Не прошло и двух с половиной лет как правительству стало ясно, что работать при существующей структуре практически невозможно. И, судя по всему, реформа кабинета министров Михаила Фрадкова не заставит себя долго ждать.

Премьер-министр, который все это время пытался как администратор наладить работу своего кабинета, тщательно выстраивая предложенную ему пирамиду, видимо, тоже потерял терпение. В последнее время он с грустью посматривает на тех, с кем приходится ему выполнять президентские поручения и удваивать ВВП, и все чаще оговаривается по Фрейду, вроде неплохо было бы воссоздать министерство торговли или реформировать таможню. Но других "писателей" у него нет, как бы часто он ни произносил полную сожаления речь о том, что с кадрами в стране совсем плохо. Кадровая проблема всегда была одной из главных российских бед: мало в стране достойных кандидатур на ответственные посты. Поэтому и страна с трудом представляет, как будет жить, если нынешний глава государства Владимир Путин все же покинет свой пост, соблюдя, как и полагается, Конституцию, в 2008 году. Поэтому и забросали трудящиеся центр просьбами и различными идеями о том, как убедить президента, что с кадрами в стране очень плохо. И даже место генпрокурора до сих пор остается вакантным.

На этом фоне проблемы кабинета министров кажутся не столь значимыми. И даже грядущая перестройка не воспринимается как трагедия. Хотя, не исключено, что премьер решил реформировать кабинет для того, чтобы отвлечь своих министров от уже накатывающих на них мыслей о предстоящих выборах и преемнике и переключить таким образом великие умы на административные преобразования и другие более важные вещи в сфере экономики. Если вспомнить, именно такую претензию высказал президент кабинету Михаила Касьянова, объясняя причины отставки правительства. Кстати, первая причина была не менее практичной: Путин заметил, что, по его мнению, время от времени кадровый состав таких ключевых структур в государстве нужно обновлять. И обновил.

Как утверждают, Путину всегда нравилась конструкция правительства с одним техническим вице-премьером. Тем не менее, когда в 2001 году кабинет ожидал участи реформирования, президент не одобрил идею экс-премьера Касьянова о "трехблочной" структуре с небольшими изменениями. В итоге появилось 5 заместителей премьера и 25 министров.

Очевидно, что при такой схеме говорить о политической ответственности министров не приходилось. Более того, структура в таком виде практически полностью блокировала возможность проведения какой-либо целенаправленной политики. Вице-премьеры имели полномочия, но не имели рычагов. У министров были рычаги, но не было полномочий.

Более того, при этой схеме получалось, что существует, как минимум, пять дублирующих друг друга правительств, действующих параллельно и совершенно самостоятельно: премьер и его секретариат, министры, аппарат правительства с аналогичными департаментами, вице-премьеры с собственными аппаратами.

Пришел новый премьер, и административная реформа смела старый строй. Кабинет принял тот вид, который устраивал и президента, и идеологов реформы. Пирамида, убеждал Фрадков, самая устойчивая фигура и более всего подходит для новой структуры кабинета. Широкое основание составит сотня топ-менеджеров, о которых, кстати, даже слишком быстро позабыли, а выше - главы служб и агентств, по два заместителя политически ответственных министров и, наконец, единственный вице-премьер и глава правительства.

Впрочем, промежуточные итоги затеянной с таким размахом административной реформы с самого начала были довольно печальными. Все началось лишь с небольшой корректировки в виде дополнительного создания то агентств, то служб, и только до министерств дело так и не доходило. Хотя министры довольно скоро выторговали себе, несмотря на премьерское возражение, еще по одному заместителю.

Потом были комиссии, которые создавали и переподчиняли более громкое дело с таможней, которую вывели из-под контроля министра экономического развития и торговли Германа Грефа, сменив при этом все руководство ФТС. Главный экономист только оправился от этого, успев, правда, написать очередное заявление о собственной отставке и остаться после уговоров премьера, как его ждет, вероятно, новый сюрприз.

По мнению высокопоставленного правительственного источника, главному экономисту в ближайшее время все же придется расстаться с функцией регулирования внешнеэкономической деятельности. Премьер же хоть и не высказывался в пользу создания отдельного министерства торговли, но вслух задавался таким вопросом довольно часто: на коллегии ведомства Грефа и совсем недавно на заседании правительства. Скорее всего эта функция перейдет к министру промышленности и энергетики Виктору Христенко.

"В странах, ставящих перед собой задачу экономического рывка, есть министерство промышленности и торговли", - объясняют логику предстоящих преобразований. При таком раскладе у министра экономического развития появится даже слишком много времени на планирование и прогнозирование. Тем более что многого от него требовать уже не будут. "Бог с ним, с удвоением ВВП, - сказал высокопоставленный правительственный чиновник. - Надо выйти на удвоение промышленности".

Но с промышленностью-то как раз в стране гораздо хуже, чем с ростом ВВП. Если же Греф еще решится на то, чтобы расстаться и с функцией управления федеральным имуществом, то надолго обеспечит себя, с одной стороны, научной, а с другой - практической, но непыльной работой (высокопоставленный правительственный источник считает, что "денежный" ресурс в виде инвестиционной темы должен остаться в минэкономики).

Предполагается, что агентство по управлению федеральным имуществом может быть переподчинено премьеру. Правда, при этом и Христенко придется расстаться с вопросами энергетики. Воссоздание министерства энергетики сейчас кажется даже более актуальным, нежели тогда, когда оно существовало. Задачами этой структуры, в которую, судя по словам высокопоставленного источника, вольется нынешнее Росэнерго, станет работа со слишком независимыми государственными монополиями.

Таким образом государство пытается усилить контроль за монополистами, объяснив в итоге россиянам, на что идут деньги от высоких тарифов. Ведь накануне правительство фактически отказалось от идеи министра финансов Алексея Кудрина, чтобы "Газпром", получающий сверхприбыль и претендующий на увеличение тарифов, все же делился с государством вместо того, чтобы приобретать непрофильные активы, хотя бы через налогообложение этой самой сверхприбыли.

"При такой длинной цепочке обязательно найдутся люди, которые откусят кусочек", - цинично заметили в Белом доме, предложив в очередной раз практически не действующий прием - более жесткий контроль за монополистами.

Вообще, в последнее время министр финансов все больше похож на главного оппозиционера в кабинете министров. Предупреждения его игнорируют, идеи не принимают. Да и на Краснопресненской набережной, разъясняя возможное реформирование кабинета, допускают такие оговорки: "Если предположить, что два ведомства - министерство финансов и министерство экономического развития - останутся..." А если нет? Не исключено, что есть идея совместить их. При том, что один из министров займет пост вице-премьера-куратора финансово-экономического блока, а другой возглавит новое объединенное ведомство.

Судя по всему, и премьер уже готов увеличить число своих заместителей. Ведь в существующей структуре первому заместителю Дмитрию Медведеву и вице-премьеру Сергею Иванову отводили особую нишу, но не случилось. Теперь им пришлось на троих поделить все сферы. И оказалось, что их немало. Поэтому два новых заместителя в этой дружной компании вице придутся как нельзя кстати.

Правда, неизвестно, в каком составе придется работать обновленному кабинету. Хотя, несмотря на постоянно возникающие мрачные прогнозы об отставке премьера, вряд ли перед саммитом "G-8" президент станет таким образом демонстрировать политическую нестабильность в стране.