В кулуарах Мариинского дворца еще только обсуждается законопроект «О некоторых вопросах исполнения бюджета Санкт-Петербурга", предполагающий создание муниципального банка, в котором бы содержались все бюджетные средства города – а это без малого 1,5 миллиарда долларов. Но Смольный все давно решил без депутатов ЗС. Казна северной столицы уже почти полностью перекочевала в БалтОНЭКСИМбанк. Этот свершившийся факт осталось закрепить юридически. Другими словами, губернатор Владимир Яковлев доверил все деньги миллионов простых питерских налогоплательщиков, естественно, без их на то согласия, Юрию Рыднику - банкиру с сомнительной репутацией. И это - мягко говоря. Обычно о таких чисто конкретных бизнесменах как Рыдник принято говорить проще: “Вор, убийца, руки по локоть в крови…”

Горячий балтийский парень

Юра Рыдник родился в 1966 году в Ленинграде в семье советских инженеров. Он, кстати, на четверть эстонец.
В детстве маленького Юрика мама одевала в синий бархатный костюмчик и отправляла с этюдником на пленэр рисовать пейзажи. Но художественную школу Рыдник не закончил. Из херувимчика вырос банкир-мордоворот – типичный персонаж из анекдотов про новых русских.
После школы Юра учился в знаменитом ленинградском ФИНЭКе (Финансово-экономический институт). А знаменит этот вуз в перестроечные времена был прежде всего тем, что в его здании, под лестницей существовала «черная» валютная биржа, где с легкостью можно было обменять рубли на доллары или финские марки. Правда, либеральные нравы, царившие в ФИНЭКе, не сочетались с жесткостью советского уголовного кодекса. По печально известной 88-ой статье за торговлю валютой можно было, как минимум, на 4 года загреметь на нары. Но Рыдника тюремная перспектива, судя по всему, не пугала уже с младых ногтей. А в двух шагах от института шумела еще и не менее знаменитая "галера" – центровой сходняк питерской фарцы в галерее "Гостиного двора", завсегдатаями которого также были студенты ФИНЭКа.
В 1988 году, приторговывая валютой и джинсами, Рыдник «поднялся» настолько, что смог обзавестись первой в своей жизни машиной - "копейкой" (с детства ненавидел ездить на муниципальном транспорте) - и настоящими "левайсами". Что сделало его в глазах девушек дискотек конца 80-х, по собственному выражению г-на Рыдника, вполне «козырным парнем». Словом, велосипедов Юра не изобретал, если верить журналу «Профиль». С мелкой фарцовки свою карьеру крупного финансиста, кстати, начинал и нынешний глава «Альфа-банка» Михаил Фридман, и многие другие видные сегодня доморощенные банкиры.
Прослушав курс лекций о процветающем плановом хозяйстве СССР и загнивающей экономике США, студент Рыдник выбрал второе. Но не надолго. Период до 1991 года сам Рыдник называет смутным временем в своей биографии. Подался было в Америку, хотел там и осесть, завести свой бизнес, да, скучно стало – русский эмигрант вряд ли смог бы попасть в список самых богатых людей планеты журнала Forbes или честно заработать хотя бы миллион баксов. Да и прозрачный бизнес по-американски для Рыдника был неприемлем – скучно платить налоги, дрожать при виде первого встречного полицейского. После короткого американского периода жизни у Рыдника появилась манера громко хохотать, бить собеседника по плечу со всего маха, высоко закидывать ногу на ногу. Почему он решил, что так должны вести себя все крупные финансиситы с Уолл-стрит, а значит, им следует подражать – загадка.
На родину несостоявшийся миллионер вернулся с уверенностью, что любое море, а не только Балтийское, ему по колено, и партией факсимильных аппаратов - первых в Питере. После оргтехники торговал всем, что попадется под руку, создав МП "Рэма". В 1992 году он выступил соучредителем ТОО "Фирма "Кей" и ЗАО СП "Коста".
Любопытно, что Рыдник как-то пытался получить в Инкомбанке кредит для своей «Европейской молочной компании», а ему отказали (достаточно было взглянуть на бандитский прикид начинающего банкира, чтобы понять – этот долги не возвращает никогда). Собственно, именно это обстоятельство и положило начало дальнейшей многолетней вражды БалтОНЭКСИМбанка и Инкома на Северо-Западе в целом и в Петербурге в частности, что экономическому подъему этого богатейшего региона России явно не способствовало.
Попался однажды Рыднику под руку ходовой товар для начала 90-х - куриные окорочка. И пошло-поехало.

«Ножки Рыдника»

Из Штатов в Питер Рыдник вернулся без особой любви к этой свободной стране, но со связями среди коммерсантов-эмигрантов. Среди них оказались Михаил Любович и Алексей Гольдштейн – будущие совладельцы мощной окорочковой империи «Союзконтракт». В 93-м Рыднику был предложен пост директора питерского филиала этой компании, который считался базовым, поскольку все «ножки Буша» шли из США через питерскую таможню.
