Нанотехнологии для чайников

Михаил Ковальчук все-таки стал и.о.вице-президента РАН. Член кооператива «Озеро», брат Юрия Ковальчука, совладельца легендарного банка «Россия», того самого, за 9% которого «Северсталь» выложила 600 млн руб. и о роли которого в питерские времена Путина лучше всего сказано в недавней статье в The New Times о питерском же «Двадцатом тресте»: «обращавшиеся к Владимиру Путину инвесторы могли получить добро… при одном условии: все должно было быть проведено через банк «Россия».

Когда Путин стал президентом, доктор наук Ковальчук стал главой Курчатника. Потом — членкором. Потом пошел в академики: но РАН его забаллотировала. Тогда написали устав РАН, который отделял хозяйственную часть от научной и позволял руководить хозяйственной частью неакадемику. РАН забаллотировала устав.

Тогда в Думу внесли устав корпорации «Нанотех», которая должна была получить от государства 130 млрд руб. на развитие нанотехнологий и быть при этом избавлена от проверок и налогов. Устав «Нанотеха» абзацами цитировал непринятый устав РАН.

И тут президиум сдался, и Ковальчука назначили и.о.вице-президента. Тогда 130 млрд руб. получит РАН — как признаются в беседах ученые. Это серьезный аргумент, чтобы делать человека вице-президентом РАН. Согласно такому аргументу американских академиков должны возглавлять Билл Гейтс и Уоррен Баффет. Правда, у Баффета свои деньги. А Ковальчук принесет государственные.

Нанотехнологии отличаются от добычи нефти тем, что не всегда дают прибыль. Если человек построил трубопровод, прибыль можно вычислить с точностью до миллиона. А вот приходит человек и говорит, к примеру: «Хочу заниматься органическими светодиодами. Нужно сто миллионов, прибыль будет сто миллиардов». Никто не может гарантировать, что в силу объективных физических причин с органическими светодиодами что-то не задастся, — а сто миллионов? Сто миллионов ушли на исследование.

Таким образом, выделение бюджетных денег на нанотехнологии будет протекать двумя путями.

Путь первый

Приходит чувак к начальнику и говорит: «Начальник, хочу сто миллионов, откачу восемьдесят». — «А что напишем?» — «А напишем… ээээ… дай придумать… — во! Фотореактивный нанорефрактометр». — «А че скажем?» — «Скажем — не вышло». Выделили, распилили, откатили, деньги загнали за бугор на приобретение исследовательской техники и перевели в Швейцарию.

End of story.

Путь второй

Приходит Идеалист к начальнику, глаза горят, локти драные, в глазах — Эйштейн. «Начальник, я хочу сделать для родины углеродные нанотрубки!» — «А че це такое?» — «Ну, они могут действовать как транзисторы! Как логические структуры! Логическая схема на нанотрубках может использоваться как модальная логика для вычислений! Это…»

Начальник рад. Ему же не только красть: ему же и отчитываться надо. Идеалисты с горящими глазами позарез нужны.

«Сколько?» — «Сто миллионов на исследования». — «Выделим!»

На следующий день Идеалист приходит за деньгами. «А начальник уехал». Приходит через неделю «Он в бане». Приходит через месяц: «У вас бумага без подписи».

С него взятки даже не требуют. Просто он не свой. Он — не делится и делиться не может, потому что деньги на работу нужны. Вот и вязнет.

Через три месяца начальник звонит: «Слышь, не возьмешь племянника гендиректором?». Приходится брать. Новый гендиректор пьет, щиплет сотрудниц, в офисе не появляется месяцами. Когда появляется, кладет ноги на стол и, дыхнув пьяным перегаром, спрашивает: «Ну шо, чувак, когда результат будет? Я Нобелевку хочу, а ты, гад, срываешь».

Через полгода появляются чекисты. Они бдительно слышали, что наш Идеалист послал нанотрубку в США на предмет проверки, и горят желанием впаять ему десять лет за утечку высоких технологий. Десять лет они согласны поменять на десять миллионов долларов. Наличными.

Через год приходит сам начальник с кучей сопровождающих сапогов. «А шо это за хрень тут нарисована?» — спрашивает начальник. — «А это кислород». — «А че не водород?». Начальнику что кислород, что водород, что технеций, но ему важно показать, что он главный в процессе. «Срочно заменить на водород, — орет начальник, — совсем без меня разболтались. Козлы! Уроды! Только и знаете, что народные деньги воровать!»

Вскоре от начальника появляется новый зам. «Договор на покупку туннельных микроскопов надо заключить вот с этой фирмой», — говорит он. Идеалист недоумевает. Фирма никогда не торговала туннельными микроскопами. Она торговала окорочками. «Ништяк! Зато в ней моя сестра директор».

Договор заключен. Вместо туннельного микроскопа привезли резонансный томограф. Стоит он дороже циклотрона. Зам Идеалиста купил себе замок в Швейцарии. Другой зам, тоже Идеалист, сидит за измену Родине. Третий зам, тоже Идеалист, сбежал в США и делает нанотрубки там. Генеральный директор, тот, который племянник, числится автором изобретения и в предвкушении Нобелевки перешел с марихуаны на кокаин.

Через пять лет работы из США приходит весть: тот зам, который сбежал в США, создал органический компьютер на нанотрубках и стал самым молодым миллиардером проклятой Америки, которая вечно нас обижает.

Это я к чему?

Это к тому, что первый способ выделения денег на нанотехнологии куда проще. И в конкурентной борьбе абсолютное преимущество останется за первым способом. Свет идет от точки до точки тем путем, на который требуется минимум времени. Деньги идут из бюджета до швейцарского банка по тому пути, на который требуется минимум времени.

Юлия Латынина, Новая газета , 3.07.2007

| | Поделиться