Боевой дух укрепят святым

Руководство Русской православной церкви убеждено, что полковые священники победят неуставные отношения в армии

Как стало известно Ъ, Главная военная прокуратура (ГВП) подготовила и направила в Минобороны законопроект о полковых священниках, которые должны войти в штат вооруженных сил, получив воинские звания. Координировать их работу будет созданное в структуре Министерства обороны главное управление военных священников во главе с церковнослужителем, утвержденным министром обороны. Появление в армии духовенства должно, по мнению авторов проекта, "укрепить армейскую дисциплину, повысить уровень патриотизма в войсках, а также решить проблему армейской дедовщины". Противники закона, в свою очередь, напоминают, что введение священников в штат вооруженных сил противоречит Конституции, и опасаются, что священники в войсках лишь спровоцируют межрелигиозную рознь.

Проект ГВП предполагает встраивание церкви в армейскую структуру – полковым священникам по представлению главы военного ведомства планируется присваивать звания старших офицеров, а их помощникам – звания сержантов. (До сих пор представители конфессий работали в армии исключительно на общественных началах – по статистике Русской православной церкви, сегодня в войсках находится порядка 2 тыс. священников.) Координировать деятельность церковнослужителей, делегированных в части, будет специальное управление военных священников, созданное в структуре Минобороны. Оно же займется и их аттестацией. Кандидатуры на должность начальника управления (главного военного священника России) смогут предлагать руководители традиционных религиозных конфессий, но утверждать главу управления будет министр обороны РФ. Главному военному священнику по представлению министра обороны может быть присвоено генеральское звание.

Финансирование полковых священников, согласно проекту, планируется разделить между Минобороны и религиозными организациями. (По прогнозам РПЦ, армии необходимо порядка 5 тыс. капелланов.) При этом деятельность военных священников будет сугубо церковной.

Они смогут проводить богослужения, религиозные обряды и церемонии в частях, но не смогут вмешиваться в ход военной подготовки и несение воинской службы. Впрочем, церковь все-таки получит в армии определенные свободы. Например, влиять на деятельность военных священников, связанную с богослужением, не сможет ни командование части, ни высшее руководство вооруженных сил. Священников, принятых в штат вооруженных сил, не заставят носить военную форму, а наказывать за нарушения воинской дисциплины их сможет лишь главное духовное управление Минобороны.

В законопроекте пока не прописан сам механизм работы священников в войсках. В Минобороны Ъ пояснили, что военные рассматривали, к примеру, возможность организовать духовный корпус в российской армии по американскому образцу. "В США в армейской части работает один капеллан, который может отслужить любой религиозный культ,– пояснил Ъ источник в военном ведомстве.– В части организуется своеобразный 'религиозный уголок' – отводится помещение, куда помещают разную конфессиональную литературу, церковную утварь, необходимую для совершения обрядов".

Стоить отметить, что идея с учреждением института армейских священников не нова. Еще в марте 1994 года патриарх Алексий II и тогдашний министр обороны Павел Грачев подписали соглашение о сотрудничестве церкви и армии. А уже к 2004 году РПЦ подписала несколько дополнительных соглашений с отдельными родами войск – с воздушно-десантными, сухопутными и военно-воздушными силами России. Впрочем, священники по-прежнему оставались лишь гостями в воинских частях.

В проекте, разработанном ГВП, указано, что церковь поможет армии "в укреплении войсковой дисциплины – противостоянии неуставным отношениям и борьбе с национальной и религиозной рознью". Председатель синодального отдела по взаимодействию с вооруженными силам РПЦ отец Димитрий Смирнов добавляет, что священники в армии смогут "не только повысить уровень патриотизма в войсках, но и снизить показатели суицида".

Впрочем, в думском комитете по обороне оптимизма РПЦ и ГВП не разделяют. "Я вижу опасность введения полковых священников как раз в усилении межрелигиозной розни,– заявил Ъ замглавы комитета Алексей Сигуткин.– Очевидно, что приоритет получит лишь одна из конфессий – учитывая процент православных граждан в России, это будет РПЦ". Законопроект предусматривает добровольность общения военнослужащих с представителями церкви, но депутат Алексей Сигуткин считает, что священники станут использовать работу с военнослужащими в миссионерских целях: "У церкви появится желание вовлекать военнослужащих в свое вероучение помимо их воли".

Опасения депутата разделяет и сопредседатель Совета муфтиев России Нафигулла Аширов: "Российская армия в последние десятилетия строилась по гражданским, патриотическим принципам. Введение института капелланов может привести к дезорганизации вооруженных сил. Армия должна быть вне политики, вне религиозной конкуренции, она должна заниматься защитой родины".

Представители конфессий не согласны и с идеей "коллективного капеллана". В РПЦ считают, что в части могут сосуществовать представители разных религиозных организаций – к примеру, постоянно будет работать священник, представляющий интересы большинства верующих, а в случае необходимости в часть могут быть приглашены и представители других конфессий (раввин или мулла). Представители ислама и вовсе называют идею коллективного священника абсурдной: "Это не приемлемо ни для одной из конфессий,– уверен Нафигулла Аширов.– Представьте себе муллу, который исповедует православных или бьет в бубен для кришнаита. Один человек не может представлять даже двух конфессий, он ведь не верит в чужие религиозные убеждения".

В Министерстве обороны, куда ГВП уже направила законопроект, с идеей работы полковых священников согласны, но сомневаются в целесообразности принятия их в штат вооруженных сил. "Государство по Конституции отделено от церкви",– напомнил Ъ собеседник в военном ведомстве.