Окорочковый бизнес был простым и прибыльным, как дважды два – четыре. Фирма "Союзконтракт" появилась на российском рынке в 1991 году. Основатели компании Алексей Гольдштейн и Михаил Любович подняли свое дело, импортируя из Америки пресловутые куриные окорочка. Тогда это было очень актуально. Российские птицефабрики пришли в упадок, кстати, большинство из них было сосредоточено в Ленинградской области, и если до ельцинских реформ в стране за год производилось около 1 млн. тонн птичьего мяса, то в начале 90-х эта цифра составляла всего 130 тыс. тонн. Для США экспорт окорочков тоже стал разрешением нелегкой проблемы: "что с ними делать? ", поскольку американцы, подвинутые на здоровом образе жизни, не желали есть ножки, в которых много холестерина, а предпочитали грудки и крылышки. Таким образом, американские контрагенты "скинули" в Россию через "Союзконтракт" свои 10-летние запасы куриных ножек, хранившихся до этого долгое время в морозильных камерах. А наши домохозяйки с советской закалкой, наученные горьким опытом пустых витрин и многочасовых очередей, с маниакальной настойчивостью (мало ли что в стране еще стрясется) набивали этим лежалым товаром морозилки своих холодильников несколько лет. Как там, у Шуры Каретного: «Мы им – золото, меха, каменья драгоценные, а они нам – всякую х..ню».
За первый год существования оборот компании «Союзконтракт» составил $3 млн., а затем стал лавинообразно нарастать, и к 1996 году был уже около $1 млрд. в год, число работающих - 3,5 тыс. человек. В свое время «Союзконтракт» контролировал около 60% российского рынка птичьего мяса, имел долгосрочные контракты на обеспечение с почти 100 правительственными организациями и промышленными предприятиями России и активно развивал региональную сеть.
Любопытно, что российские спецслужбы неоднократно и на полном серьезе сигнализировали в Кремль о том, что именно безудержный импорт «ножек Буша» собственно и разрушил налаженное в советские времена куриное хозяйство бывшего СССР, и что, мол, это и есть идеологическая диверсия большой мощности. Но от секретных записок только отмахнулись – у нас свободные страна и рынок, пусть себе торгуют. И являлся ли Рыдник агентом влияния ЦРУ – осталось невыясненным.
Вот так Юрий Рыдник кормил, точнее травил миллионы простых россиян гнилым куриным мясом несколько лет. Он был важным звеном в цепочке посредников при доставке окорочков из американских запасников в закрома родины, а точнее - при их растаможке. Без коррумпированных таможенников этот прибыльный бизнес был бы невозможен.
Наверное, не стоит напоминать уже бородатый анекдот про нашего таможенного брокера, Копперфильда и зеленый горошек. Да и какая разница – горошек или окорочка. В роли главного таможенного брокера «Союзконтракта» выступал, конечно, Юрий Рыдник, имевший тесные и неформальные отношения с главным питерским таможенником Владимиром Шамаховым. Сколько они вместе выпили ведер водки и съели черной икры – история умалчивает. Но куриный товар Рыдника не задерживался для досмотра или переоформления документов никогда, все шло, как по маслу.
Но если бизнес не приносит 1000% прибыли – это уже не бизнес. Так считали новорусские коммерсанты начала 90-х. Так считал и Рыдник. А без нарушения закона такая сумасшедшая рентабельность не получалась. И Рыдник, естественно, нарушал.
Реально группа "Союзконтракт" не являлась ни холдингом, ни концерном.
Организационная структура компании была достаточно сложна и запутана. В ней действовало около 8 структур имеющих в названии слово "Союзконтракт". Например, "Союзконтракт-Траст", "СК-Щит", "СК-Недвижимость", "СК-Инвест", а также множество различных ЗАО, АОЗТ, ОАО, ТОО. По информации государственных контролирующих органов большинство из этих компаний существовало не более года-полтора. После ликвидации фирмы-однодневоки преобразовывались в новые структуры на основе существующего капитала. Подобный подход к делу позволял избегать налогов и не подавать финансовых отчетов в фискальные учреждения. Но все это было полбеды.
Рыдник проявлял поистине чудеса в деле уклонения от таможенных пошлин. Копперфильд ему и в подметки не годился. Куриные окорочка оформлялись как гуманитарная помощь, пересекали границу по поддельным документам, в которых значительно занижались объемы растамаживаемого груза (на этом поприще Рыдник сблизился с Константином Яковлевым (Могила), который был «смотрящим» по таможне от «тамбовских»), целыми морскими контейнеровозами курятина провозилась вообще без какой-либо таможенной очистки через Ломоносовский военный порт (вотчина Михаила Мирилашвили, с которым Рыдник тогда тоже сдружился). А кредитовал всю эту внешнеэкономическую деятельность Рыдника с последующим таможенным беспределом, начиная с 1994 года, ОНЭКСИМбанк (по слухам - около $300 млн. ежегодно), имея при этом в курином бизнесе долю немалую (отсюда и дружба Рыдника с Потаниным).
