«С этого памятного дня Грузия обрела мир. Покровительство единоверного народа рассеяло страх перед врагом. Успокоилась тревожная, уставшая страна, передохнула от набегов и разорений, от войн и битв. Смолк  лязг мечей и штыков, направленных вражеской рукой на нас и наши семьи, потух огонь, который сжигал дома наших отцов и дедов, оставляя на их месте  пепелища, набеги на нас  ушли в прошлое, оставив нам  лишь тяжелые и страшные воспоминания. Настала новая пора, пора спокойной жизни без страха для обескровленной, распятой за распятого Христа Грузии, которую Господь сотворил для человека раем на земле и чуть не превратил в одно большое кладбище ее сынов, которые  самоотверженно, бесстрашно, вдали от всех гибли во славу веры во Христа и во имя сохранения собственного народа. Было положено начало мирной жизни. С того дня никто не пересек границу с мечом и огнем в руках, и 26 ноября 1799 года вновь пробудившиеся государь и народ искренне стали строить свое будущее, окрыленные надеждой на покровительство России».

Фрагмент из письма Ильи Чавчавадзе «Сто лет назад».    

Более двух столетий отделяет нас от исторического документа, известного как «Георгиевский трактат», оказавшего огромное влияние на историю Грузии. Оставим на время разговоры о том, каким было это влияние – позитивным или негативным, но подчеркнем, что влияние документа (по мнению одних – позитивное, по мнению других – негатиивное) было, действительно, колоссальным. Грузинский народ, представители молодежи, будущие поколения имеют право знать собственную историю,  а следовательно, имеют право ознакомиться с этим документом.

Сегодня в Грузии нет запрещенной литературы (во всяком случае, так утверждают на официальном уровне). Не запрещены крайне вредные для общества книги – издания  всякого рода религиозных сект, не запрещена (наоборот, поощряется) неприличная литература (порнографическая, скабрезная), видео и фотоматериалы, утверждающие культ разврата и т.д. И в такой вот ситуации отдельные члены общества «обнаружили», что, оказывается, существует литература, распространитель которой должен быть строжайшим образом наказан. Эта запрещенная литература -   документ двухсотлетней давности – «Георгиевский трактат». Распространителем этого документа выступает президент Всемирного конресса народов Грузии Александр Эбралидзе.

 С каким явлением мы имеем дело? Чего хочет Александр Эбралидзе, финансируя тиражирование «Георгиевского трактата» и чего хочет власть и выражающая ее волю группа ученых и журналистов, которые, из-за тиражирования «Георгиевского трактата», осуществляют нападки на Александра Эбралидзе, представителей Тбилисского филиала Всемирного конгресса народов Грузии и Общество Ираклия Второго?

Политика – дело сложное, но логика наших рассуждений проста, можно даже сказать, это – элементарная логика. Постараемся построить рассуждения на очевидных, бесспорных положениях. Люди, стоящие в Грузии у власти, пытались изменить направление исторического развития Грузии, отстранить ее от православного мира и поместить в политический контекст западного мира. Однако, результаты этих попыток, к сожалению, оказались печальными для страны. Через двадцать лет после объявления независимости Грузии и начала попытки ее перевода из одного исторического контекста в другой исторический контекст, мы получили страну (если ее вообще можно назвать страной), разделенную на три части, разоренную и сознательно доведенную до грани уничтожения. Это – факт. Спорить об этом невозможно.

Естественно, что в государстве, находящемся в подобном положении, возник протест против разрушительной для страны политики. В обществе появилась потребность непредвзятого научного анализа создавшейся ситуации и поиска истинных путей спасения страны.

В стране и за ее пределами появились силы, которые не только осознали, но публично и неприкрыто высказали обоснованное, аргументированное мнение в связи с тем, что пребывание Грузии в лагере государств-противников России,  прежде всего, оказалось разрушительным для самой Грузии.

 Это – тоже очевидный факт, спорить с которым невозможно.

