- Он услышал это в разговоре военных и так испугался. Пришла к сыну, а он мне шепчет: «Москва, Москва». Рукой машет, мол, не поедем туда. И слезы по щекам бегут. Я понимаю, вдруг его военные «залечат». Я ему ответила, что никто его трогать не будет, он и успокоился.

Перевязки рядовой Сычев выносит стойко, не плачет. Сегодня читал газету, принесенную мамой. Дыхательная трубка мешает Андрею говорить: делает все звуки шипящими. У него сильно отекло лицо. Но парень уже пытается дышать сам.

Кто угрожал маме солдата?

Галина Павловна места себе не находит.

- Мне уже угрожали по телефону. Предлагали замять дело за хорошие деньги. Конечно, не прямым текстом говорили. Но все понятно, - вспоминает она. - Это было в день, когда у сына отняли вторую ногу. Ночью еле заснула, вдруг звонок по телефону. В трубке какое-то хрюканье, вздохи. А утром снова звонок.

- А не страшно вам в чужом городе одной? - спрашивает мужской голос. - По улицам так смело ходите, никого здесь не знаете. А вдруг случится что? А может, вам денег надо? Вы скажите, сколько...

Если бы Андрея не отправили в гражданскую больницу, то военные списали бы все на самоубийство?

Звонили несколько раз на сотовый. Я номера, которые «отпечатались», сразу прокуратуре отдала. Там сказали, что разберутся. Прошло две недели - пока никаких новостей.

Медики нашли след от табуретки на бедре

Врачи третьей городской больницы Челябинска первую неделю держали медкарту Сычева в сейфе: боялись, что ее силой заберут военные. Сейчас уже страха меньше: вся страна в курсе.

Во время второй операции врачи нашли на ноге Сычева продольную отметину от табуретки. На внутренней стороне бедра и под коленом - здоровенный синяк, который к тому времени уже пожелтел. Хирурги сделали вывод: парня привязывали к табурету. Эту версию подтвердили и сосудистые врачи.

- А мог он сам себе так навредить?

- Да в голове такое не укладывается: зачем перетягивать ремнем ноги? Лучше уж удавку на шею...

- Неужели гангрену нельзя было остановить? - тысячный раз спрашиваем у врачей.

- Нам, гражданским, не в чем себя упрекнуть. Спрашивайте с военных лекарей.

«Рядовой сам перетянул себя ремнями!»

Ворота злополучного батальона - нараспашку. Когда мы с фотокором вошли в штаб, на нас даже не обратили внимания.

Батальон небольшой. Сюда приезжают курсанты из Челябинска на учения. Количество служащих - военная тайна. Но их здесь не больше сотни. Одна казарма в два этажа. В ней живут срочники.

- Здесь офицеров столько же, сколько солдат, потому и порядок, - сказал нам мимоходом один курсант. - И «дедовщины» нет никакой.

- Сычев - парень тихий и неразговорчивый, - спокойно, уверенно говорит замполит. - Окликнешь, не сразу отзывается. Все совсем не так, как это представляют. На днях Сычева допрашивали с видеокамерой. Он там такое сказал! В общем, он сам ноги себе перетягивал. Скорее всего, ремнями.

- У Андрея разрыв прямой кишки! Это он тоже себе сам?! - едва сдерживаемся мы.

И тут наш собеседник вдруг взрывается и почти кричит:

- Это вранье!.. Пишут, что к стульям его привязывали!.. Да у нас только табуретки!.. И веревок в казарме нет!.. Говорю же я вам: он сам!!!

Тем не менее Военная прокуратура возбудила дело. И сразу же назвала причину страшных увечий - пытки «дедов».

В это время батальонное командование объяснялось перед начальником училища. Итог служебного расследования - обострение у солдата хронического заболевания.

Через две недели прокуроры отправили свой отчет московскому начальству. В Челябинск срочно вылетели комиссия и Главком Сухопутных войск Алексей Маслов. В прокуратуре он провел несколько часов. Вышел на минуту к журналистам и заявил:

- Четко просматривается вина командования батальона, которое позволило совершиться этому.

Уже подготовлены распоряжения по отстранению комбата от должностей. Еще в пятницу сняли начальника училища генерал-майора Виктора Сидорова.

Если бы Андрей умер, никто бы о нем не узнал!

- У нас десятки писем от родителей с описанием похожих случаев, - рассказали нам в отделе по работе с военнослужащими Челябинской области. - Их сыновья на гражданке были здоровы, а в армии вдруг «умерли от хронической болезни» или «покончили жизнь самоубийством». Их присылают в закрытых гробах. Родители все равно вскрывают цинковые ящики, и там всегда (!) изувеченное тело. Но  еще ни разу из-за этого не снимали генералов.

Кстати, челябинская «Комсомолка» не раз писала о подобных случаях. И никогда со стороны военных не было никакой реакции. Почему? Да потому что в официальных заключениях о смерти призывников было четко записано: «Самоубийство». И никто из родителей этого опровергнуть не мог.

ЗВОНОК В РЕДАКЦИЮ

В части над солдатами издевались не «деды», а офицеры?

В челябинское представительство «Комсомольской правды» позвонил бывший курсант танкового института (просил не называть в газете его имени). Полгода назад его разжаловали в солдаты и перевели «дослуживать» в бишкильский батальон. Протянул он там всего месяц и сбежал из-за побоев одного офицера.

- Кто-то торговал «травкой» в части, - рассказывает дезертир. - И он почему-то решил, что это делаю я.

По словам бывшего курсанта, тот офицер периодически выбивал из него признание кулаками. Бил со знанием, чтобы не оставить синяков. А однажды взял в руки ремень и пряжкой ударил парня по лицу. Избитый солдат бежал из части.

Нина ЗЕМЛЯНСКАЯ,  Ксения ПОЛУШКИНА («КП» - Челябинск»)

19-летний солдат в Казани больше месяца прятался от садистов-сослуживцев по подвалам.

А В ЭТО ВРЕМЯ

В Казани тоже всплыл след челябинской «дедовщины»?

25 января в подвале девятиэтажки жильцы наткнулись на лежавшего без сознания солдата, 19-летнего срочника Эльмарта Шарипова из казанского филиала Челябинского танкового института. На затылке - огромная гематома, на левой ноге - ожог.

В кармане солдатика нашли телефон двоюродного брата, который и рассказал, что у Эльмарта еще в ноябре были проблемы с «дедами»: парня били, отнимали деньги, дразнили за тучную комплекцию.

- Тогда он попал в санчасть с сотрясением мозга, - говорит брат Эльмарта Ильнур. - Но после выписки издевательства продолжились. Попробовал жаловаться командованию училища, офицеры вроде бы обещали разобраться, но ничего так и не изменилось.

7 декабря солдат убежал с танкового полигона училища, ровно месяц прятался в подвале. Был так напуган, что не давал о себе знать даже родным.

Однако сами военные версию о «дедовщине» отвергли сразу же.

Начальник КВТТУ, генерал-лейтенант Валерий Миронченко был категоричен:

- Его никто не избивал, и никаких проблем у Шарипова не было. Его просто называли толстым. Вот он обиделся и убежал.

Нам удалось пообщаться с самим пострадавшим.

Сам солдат (рядом стоял врач), словно под копирку, повторял слова начальника:

- Меня толстым дразнили, вот я и убежал...

На самого Шарипова сейчас заведено уголовное дело - за самовольное оставление военной части. Танковое училище по факту побега солдата проверяет Военная прокуратура.

Александр ГАВРИЛЕНКО («КП» - Казань»)