После того, как американские фирмы-производители перешли к самостоятельным поставкам куриных ножек в Россию (Tyson Foods и Hudson, например), позиции отечественных лидеров куриной торговли пошатнулись. В итоге МЕНАТЕП прекратил поставки, снизили активность "Астеп" и "Экспортхлеб". Но «Союзконтракт» странным образом не уменьшил свои обороты, импортируя разное мясо и прочую еду из Европы. После скандального ухода Рыдника выяснилось, что при его участии компания активно приторговывала конфискатом. То есть у одних фирм товар изымался на таможне и по дешевке, если не совсем даром, передавался Рыднику, а тот сбывал его уже по нормальной цене, имея в доле правоохранителей и свои неизменные 1000% прибыли.
Масштабы этих махинаций с конфискатом вскрылись после одного случая, который произошел в 1998 году. Тогда директор питерского филиала банковской группы "СБС-Агро" Дмитрий Блашкевич открыто обвинил «Союзконтракт» в махинациях и мошенничестве. При этом, по мнению банкира, компания пошла "на самую банальную из банковских махинаций", использовав для залога по кредиту не принадлежащее ей имущество. Как выяснилось, "Союзконтракт" взял в "СБС-Агро" кредит на сумму 60 млрд. "старых" рублей. Обеспечением по кредиту стали несколько партий мясной продукции, находящиеся на складах "Союзконтракта" в Москве и Санкт-Петербурге. После того, как кредит не был возвращен в срок, банк обратил взыскание на залог, арестовав мясной товар. Однако, оказалось, что права торговой компании на заложенный товар были вовсе не бесспорны: Северо-Западная транспортная прокуратура предъявила на перешедшее в собственность банка мясо свои требования. Более того, прокуратура вынесла постановление об аресте мяса и успела вывезти с питерских складов "Союзконтракта" значительную его часть. При этом прокуратура ссылалась на договор с "Союзконтрактом", согласно которому в 1997 году ему на реализацию была передана крупная партия мяса, конфискованная таможенниками у коммерческих структур. Деньги от реализации должны были поступить на счета агента прокуратуры - госпредприятия "Росвнештерминал", однако своих обязательств "Союзконтракт" после ухода Рыдника выполнить не смог.
Рыдник прекрасно понимал, что рано или поздно все его аферы с куриными ножками вскроются. И поэтому под благовидным предлогом решил «сделать ноги» из «Союзконтракта». Но будущий банкир не являлся акционером компании, а уходить с пустыми руками, столько сил отдав процветанию куриной империи, было бы верхом глупости. Поэтому расставание Рыдника с владельцами «Союзконтракта» было тщательно спланировано заранее и сопровождалось грандиозным, всероссийским скандалом, но об этом ниже.

«Балтон» – находка для Яковлева

Банковским делом Рыдник занялся еще будучи топ-менеджером «Союзконтракта». Информацию о финансово-куриных фокусах, которые он проделывал, не стоило доверять чужому банку, проще было заиметь свой, чтобы с помощью банковской тайны скрывать теневые финансовые потоки, перебрасывать незаметно их на Запад и т. д. Да и модно это было у новых русских середины 90-х иметь свой банчок – ради имиджа, мол, не кооператор или «челнок» там какой-то, а президент банка, что звучало гордо.
Вместе с тем не так просто было Потанину, которого интересовала прежде всего Северо-Западная таможня, наладить прибыльную работу филиала ОНЭКСИМа в Питере, финансовое пространство которого было уже жестко поделено между пятью местными банкформированиями – банк "Санкт-Петербург", Промышленно-строительный банк Санкт-Петербурга, "Петровский", Санкт-Петербургский банк реконструкции и развития и банк "Балтийский". Без местных «сталкеров» обойтись было невозможно. Таким проводником в дебрях питерской финансовой системы для ОНЭКСИМбанка стал Юрий Рыдник, еще будучи гендиректором «Союзконтракта» возглавивший в 1996 году БалтОНЭКСИМбанк, в просторечье – «Балтон».
Сверхзадачей для крупных московских банков при проникновении их в регионы являлось получение доступа к деньгам местного бюджета. Опыт показывал, что вопрос о том, имеют или не имеют московские банки доступ к бюджету того или иного региона во многом определял степень их влияния. То есть создать в городе филиал или дочерний банк - это половина дела. Главное было - "оседлать" региональные финансовые потоки и после этого залучить к себе наиболее выгодных клиентов из числа местных предприятий. И проблема в Питере заключалась в том, что бюджетный пирог был уже поделен между пятью вышеназванными банками. Без поддержки первых лиц в Смольном перекроить его также оказалось невозможно.
Как и во многих других регионах, в Петербурге давно уже подумывали об официальном введении института уполномоченных банков. Еще при Собчаке планировалось провести через местный парламент соответствующий закон. Естественно, что тогда закон писался с расчетом на ведущие банки города – прежде всего питерский Промстройбанк-СПб (ПСБ), "Санкт-Петербург" (бывший Жилсоцбанк) и Санкт-Петербургский Сбербанк, и речи об иногородних банках в нем не шло. Закону этому не повезло: местный парламент его так и не принял.