Нужно сменить существующую политику на такую, которая не будет размещать Грузию между противостоящими друг другу сверхдержавами, а даст ей возможность равного партнерства и сотрудничества по всем направлениям.

Таким направлением был признан нейтралитет Грузии, и Всемирный конгресс народов Грузии призвал грузинское общество к деловой дискуссии по поводу этого вопроса и к объединению вокруг него. Этот путь, это направление является единственной альтернативой тому, что мы имеем. А то, что мы имеем – это полная катастрофа. Это – тоже истина, спорить по поводу которой – такое же пустое занятие, как толочь воду в ступе.

Почему же тогда этот новый путь, это новое предложение оказались не достойными делового обсуждения и серьезной дискуссии? Почему на это новое предложение, на единственную альтернативу существующему ужасному положению осуществляются постоянные нападки? Почему с таким достойным зависти энтузиазмом объединяются против этой идеи власть,  средства массовой информации и те отдельные «ученые» и «общественные деятели», которые всегда были известны позицией временщиков и тошнотворных коньюнктурщиков в вопросах, касающихся судеб страны!?

Для Александра Эбралидзе «Георгиевский трактат», как исторический документ, важен потому, что он совершенно справедливо считает этот документ базовым в таком  важном деле, как восстановление добрососедских, партнерских отношений с Россией, приемлемых для обеих сторон (и для России, и для Грузии).

 Но это – только одна сторона вопроса. Вторая, не менее важная, заключается в том, что издатели «Георгиевского трактата» имели полное моральное и юридическое право осуществить этот акт, несмотря на то, насколько они правы в своих политических воззрениях. За что мы можем осуждать людей, которые опубликовали исторический документ огромной важности и донесли его до широкой общественности? Ведь документ – это документ, несмотря на то, нравится он кому-то, или нет, вне зависимости от того, имел  он позитивное значение для Грузии, или нет. Лично я придерживаюсь той позиции, что не всякая литература должна распространяться. Но как может кому-нибудь прийти в голову запретить распространять и доносить до широкой общественности исторический документ? Допустим, что «Георгиевский трактат» - это документ, который нанес Грузии ущерб.  И что, по этой причине его надо скрывать от общества? Ведь общество должно знать его содержание, ведь должны же люди быть знакомыми с тем документом, который, как утверждают уважаемые «историки», нанес нашей стране большой ущерб? Не складывается ли у нас ситуация, как в период коммунистического правления, когда критиковали Библию, но воздерживались от ее распространения? Не хотят ли поставить нас в положение тех несчастных студентов, которые и в глаза не видели Библию, но изучали ее критику?  Как можно критиковать людей за то, что они решили еще раз издать и донести до общественности до сих пор уже тысячу раз изданный документ?

Наша власть борется с «Георгиевским трактатом для того, чтобы уничтожить все возможности восстановления контактов с Россией, сжечь все мосты налаживания позитивных отношений с этой страной, и, тем самым, решить раз и навсегда вопрос, как того требуют от нее ее американские партнеры.

А вот Александр Эбралидзе думает иначе. Каждое его действие, содержащее общественную и политическую активность, направлено на благо его страны, и, этот вопрос (урегулирование грузино-российских отношений на базе основополагающих принципов, заложенных в «Георгиевском трактате») – это шаг, предпринятый им в направлении лучшего будущего Грузии. В отличие от нашей власти, которая, говоря о грузино-российских отношениях, то называет Россию историческим врагом, а то выдвигает абсолютно абсурдную теорию «чистого листа» и требует начать все сначала, Александр Эбралидзе находит в истории грузино-российских отношений те позитивные страницы, опираясь на которые, можно выстроить партнерство и сотрудничество, желательные и полезные для обеих стран. Главный и первейший документ этого направления – это именно «Георгиевский трактат». Не будем говорить о том, что выдвинутая Саакашвили теория «чистого листа» - это пустые слова. Саакашвили не может ни сохранить старых отношений с Россией, ни начать новых. Он может только враждовать с Россией, поскольку, с одной стороны, не имеет представления о русской культуре, а с другой стороны, ненавидит все православное. Но не будем об этом. Представим себе на минуту, что его теория «чистого листа» идет от искреннего желания и благородного помысла. И в этом случае, что лучше – направление, которое перечеркивает все, что было в прошлом и проповедует начало искусственных отношений, основанных на намерениях одного человека, или направление, предполагающие переход в новое качество отношений, испытанных историей, апробированных в течение столетий, которые сблизили два народа до почти родственноых связей между ними?  Разумеется, последнее направление намного лучше первого. То есть, если теория «чистого листа» Саакашвили – это полный абсурд и химера, то предлагаемые Александром Эбралидзе добрососедские и партнерские отношения на основе принципов «Георгиевского трактата» - это именно то, что, как воздух, необходимо и России, попавшей в окружение НАТО, и разделенной на три части, переживающей тяжелые времена Грузии.

