Корпорация «Норильский никель» готова идти до конца, и обанкротить ни много ни мало, а целое африканское государство. Несмотря на то, что на стороне Ботсваны активно играет Международный валютный фонд, представители которого требуют последовательной приватизации всех сырьевых активов страны. Это требование противоречит предварительным соглашениям «Норильского никеля» с правительством Ботсваны о выкупе своей доли в компании.
В настоящее время в Лондонском суде рассматривается иск на 277 млн долларов, который «Норильский никель» подал против правительства Ботсваны и компании BCL. Таким образом завершается громкая колониальная авантюра гендиректора «Норникеля» Владимира Потанина.
Она началась в 2007 году в результате покупки за $6,4 млрд канадской корпорации LionOre Mining International - крупного производителя никеля с предприятиями и шахтами в Западной Австралии, Ботсване и Южной Африке. Этой сделке предшествовала настоящая схватка «Норильского никеля» с Xstrata - международной горнопромышленной корпорацией, которая также пыталась купить LionOre.
Время для приобретения LionOre Mining было выбрано крайне неудачно - на пике сырьевого бума, следы которого испарились уже через год после покупки. В результате австралийский рудник Black Swan пришлось законсервировать, а затем продать.
В Ботсване, где у «Норильского никеля» оказались 85% компании Tati Nickel (остальные 15% уже тогда принадлежали государству) ситуация развернулась по африканскому сценарию. Несмотря на то, что Transparency International долгое время представляла страну в качестве образцовой на континенте, а ее рейтинг превышал показатели Южной Африки, Испании и Италии, «Норникель» встретил здесь достойных конкурентов.
И на рубеже 2013-2014 гг. Владимир Потанин засобирался «на выход», начав переговоры с правительством Ботсваны о продаже мажоритарной доли. На роль покупателя была подобрана местная корпорация BCL (Bamangwato Concession Limited), полностью принадлежащая государству. Она пообещала заплатить «Норильскому никелю» 337 млн долларов США, после чего получила контроль над активом. Только вот деньги «Норильскому никелю» не пришли, вместо этого в октябре 2016 года правительство Ботсваны начало ликвидацию BCL.
«Норникель» подождал еще немного, но воевать на чужой земле не решился и отправился в ноябре 2016 года в Лондонский суд с иском на 277.2 млн долларов США («Норникелю» пришлось снизить цену продажи из-за падения цен на металл). Все это время Владимир Потанин не терял надежду найти хоть какого-то покупателя на свои африканские активы, которые еще десять лет назад казались настоящим Эльдорадо, а теперь превратились в такой же настоящий неликвид.
В конце концов предложением Потанина заинтересовался консорциум инвесторов из Дубая Emirates Investment House. Как и полагается в таких ситуациях, его представляли подразделением инвестиционной империи Emirates Huhs Group, которая приобретает ботсванский актив в интересах семьи эмира Дубая, а к ней, в свою очередь, близок председатель совета директоров холдинга Абдулла Мангуш.
Сомнения в финансовых возможностях шейхов из Дубая вызвали их намерения не выложить деньги за актив, а лишь начать их поиск - в случае положительного решения.
Но настоящий удар по предполагаемой сделке нанес недавний меморандум МВФ, в котором та была названа нетранспарентной и вызывающей вопросы к покупателям из-за их способности оплатить актив. «Норильский никель» в этой истории стал выглядеть не только пострадавшим, но и униженным.
Более того, представители МВФ в споре Ботсваны и российской компании в принципе выступают не на стороне «Норильского никеля», так как решение Лондонского суда может просто обанкротить целую страну в Африке. После чего проблемы с никелем на ее территории могут оказаться мелкой технической неувязкой. А «Норильскому никелю» придется вести переговоры не с одним, а сразу несколькими правительствами.