Но вот настал удобный момент для передела – выборы губернатора Петербурга в 1996 году. Впрочем, у Потанина было много других забот. Только что отшумели залоговые аукционы 95-го, по итогам которых ОНЭКСИМу достался «Норникель», и его необходимо было еще отстоять в жестоких боях с сильными конкурентами, надвигались президентские выборы, а вместе с ними «красная угроза» национализации, разборки с «Мостом» по поводу контроля над валютной частью московского бюджета и т. д. и т. п. Поэтому вряд ли Юрий Рыдник самостоятельно смог бы убедить своего московского партнера вкладывать деньги в передел питерских власти и бюджета. В этом ему невольно помог тогда еще всесильный Александр Коржаков, который имел большое влияние на бизнес ОНЭКСИМбанка в сфере экспорта оружия.
В этот период ельцинский телохранитель, ощущая прямую и явную угрозу своей всевластности в Кремле со стороны Чубайса и его питерского окружения, при поддержке всех российских силовиков со страшной силой обрушился на Собчака в надежде через него заполучить компромат на ненавистного «железного Толика». В принципе, Коржакову было наплевать, кто сменит Собчака в Смольном. Цель была простой – отстранить мэра Петербурга от власти, что автоматически означало бы его посадку в Лефортово, а там уж специалисты по допросам как-нибудь выбили бы необходимые признания. Короче говоря, в эту схему подковерной борьбы за власть в Кремле между Коржаковым и Чубайсом вписался первый зам. Собчака Владимир Яковлев, уговорить которого на предательство шефа было делом техники. Соответственно Потанину была дана «отмашка» финансировать предвыборную кампанию коржаковского избранника. В ОНЭКСИМе решили это делать через уже проверенных партнеров - Рыдника и «Союзконтракт». Пасьянс сложился, и Рыдник начал в Питере сорить московскими деньгами направо и налево.
К примеру, в 1995 году очень сильное впечатление на участников петербургского финансового рынка произвело выделение ОНЭКСИМбанком беззалогового кредита на сумму $47 млн. Киришскому НПЗ (основной поставщик бензина на топливный рынок Петербурга). Такого не мог позволить себе ни один из местных банков. И это произошло на фоне небывалого кризиса, который поразил банковскую систему Петербурга осенью-зимой 1995 года.
В свою очередь глава питерского Промстройбанка Владимир Коган также с целью передела бюджетного пирога северной столицы в свою пользу принял решение финансировать губернаторские выборы, но объектом для денежной подпитки выбрал штаб Анатолия Собчака.
И банкиры ринулись в политический бой не на жизнь, а на смерть. В итоге финансируемая Рыдником pr-контора «Новоком» (Кошмаров, Мокров) переиграла политических советников Собчака. Концепция «Новокома» о «завхозе культурной столицы» оказалась более выигрышной. И с минимальным отрывом Яковлев победил Собчака. Это явилось ударом и по команде мэра Санкт-Петербурга, представители которой в большинстве своем, в том числе и нынешний президент РФ Владимир Путина, покинули Смольный и перебрались в Москву...
Любопытно, что глава группы "Интеррос" Потанин был настолько занят в Москве, что даже все предварительные переговоры Рыдника с тогда еще будущим губернатором Яковлевым и его командой проходили без непосредственного участия столичного олигарха. Лишь иногда в Питер наведывались представители группы "Интеррос", останавливаясь в отеле "Европа". Но в день инаугурации нового губернатора, которая проходила в Мариинском дворце, Исаакиевскую площадь заполонили темные "мерседесы" и "джипы" московских партнеров Рыдника – стесняться уже было некого. Говорят, эта элитарная автостоянка просто поразила до глубины души своим роскошным блеском соратников проигравшего выборы Анатолия Собчака.
Рыдник и БалтОНЭКСИМбанк торжествовали победу и замерли в ожидании подарков от новоиспеченного губернатора, и знаки благодарности не заставили себя долго ждать, посыпались на «Балтон», как из рога изобилия. На откуп Рыднику губернатор Яковлев, не задумываясь, отдал счета петербургского Дорожного фонда, доходные счета по НДС и др. Затем Рыдник потребовал за невозвращенный городской кредит шикарное здание на площади Пролетарской диктатуры…
Словом, перед молодым банкиром открылись блестящие перспективы, ему казалось, что весь мир уже у его ног. Опостылевшие куриные окорочка и заокеанские хозяева – это был уже пройденный этап.

«Союзконтракт», который лопнул

И для своего ухода из «Союзконтракта» Рыдник выбрал удачный момент, прихватив с собой лакомые куски собственности родной компании.
В налаженном бизнесе «Союзконтракта» была одна проблема – куда вкладывать вырученные за окорочка деньги, не в мешках же их держать. В свое время Рыдник создал фирму "Балтийский фондовый центр", которая начала скупку акций питерских предприятий. В какой-то момент взор молодого бизнесмена упал на завод "Северная верфь". К тому времени предприятие как раз потеряло стратегического инвестора: обанкротилась немецкая компания Bremer Vulkan. И представители "Союзконтракта" пообещали вложить $70 млн. в проект создания на базе завода компактного порта. В итоге "Северная верфь" уступила "Союзконтракту" 33% акций в доверительное управление.