 Противостояние интересов Грузии и России окончательно разрушит Грузию, тогда как гармонизация интересов двух стран пойдет на пользу им обеим. Ресурс гармонизации интересов этих православных государств существует, но о нем пытаются не говорить. По заданию и заказу своих западных партнеров сегодняшняя власть Грузии старается, чтобы этот ресурс остался неиспользованным. Вот, что означает и откуда берет начало неприкрытое желание представить «Георгиевский трактат» в отрицательном контексте.

«Георгиевский трактат» оценили такие классики грузинской литературы, такие мастера, стоящие на вершине грузинского национального духа, как Николоз Бараташвили и Илья Чавчавадзе. Их выводы категоричны и императивны. Илья Чавчавадзе говорит, что лишь тогда освободилась Грузия от набегов и разорения, когда российская армия вступила на грузинскую землю. Подобные оценки Илья Чавчавадзе не раздавал направо и налево. Но дело в том, что он мог видет причинно-следственную связь явлений. Он был способен к осмыслению философии истории и постижению ее диалектики. Он мог отделить главное от второстепенного и сделал вывод, недоступный для поверхностно мыслящего человека.

Что же делать грузинскому народу, кому верить – Илье Чавчавадзе, или некоему Масхарашвили, который только и умеет, что ползать перед властью на животе, но считает себя историком? О таких сказано, что патриотизм – это последний оплот приспособленцев. Эти люди в постыдной надежде на то, что власть кинет им  мчади и засохший сыр со своего стола, готовы предать Родину, а вместе с ней, и собственный народ. При этом они рядятся в мантии псевдопатриотов и примеряют к себе титулы ученых и общественных деятелей.

Нет, господа, Александр Эбралидзе не писал «Георгиевский трактат». Но он так же осмыслил значение этого документа, как в свое время его осмыслил великий Илья, и попытался придать ему новую функцию в современных условиях. Это огромное дело. Но, к сожалению, в Грузии всегда находятся люди, которые, как говорил Илья Чавчавадзе, готовы в основании же погубить каждое новое начинание, каждое дело, направленное на благо страны. Это – наша историческая беда, наша врожденная болезнь, из-за которой Илья Чавчавадзе так говорил о любимом им народе: «все глухи и все лживы». У художественного слова есть право на преувеличение, или гиперболизацию явлений, что в этом случае было прекрасно использовано Ильей, а так-то никто не знал лучше него, что рядом со всеми этими «глухими и лживыми» всегда существовали отдельные личности, готовые, подобно Алесандру Эбралидзе, жертвовать собой ради блага Грузии, люди, которые на протяжении веков выносили эту страну на собственных плечах.

Александ Эбралидзхе не создавал «Георгиевского трактата». Он в этот тяжелейший для Грузии период он создал другой трактат, который называется трактатом самоотверженного и бескорыстного служения  собственной стране, даже тогда, когда в стране немного тех, кто может увидеть и по достоинству оценить это служение.       

«Георгиевский трактат» уже оценила история. Так и трактат патриотизма, нравственности и человечности Александра Эбралидзе и подобных ему людей, получит историческую оценку.