Взятки гадки

От деклараций до реализации нам еще шагать и шагать.<br>Фото: ВЛАДИМИР МАШАТИН

От деклараций до реализации нам еще шагать и шагать. Фото: Владимир Машатин

Вчера Министерство юстиции совместно с МИД РФ внесли в правительство пакет документов для ратификации Международной конвенции об уголовной ответственности за коррупцию. Власть наверняка поторопится провести этот документ через все необходимые процедуры. Время, в самом деле, поджимает – в мае нашим чиновникам предстоит возглавить Комитет министров Совета Европы. К этому сроку надо обозначить, что к решительной борьбе со взяточничеством мы полностью готовы. Эксперты полагают, что имидж таким образом мы спасем, а вот реального эффекта в борьбе с коррупцией даже при условии строжайшего исполнения взятых обязательств придется ждать еще очень долго.

Вообще-то одну практически такую же по содержанию бумагу страна совсем недавно уже ратифицировала. Речь идет о Конвенции ООН против коррупции, которая успешно прошла через Госдуму не далее как 17 февраля. В ней содержится полный комплекс мер по борьбе с коррупцией: меры по ее предупреждению, обязательства об установлении уголовной ответственности, в том числе за подкуп и взятки, направления межгосударственного взаимодействия. Ожидается, что использование всех этих механизмов должно не просто уменьшить количество преступлений, связанных со взяточничеством, но и помочь вернуть из-за рубежа средства, которые ушли туда по коррупционным путям.

Однако есть и другая конвенция – та, что действует в рамках ЕС. О ней, собственно, и речь. И вопрос о ее ратификации должен быть решен до начала председательства России в Комитете министров Совета Европы (май–ноябрь 2006 года). По мнению экспертов, не имей страна такой международной перспективы, о европейской бумаге власть, скорее всего, вообще могла бы забыть – хватит с нас ооновского документа. Чтобы его выполнить, чиновникам предстоит еще столько работы, сколько на антикоррупционном поле им еще никогда не выпадало. Да и не стоило бы лезть раньше всех. Ведь в настоящее время участниками Конвенции являются 32 государства. Подписали, но не ратифицировали ее 15 стран, в том числе шесть членов Евросоюза: Австрия, Германия, Греция, Испания, Италия и Франция. В такой компании можно было и не торопиться.

Ситуация с мздоимством, между тем, ухудшается год от года. «Мы молодцы. Мы в пятерке самых коррумпированных государств мира, – не без иронии сообщил «Новым Известиям» депутат Госдумы Владимир Рыжков. – Коррупция у нас растет ежегодно. Сейчас уже дошла до 40% ВВП. Это на Олимпийских играх тяжело завоевывать медали, а у наших чиновников – твердое «золото» по взяткам». Причины, по его мнению, просты: в страну течет бурный денежный поток, а бюрократия, им распоряжающаяся, бесконтрольна. По сведениям г-на Рыжкова, сейчас российские чиновники (не бизнесмены!) за рубежом, а именно в Лондоне, приобретают до 60% продающихся домов, а их жены скупают бриллианты стоимостью в десятки миллионов долларов.

Что же касается предстоящей ратификации уже второй по счету конвенции, то депутат смотрит на перспективы ее исполнения двояко. «Ратификация ведь всегда влечет изменения в законодательстве. Нынешняя Конвенция – революционная, нужны будут поправки. Если исполнять документ полностью, я думаю, в будущем это позволит уменьшить коррупцию вдвое.

Хотя на это и уйдет много времени. Но все зависит от чиновников. Вот 1,5 года назад я предлагал принять закон о прозрачности власти. По нему информация обо всех ценных бумагах, которыми владеют чиновники, должна была бы публиковаться. Но до сих пор он не принят. Я думаю, что с Конвенцией, даже ратифицированной, будет та же история».

Председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов тоже считает, что взяточничеству в России пока всерьез ничто не угрожает. «Ситуация в стране за последние 5 лет крайне ухудшилась, – рассказал он «НИ». – Сложно сказать, что первично, что вторично. Везде в мире независимые СМИ и свободная конкуренция работают против коррупции. У нас этого нет. Административная реформа оказалась, мягко скажем, малоэффективной – ее действия мы не видим. По идее, эффективность работы чиновников должна бы быть выше, но этого нет. Коррупция постепенно стала неотъемлемой частью системы государственного управления, поскольку реально влияет на принятие государственных решений. У нас даже есть разновидности взяток – низовые, системные, политические».

По поводу перспектив эксперт отмечает, что ратификация Конвенции даст хороший «визуальный эффект», ибо позволит «хорошо смотреться на фоне предстоящего вступления в ВТО». «Если взять последние экспертные доклады, опубликованные в развитых странах, то Россия там позиционируется как криминальное коррумпированное государство, – рассказал далее г-н Кабанов. – Поэтому нам важно хотя бы внешне показать, что это не так. Но практических действий не видно – слишком сильны клановые отношения».

Эффективная реализация конвенции при нынешней системе госбюрократии, по мнению эксперта, вряд ли возможна. Камень преткновения, полагает г-н Кабанов, в том, что законы исполняют чиновники, а за нарушения их наказывают суды, которые сплошь и рядом от тех чиновников зависимы. А когда в дело вмешивается прокуратура, это тоже не обеспечивает полной непредвзятости. «Мы до сих пор не можем быть уверены в том, что хотя бы одна ветвь власти у нас чиста. У нас все коррумпированы», – с сожалением констатирует специалист. Поэтому, прогнозирует он, выполнение новых международных обязательств, скорее всего, сведется к тому, что чиновники высокого ранга «просто спустятся до уровня борьбы с низовой, бытовой коррупцией».

Приходилось ли вам сталкиваться с ситуацией, когда вас вынуждали дать взятку?

Анастасия ВОЛОЧКОВА, балерина:
– Всерьез – нет. Разве что с гаишниками на дорогах. Честно скажу: если времени не было и мы очень торопились, то водитель давал деньги, и мы уезжали. Но если спешить было некуда и мы были правы, то останавливались, теряли время и отстаивали свою правоту. Что касается более серьезных ситуаций, то если я их чувствовала, то просто от них уходила.

Борис ГРАЧЕВСКИЙ, худрук творческого объединения журнала «Ералаш»:
– Да, приходилось. На таможне Одесского пароходства. Они пытались мне внушить, что я везу две шубы, а не одну. И надо заплатить налог. Сорок минут мне морочили голову. Я уперся и не дал. Встречались еще и мелкие вымогатели.

Николай БАСКОВ, певец:
– Ну, знаете, если гаишники останавливают, то многие говорят: спасибо огромное, просят автограф или диск. А бывает, что и хамят. Тогда приходится звонить в вышестоящие организации и докладывать, что все мы люди и надо по-человечески общаться. А вообще у нас профессия другая и бизнес немного иной. Здесь взяток особо не дают. У нас нет продвижения по карьерной лестнице. Вот некоторые мои друзья, например, сталкиваются с этим. И довольно часто: армия, поступление в институт. А у нас если голоса нет, то особо никуда и не поступишь.
Опрос провела Анастасия МАЛАХОВА

Анастасия Малахова, Новые известия , 28.03.2006

| | Поделиться