Именно эти бумаги и рассорили владельцев "Союзконтракта" с Рыдником. Как потом выяснилось, пакет "Северной верфи" покупался "Союзконтрактом" для того, чтобы расплатиться им за предоставленные кредиты не только с ОНЭКСИМбанком, но и с Инкомбанком, с которым, в свою очередь, дружили партнеры Рыдника по "Союзконтракту". И оба этих банка взамен предоставленных кредитов хотели акции "Северной верфи", особенно после того, как предприятие получило крупный заказ на строительство двух фрегатов для ВМС Китая, и банки намеревались этот заказ обслуживать. Общая сумма китайского контракта составляла около $700 млн.
Чтобы акции «Северной Верфи» не достались, не дай бог, конкурентам, Рыдник дождался пока «Союзконтракт» задолжает Потанину круглую сумму, и рванул когти, прихватив с собой почти всех ведущих менеджеров торговой фирмы. Сделав вид, что обиделся, ОНЭКСИМ незамедлительно перекрыл кредитные линии «Союзконтракту», наложил арест на вожделенные акции «Северной верфи» и забрал их за долги. Все было проделано молниеносно и почти законно. В итоге куриный бизнес «Союзконтракта» был разгромлен в пух и прах (чтобы не смог вернуть кредиты), Инкомбанк потерял $50 млн., купив всего лишь 19% акций «Северной верфи», но контроль над судостроительным заводом так и не установил. Зато ОНЭКСИМбанк получил контрольный пакет, а вместе с ним и многомиллионный китайский заказ.
Уже в наши дни выяснилось, что к моменту прихода к власти людей Потанина на «Северной верфи» эсминцы для Китая были уже в стадии постройки – один был готов на 30%, другой - аж на 70%. Все это было сделано еще в советские времена за счет средств Минобороны СССР. Но с китайцев деньги слупили по полной программе, как будто строительство боевых кораблей велось с нуля. Это обстоятельство сегодня наконец-то вскрылась, что позволило некоторым депутатам Госдумы РФ задать участникам данной аферы сакраментальный вопрос: «А где же $300 млн. долларов, которые переплатили китайские заказчики, и которые так и не поступили в российскую госказну». В ответ – тишина.
Нужно ли спрашивать, кто был одним из главных организаторов столь внушительной победы частного банковского капитала над государственными интересами, если известно, что до недавнего времени совет директоров «Северной верфи» возглавлял Юрий Рыдник. И стоит ли спрашивать у него, где пропавшая сумма со многими нулями, коей хватило бы на зарплату всем российским бюджетникам и шахтерам на несколько лет вперед? Но это немаловажное обстоятельство следует учесть петербуржцам, чьи деньги не сегодня-завтра окажутся под бесконтрольной опекой одиозного банкира.

Казначейский скандал

Известно, что, придя к власти в 1996 году, новый губернатор Петербурга Владимир Яковлев первым делом встретился с банкирами. За закрытыми дверями. О чем именно они говорили, точно неизвестно, но после этой встречи в городе пошли разговоры о скором и радикальном изменении расклада сил в банковском сообществе северной столицы. Суть ожидавшихся перемен, как отмечали наблюдатели, должна была свестись к масштабному наступлению московского банковского капитала. Но никто не ожидал, что Рыдник так круто возьмет быка за рога.
Сразу после губернаторских выборов, летом 1996 года идея уполномоченных банков Смольного была реанимирована в совершенно неожиданном контексте. Впрочем, в таком ли уж неожиданном, если всем известно было, кто финансировал предвыборную кампанию Яковлева? В августе председателю финансового комитета администрации Игорю Артемьеву была представлена новая концепция отбора уполномоченных банков. Авторами концепции были специалисты московских банков, активно внедрявшихся в Петербург.
Главное, в чем разошлись "московская" концепция и так и не принятый городской закон об уполномоченных банках, был вопрос о допуске в число уполномоченных иногородних финансовых институтов. Дело в том, что в законопроекте для банков, претендующих на звание уполномоченных, устанавливались минимальные требования по размерам капитала и максимальные по стажу работы в городе. Эти ограничения фактически исключали из числа претендентов филиалы московских банков. Столичные банкиры во главе с Рыдником предложили иную систему оценки кандидатов. В ее основу был положен несколько ужесточенный вариант системы экономических нормативов ЦБ. Хитрость заключалась в том, что предлагаемая система отсекала от участия в работе с бюджетными деньгами как раз местные банки, которые по сравнению с московскими олигархическими структурами выглядели карликами по объему капиталов. В качестве главных претендентов на большие куски питерского бюджетного пирога выступали банки "Менатеп-Санкт-Петербург", Северо-западный региональный центр Инкомбанка и БалтОНЭКСИМбанк. Артемьев, правда, обещал, что город не допустит того, чтобы все счета оказались у московских банков. Но для петербургских банкиров это было довольно слабое утешение.
