с ним из России – "и все заняты делом!"

Из всех подписанных документов, по признанию господина Путина, только один (подписанный им и господином Ху Цзиньтао) носит общественно-политический характер, "да и тот является важным документом", с некоторым все-таки сомнением заявил господин Путин.

Подойдя потом к журналистам, он заявил, что сотрудничество между Россией и КНР не ограничится только поставками энергосырья. Речь идет и "об энергооборудовании, и об атомной энергии, о договоренностях по перераспределению газопроводного транспорта". Он добавил, что разработаны два направления поставки российского газа в Китай: из Восточной и Западной Сибири.

– Что касается Восточной Сибири, вопросов вообще нет,– сказал господин Путин.– Что касается Западной Сибири, это более легкий и быстрый путь.

Один из вопросов вернул господина Путина к выставке фотографий на открытии российского информационного центра. Президент России вспомнил про ту, возле которой задержался:

– Мне показалось показательным то, как российский офицер бережно поправляет амуницию у своей китайской коллеги,– интригующе закончил господин Путин, оставив открытым вопрос о том, что именно показывает этот показательный момент.

Оживление, продемонстрированное господином Путиным, не могло не произвести впечатление на остальных переговорщиков. В зале заговорили на повышенных тонах. Члены делегаций и переводчики как-то расслабились. Когда одно из соглашений было предложено подписать министру железнодорожного транспорта, шаг вперед твердо сделал глава ОАО РЖД Владимир Якунин. Но дальше переводчик употребил китайскую фамилию, даже отдаленно не напоминающую фамилию главы ОАО РЖД, и господин Якунин, тяжело вздохнув, остался на месте. В другой раз, когда переводчик назвал именно его фамилию, господин Якунин помедлил, словно решив удостовериться, что и в самом деле наконец-то пришла его очередь, и только потом подошел к столу. Его место, впрочем, было уже занято, и он сел на свободный стул. Тогда выяснилось, что перед ним папка с чужими документами, которые он сгоряча чуть не подмахнул.

Жизнерадостная атмосфера не исчезла и после церемонии подписания документов. Так, догнав на выходе главу "Роснефти" Сергея Богданчикова, Валентина Матвиенко, без преувеличения, бросилась ему на шею. Он, мягко говоря, оторопел.

– Давно хотела поцеловать своего любимого налогоплательщика,– призналась губернатор Санкт-Петербурга (дочерняя компания "Роснефти" "РН-Трейд" с 2004 года платит налоги в Петербурге и приносит городскому бюджету около 1,4 млрд рублей в год).– Вы мои любовные письма получаете?!

Господин Богданчиков, потрясенный происходящим, открыл было рот, чтобы ответить, но она томно закрыла ему рот рукой: ответ, по ее мнению, не предназначался, видимо, для посторонних ушей.

Когда все уже разошлись, на улице перед Домом народных собраний остался только Алексей Миллер. Он ждал свою машину.

– Вас не пугает, как стремительно вы развиваетесь? – спросил я.– Скоро не останется на Земле страны, куда вы еще не поставляете ваш газ.

– А вас не пугает? – переспросил он.

– Меня пугает,– признался я.

– Ну если уж вас пугает, то представьте себе, как это пугает некоторых других людей.

– Конкурентов? – догадался я.

Господин Миллер раскованно улыбнулся.