ЮЛИЯ Ъ-ТАРАТУТА, ПАВЕЛ Ъ-КОРОБОВ

Мировой опыт военно-духовной службы

Впервые институт военных священников появился в Великобритании в XIII веке. Военный священник (капеллан), помимо прямых обязанностей, часто исполнял роль врача. Сейчас основная их обязанность – отправление религиозного культа для военнослужащих в частях и госпиталях. По Женевской конвенции 1949 года о защите гражданского населения во время войны капелланы отнесены к разряду некомбатантов (персонал, не участвующий в боевых действиях).

Британский департамент капелланов Королевских вооруженных сил существует с 1796 года. В его штате более 400 священников, состоящих на действительной военной службе. Однако у них своя система воинских званий, и они подчиняются непосредственно церкви. В штат департамента принимаются лишь христианские и иудейские священники, служители других культов привлекаются командованием частей по необходимости.

В США служба военных капелланов появилась в 1775 году. Священники несут службу на общих основаниях, подчиняются своим непосредственным командирам и им присваиваются такие же звания, как и остальным военнослужащим. В американской армии более 3 тыс. священников, представляющих более 120 конфессий. Капелланы обязаны отправлять культ не только представителям своей конфессии, но и вообще всем военнослужащим части.

Военно-церковная служба бундесвера, созданная в 1957 году, финансируется из бюджета минобороны. В ее штат входят 300 католических и лютеранских священников. Они не являются военнослужащими и подчиняются военному епископу, назначенному бундестагом по представлению минобороны.

Военный раввинат Израиля создан в 1948 году одновременно с образованием армии обороны Израиля. Он не подчиняется гражданскому раввинату и входит в структуру генштаба. Военные раввины проходят обычную военную подготовку и получают офицерское звание. Одной из их основных задач в период боевых действий является опознание и поиск тел убитых.

В Колумбии в структуре католической церкви существует военный епископат. Направленные в войска священники могут выбирать, останутся ли они в подчинении церкви, или поступят на военную службу. В любом случае они становятся советниками командиров частей и входят в административный состав вооруженных сил наряду с юристами, врачами, психологами.

Служба религиозных наставников в вооруженных силах Индии действует по американскому образцу. Наставники являются военнослужащими и носят офицерские звания. На службу допускаются представители пяти вероисповеданий – индуисты, мусульмане, сикхи, буддисты и христиане.

В Пакистане духовное обеспечение войск осуществляется войсковыми имамами. Они являются не священниками, а лидерами общин, поэтому направляются в дальние гарнизоны, где поблизости нет мечетей. Набираются войсковые имамы из числа гражданских лиц с соответствующим религиозным образованием.

Кого еще в полку не хватает?

Михаил Прусак, губернатор Новгородской области:

– Нового вооружения, техники и денег. А пока общество не может этого дать, священники не помешают, но чем помогут – не знаю. Наверное, было бы лучше, если бы армию быстрее перевели на профессиональную основу. Сейчас вспоминают про замполитов, которые обалденно сработали, но забывают, что они работали с сытыми и обустроенными солдатами и офицерами, которым не надо было искать денег, чтобы накормить ребенка или купить сигарет.

Сергей Миронов, председатель Совета федерации:

– Офицеров с нормальной зарплатой, которые бы постоянно занимались полком, а не подрабатывали вечерами. И мобильных телефонов у солдат.

Анастасия Волочкова, балерина:

– Уроков творчества и искусства. Из своего опыта могу добавить, что мальчики из балетного училища были на голову выше в умственном развитии своих сверстников. Но в принципе это светлая инициатива, в армии много случаев неуставных отношений бывает как раз на почве религии.

Анатолий Корнуков, в 1998-2002 годах главком ВВС, генерал армии:

– Нормальных командиров с нормальной зарплатой. А воспитателей я бы ликвидировал, потому что в основном они, как и бывшие политработники, нужной помощи не оказывают.

Вячеслав Игрунов, директор Международного института гуманитарно-политических исследований:

– В каждом полку священники точно не нужны, слишком мало людей действительно в них нуждаются. Привлекать же церковнослужителей всех конфессий очень накладно. А дедовщина зарождается в школе и на улице. Бороться с ней надо начинать в семье, а не на последней стадии развития – в армии. Здесь священники уже не помогут.

Сергей Толчий, замглавкома внутренних войск МВД России:

– Армия должна выздороветь сама. А кого там не хватает, выяснится в порядке обсуждения. Для нас работа со священниками не нова, мы не отрицаем связи с РПЦ и с другими религиями, но в условиях армии содержать четыре разноконфессиональных священника тяжело. А если будет один священник, тогда придется менять Конституцию.

Павел Крашенинников, председатель комитета Госдумы по законодательству:

– Профессионалов. А со священниками будет хуже и для армии, и для церкви. Вместо того чтобы решать проблему с дедовщиной, военные хотят повесить ее на церковь. Если прокуроры считают, что солдаты не имеют возможности помолиться, пусть дадут им такую возможность.

Глеб Якунин, правозащитник, священник:

– Не хватает не в полку, а на самом верху волевого человека. Отставки Иванова давно добивается комитет солдатских матерей. А с моралью и нравственностью в самой Московской патриархии не все в порядке: епископ Никон Екатеринбургский обвиняется в "голубизне", есть случаи насилования священниками прихожан... Чего такой церкви в армии делать?

Юлия Таратута, Павел Коробов, КоммерсантЪ , 14.02.2006

| | Поделиться