Изначально, как и во всех крупных городах, в городе на Неве доминировали бывшие специализированные государственные банки. В Петербурге это был филиал Промстройбанка (Владимир Коган), который обслуживал отрасли столичного подчинения, т. е. крупные промышленные предприятия, Жилсоцбанк, позднее переименованный в 'Санкт-Петербург' (Юрий Львов), а также вездесущий Сбербанк. За 1992-1994 годы на питерском рынке появилась масса новых кредитно-финансовых учреждений, которые либо отхватывали клиентов у лидеров, либо работали с новыми, по преимуществу частными фирмами. Наиболее типичным примером являлся Балтийский банк, к которому перешла на обслуживание из Промстройбанка Октябрьская железная дорога (ОЖД). Еще один банк, вырвавшийся в лидеры из группы 'новых', - 'Петровский'. Его 'козырным' ходом стало создание разветвленной системы филиалов по городу, соединенных в единую информационную сеть. 'Петровский' получил в свое распоряжение также многие почтовые отделения города и в придачу к ним - право выдачи пенсий и других социальных выплат большей части петербуржцев, которым деньги перечислялись из пенсионного фонда. При этом ставка делалась на то, что пенсионеры (а это четверть населения Петербурга – более 1 миллиона человек) откроют в отделениях банка свои счета и не будут снимать всю сумму пенсии сразу. В результате у 'Петровского' резко возросли остатки на счетах физических лиц. Вместе со старыми - бывшими государственными банками - эта новая пара и образовала пятерку петербургских лидеров. При Собчаке руководство города предпочитало хранить большинство бюджетных счетов исключительно в этих местных банках.
В общем, пока банковское сообщество Петербурга обсуждало «московскую» концепцию перераспределения бюджетных финансовых потоков и свое безрадостное будущее, новоиспеченный губернатор Яковлев в марте 1997 года одним махом подписал сразу два распоряжения: Nо202-р "О поэтапном переходе на казначейскую систему исполнения бюджета Петербурга" и Nо201-р "О мерах по стимулированию вексельного обращения в Петербурге".
Первое распоряжение давало «добро» на создание городского Управления Казначейства, которое бы управляло всеми денежными потоками городского бюджета. И счет Казначейства губернатор распорядился открыть в одном банке – БалтОНЭКСИМе. Комментируя потом необходимость создания новой структуры, Владимир Яковлев сказал, что раньше многие комитеты распределяли бюджетные деньги неравномерно, нерационально и неэффективно. Теперь же, по словам губернатора, этому будет поставлена преграда. А, отвечая на вопрос, почему выбран именно БалтОНЭКСИМбанк и почему не было тендера между коммерческими банками, Владимир Яковлев сказал, как отрезал: "Схему предложил БалтОНЭКСИМбанк".
Согласно второму распоряжению губернатора БалтОНЭКСИМбанк получил также статус кредитора вексельных расчетов "при исполнении обязательств по платежам в соответствии с договорами купли-продажи государственной собственности, в том числе земельных участков" (цитируется по распоряжению губернатора). В месячный срок Комитет финансов совместно с БалтОНЭКСИМбанком и Фондом имущества должны были разработать и утвердить положение, определяющее порядок вышеупомянутых расчетов. Субсчет по исполнению бюджета Петербурга для зачисления средств от продажи госсобственности поручено было вести, разумеется, БалтОНЭКСИМбанку. Специалисты незамедлительно отметили, что в 1995 году в ходе залоговых аукционов «материнский» ОНЭКСИМбанк предоставлял кредиты государству под залог акций «Норильского никеля» и других лакомых кусков госсобственности за счет средств того же государства, хранившихся на бюджетных счетах в банке. Ту же схему, судя по всему, Юрий Рыдник через БалтОНЭКСИМбанк решил провернуть и в Петербурге.
Все эти действия губернатора были восприняты питерскими банкирами, как гром среди ясного неба. Вспыхнул небывалый банковский скандал. Резкой критике распоряжения Владимира Яковлева подвергла Ассоциация коммерческих банков Петербурга (АКБ) во главе с Владимиром Коганом. По мнению банкиров, они давали БалтОНЭКСИМу исключительные права, делая его фактически монополистом в обслуживании петербургского бюджета. И банкиры спешно внесли в питерский парламент законопроект, возлагавший на «Балтон» неожиданные дополнительные обязанности. В частности, "по кредитованию бюджета Санкт-Петербурга и городских программ в размере среднемесячного оборота по поступлению доходов в бюджет Санкт-Петербурга по счетам, обслуживаемым банком". Вместе с тем было предложено «ставку по займам определять, исходя из текущей конъюнктуры на кредитном рынке, и сделать ее на 3-5 пунктов ниже ставки рефинансирования Банка России». Эти нововведения сводили на нет всю выгоду монопольного положения банка Рыдника в Питере.
И Яковлев дал обратный ход, успев передать «Балтону» счета лишь двух комитетов городской администрации – по культуре и образованию, - полностью подконтрольные, кстати, его супруге Ирине Яковлевой, поскольку возглавили их ее ставленники.
Не помогла даже впечатляющая кредитная операция, которую БалтОНЭКСИМбанк провел, выдав вексельный кредит петербургскому правительству в размере 150 млрд. рублей. По словам тогдашнего руководителя комитета финансов горадминистрации Петербурга Игоря Артемьева, город еще никогда не брал такого крупного кредита. Обычно перехватывали кредиты по 5-10 млрд. рублей, один раз у Башкредибанка взяли 15 млрд. «Онэксимовский» кредит существенно нас поддержал, - сообщил Артемьев. - У Петербурга был недобор по доходам бюджета примерно в 200 миллиардов, поэтому 150-миллиардное вливание нас спасло".
Но местные банкиры стояли на своем, и Яковлев, испугавшись полного развала банковского системы города, а еще больше - кровавой бандитской бойни, что не замедлило бы отрицательно сказаться на его имидже «крепкого хозяйственника», отложил принятие решения по Казначейству на неопределенный срок. И опасаться силового варианта разрешения банковского конфликта у губернатора были все основания, поскольку «отмороженность» Юрия Рыдника была давно всем известна.

Убивай, или проиграешь!

Сам Юрий Рыдник считает, что у него всего лишь два недостатка: он часто опаздывает на встречи и много курит. Знающие люди утверждают, что отрицательных черт у банкира гораздо больше.
Еще на посту гендиректора «Союзконтракта» раскрылся характер Рыдника как человека неадекватного, жестокого и непредсказуемого, необычайно мстительного. А вот выдержки из психологического портрета Рыдника, составленного по результатам опроса, естественно, анонимного, персонала "Союзконтракта": "...Слишком велико честолюбие, переступит через тех, кто окажется на его пути, и делать это будет без малейших угрызений совести... Карьерист, безжалостный к конкурентам, коварен...".
В процессе развития питерского филиала куриной империи «Союзконтракта» бизнес-интересы Рыдника пересеклись с интересами "тамбовской" ОПГ. Для самозащиты Рыдник приобрел бронированный Mercedes-600, организовал собственную службу безопасности (охранное предприятие "Диво"), которая формально числилась на балансе «Союзконтракта».
1 июня 1994 года на лидера тамбовской группировки Владимира Кумарина было совершено покушение. По одной из основных версий следствия, оно было организовано службой безопасности "Союзконтракта". Это косвенно подтверждалось дерзкой формой совершения преступления (автомобиль Кумарина средь бела дня был расстрелян на улице из автоматов "Калашникова"). Стиль покушения напоминал боевые операции ВДВ в "горячих точках". Между тем, ОП "Диво" состояло и состоит из бывших военнослужащих ВДВ и спецназа ГРУ. Кстати, самым ликвидным активом (во всех смыслах этого понятия), который прихватил с собой после ухода из «Союзконтракта» Рыдник, как раз и было это охранное предприятие в составе 130 человек.
В последующие годы Юрий Рыдник рассматривался правоохранительными органами как заинтересованная сторона во многих громких заказных убийствах, совершенных в Петербурге в 90-х годах.
К примеру, при расследовании дела об убийстве в 1997 году вице-губернатора Санкт-Петербурга Михаила Маневича Рыдник проходил в качестве одного из его основных фигурантов. В организации исполнения заказа подозревался директор ОП "Диво" И. Дивинский – в прошлом чемпион ГРУ по стрельбе. Вспомним, как ликвидировали Маневича – из снайперской винтовки с крыши дома в на мгновение остановившейся на светофоре машине. Такое под силу было сделать только профессионалу высочайшего класса. И подозрения следователей, павших на хозяина «Балтона», отнюдь не были лишены оснований. Если учесть, что Рыдник в ту пору активно участвовал в акционировании Морского порта, послужившего основным мотивом убийства молодого руководителя КУГИ Санкт-Петербурга. Пытался Рыдник организовывать торги пакетами акций МП, мечтал на его базе возвести 15 терминалов для своей «Балтийской группы», которая вплоть до дефолта 1998 года импортировала продовольствие из-за рубежа.
Спустя год Юрий Рыдник вновь попал под подозрение следственных органов Санкт-Петербурга. В октябре 1998 года был убит председатель совета директоров банка "Менатеп-СП", глава финансово-промышленной компании "Роско" Дмитрий Филиппов. Следствие предположило, что Юрий Рыдник, заинтересованный в монополизации своего влияния на городские власти, мог быть недоволен ростом политического влияния Филиппова. Здесь уместно напомнить, что в 1995-96 гг. питерский дочерний банк МЕНАТЕПа также активно финансировал предвыборную кампанию Владимира Яковлева. Тогда совместно с нефтяной компанией "ЮКОС" банк разработал программу снабжения Петербурга мазутом на отопительный сезон. По словам банкиров, реализация программы позволила городу получить более дешевые горюче-смазочные материалы с отсрочкой платежа. А сколько средств из бюджета этой «благотворительной» программы было отвлечено на нужды предвыборного штаба Яковлева – история умалчивает. К тому же Филиппов был самым яростным противником создания в Петербурге пресловутого Казначейства и перевода всех бюджетных счетов в БалтОНЭКСИМбанк.
Вслед за убийством Филиппова последовало покушение на советника спикера Госдумы РФ Селезнева Михаила Ошерова. На выборах в Законодательное собрание Петербурга (осень-зима 1998 года) Ошеров должен был играть роль "теневого казначея", аккумулирующего финансовые потоки для продвижения кандидатов, близких к губернатору Яковлеву. Интересно, что после убийства Филиппова и покушения на Ошерова роль "теневого казначея" Смольного перешла к Юрию Рыднику. И на этих выборах в питерский парламент вновь, как и в 1996 году, отличилась финансируемая Рыдником pr-контора «Новоком». Как потом признавали многие, столь грязных политтехнологий доселе никогда не видывал не только Петербург, но и вся Россия.
15 апреля 1999 года в подъезде дома 59 по Среднеохтинскому проспекту в Петербурге был найден труп 50-летнего заместителя директора Банка реконструкции и развития Санкт-Петербурга (СПБРР) Сергея Храброва. Скончался он от огнестрельного ранения в голову. На месте преступления оперативники нашли окурки, две гильзы и пулю, предположительно от пистолета Макарова польского производства. Кроме того, были обнаружены и отпечатки пальцев. Оружие киллер, против обыкновения, не бросил. Пистолет наемного убийцы не был снабжен глушителем, и шум выстрелов тут же услышали соседи. Но банкиру их помощь уже не потребовалась он был мертв.
В молодости Сергей Храбров активно занимался спортом, имел "черный" пояс по дзюдо, в прошлом - секретарь горкома комсомола. Вместе с тем его считали опытным финансистом. Он был арбитражным управляющим Русско-американского банка, руководителем представительства ОНЭКСИМбанка в Санкт-Петербурге в 1993-95 гг., на базе которого создавался БалтОНЭКСИМбанк (еще до прихода Рыдника). Аналогичную должность он занимал в русско-британском страховом обществе "Гайде".
По сведениям компетентных источников, Храбров еще только устраивался на работу в Банк реконструкции и развития (СПБРР) и официально не был его штатным сотрудником. Этот банк, по существу, муниципальный и работал исключительно с юридическими лицами. Одним из крупнейших акционеров банка являлась Петербургская телефонная сеть.
Наши источники в правоохранительных органах отмечают, что СПБРР мог составить серьезную конкуренцию БалтОНЭКСИМбанку в обслуживании бюджетных счетов городской администрации. Так, за несколько месяцев до убийства Храброва по городу поползли слухи о намерениях Смольного перевести некоторые бюджетные счета именно в этот банк. Поговаривали, что в СПБРР, в уставном капитале которого, кстати, имелась доля городского фонда имущества (6, 84%), хотят сменить руководство, назначив на пост президента бывшего начальника ГУ ЦБ Юрия Холанского. Этот банк вместе с "Петровским" в феврале 1999 года триумфально выиграл тендер по обслуживанию выпуска государственного сберзайма Санкт-Петербурга. Но после гибели Храброва займ так и не был выпущен (питерские чиновники постоянно утверждали, что Минфин затягивает с его регистрацией) А в конкурсе, кстати, участвовали еще и ПСБ, местный Сбербанк, МЕНАТЕП-СПб и БалтОНЭКСИМ.
Вместе с тем через подконтрольные Рыднику питерские СМИ была запущена версия о том, что убийство Храброва скорее всего связано с его работой на посту управляющего Русско-Американским банком. Некоторое время назад якобы в этом банке случилась какая-то темная история пропала крупная сумма в валюте, банк прекратил выплаты своим клиентам, было даже возбуждено уголовное дело. По этой версий, управляющий Храбров якобы занимался поисками пропавших денег, вот и нарвался на пулю.
В октябре 1999 года следственная бригада городской прокуратуры Санкт-Петербурга в сопровождении отряда ОМОН посетила БалтОНЭКСИМбанк. После непродолжительных переговоров ОМОН уехал, а оставшиеся в банке следователи направились в операционное управление, где было изъято большое количество банковских документов. Изъятием документов дело не ограничилось - для допроса были на трое суток задержаны несколько действующих сотрудников БалтОНЭКСИМа, а также бывший руководитель операционного управления банка Елена Троицкая. Пристальное внимание к банку Рыдника было связано с расследованием убийства директора компании "Евросиб" Николая Никитина, расстрелянного около собственной квартиры 30 декабря 1998 года. Прокуратура квалифицировала преступление как заказное убийство, связанное с коммерческой деятельностью Никитина, и поставила расследование "на контроль".
Долгое время о каких-либо результатах следствия не сообщалось. В БалтОНЭКСИМбанке утверждали, что несколько месяцев назад следственные органы решили отследить все крупные банковские проводки по счетам "Евросиба" за период, непосредственно предшествующий убийству. А поскольку большая часть крупных сделок "Евросиба" проходила через «Балтон», именно этот банк и привлек к себе повышенное внимание силовиков. В горпрокуратуре отказались официально подтвердить или опровергнуть эту версию, однако из неофициальных источников в банке стало известно, что все подвергнутые допросу сотрудники либо непосредственно работали с "Евросибом", либо подписывали документы, связанные с его обслуживанием. Детали расследования в БалтОНЭКСИМе не комментировали, ссылаясь на банковскую тайну и тайну следствия. Пресс-служба БалтОНЭКСИМа лишь ограничилась заявлением о том, что "по российскому законодательству, банк не несет ответственности за противоправные действия клиентов".
И это далеко не полный перечень жертв банкира Рыдника и его финансовых афер…

(Продолжение следует)

Обсудить материал в форуме