Мусульмане уже даже не спорят с православными о вере, а проверяют их на прочность, лихорадочно наверстывая упущенное. Они требуют убрать из российского герба кресты, строят мечети и создают духовную инфраструктуру, ожидая наплыва вновь обращенных. На острие атаки - столица России. Со своим уставом в чужой монастырь По исламу, как известно, жить нелегко. Особенно в европейском обществе. Но прелести Европы манят мусульман все больше. А вот ассимилироваться приехавшие в Москву правоверные не спешат.

Ислам - религия практичная. Рядом с мечетью в Отрадном уживаются и банк, и спорткомплекс, и автосервис.

Напротив, они, по принципу «в чужой монастырь со своим уставом» мечтают, чтобы им создавались условия жизни по шариату. И их мечты начинают сбываться. За последние полгода в Москве на этом поприще случился бум. И если обрусевшие мусульмане не идут в ислам, ислам идет к ним сам.

Открылись мусульманский роддом и стоматология, салон красоты, магазин женской одежды. Открываются рестораны, где не подают свинину и алкоголь. В лавчонках при мечетях идет бойкая торговля халяльным мясом. Работает турфирма по отправке мусульман в Мекку. Пополняет ряды детский сад, где маленьких мусульман приобщают к исламу. Плюс кадровые и ритуальные агентства, адвокатские бюро, издательства, правозащитные организации. В общем, создается особый исламский мир, живущий по своим, не московским правилам. 

Прикинув масштаб явления, я задумалась: неужели мусульман так много в Москве, что они взялись за развитие своей инфраструктуры? Ведь спрос, как известно, рождает предложение. С другой стороны, женщина в хиджабе на улицах Москвы в отличие от того же Парижа - редкость. Чтобы разобраться, я и отправилась по вновь обретенным исламским точкам столицы России.

Красота по-исламски тоже требует жертв

Начать решила с внешнего вида -  магазина одежды. Выбрала в гардеробе самую длинную юбку, на голову повязала платок (чтобы не оскорблять чувств правоверных) и направилась по адресу, который отыскала в Интернете.

Магазин оказался в центре Москвы, неподалеку от Третьяковской галереи, на первом этаже Исторической мечети, и напоминал лавчонку. Комната метров 20. Всюду разноцветные палантины, длинные юбки и широкие платья. Рядом - три манекена, наряженные по шариату, и витрина с украшениями и ароматными маслами вместо духов.

Продавщица - светлоокая женщина со славянским лицом, укутанная в просторные одежды, увлеченно накручивала на голове молодой смуглянки платок, превращая его в хиджаб. Меня они словно не замечали. Потом я догадалась почему. Ведь переступив порог, я по привычке сказала «здравствуйте», а не «салам». Чувствовалось, что во мне заподозрили чужую и вот-вот попросят на выход. Но тут я спросила:

- А можно и мне соорудить хиджаб?

- Конечно, - обрадовались девушки. Спустя несколько минут с помощью четырех булавок все было в ажуре. Цвета моих волос теперь не мог увидеть ни один прохожий. Ощущения странные. Туго затянутый узел давил на затылок, голова, казалось, не дышит, а в зеркальном отражении я с трудом пыталась узнать саму себя.

Зато девушки прониклись ко мне сестринской теплотой и начали восклицать: «Как тебе идет! Ты просто не привыкла. Это очень красиво». Так мы и познакомились. Хозяйка представилась Хадиджей, покупательница - Соней.

Неожиданно из рупора раздался призыв на намаз. Магазин закрывался на перерыв. И тут бойкая Соня взяла меня за руку и, не дав опомниться, потащила на второй этаж мечети - молиться...

Новые подружки окончательно приняли меня за свою. И, вернувшись в магазин, мы завязали культурологическую беседу. Хадиджа, как я и предполагала, оказалась русской. Еще полгода назад она звалась Татьяной. Потом приняла ислам и ушла в него со всей страстью русской души. Выбор новой религии объясняет так:

- В православии много неясного, а в исламе все расписано. Даже отношения мужчины и женщины. 

Теперь Хадиджа-Татьяна, несмотря на то, что дважды побывала замужем, не знает перебоя в новых претендентах на ее руку и сердце и пытается склонить к исламу дочь-подростка, объясняя ей, что лучше ходить в платке, чем в современных джинсах, из которых выглядывают стринги. Девочка соглашается, но обращению в ислам противится,  заявляя маме: «Я - православная». 

Отчего наступает импотенция?

Моя целомудренная юбка-макси у Хадиджи тоже вызвала нарекания.

- Ты одета неправильно. Из-под юбки выглядывают ноги. Этим можно смутить мужчин. А надо так, чтобы не были видны даже щиколотки. Талию и грудь обязательно прикрывать балахоном и не носить обувь на каблуках, чтобы не стучать призывно при ходьбе, - просветила меня Хадиджа.

Ее поддержала и присоединившаяся к разговору Алсу - сотрудница администрации мечети. Преимущества исламской одежды перед светской она объяснила неожиданно ловко:

- Когда мужчина видит неприкрытые прелести женщины, у него возникает желание. Но он вынужден себя сдерживать. Это ведет к импотенции. Поэтому к 50 годам европейцы теряют половую силу, а мужчины из мусульманских стран сохраняют пылкость до старости.

Теория о тлетворном влиянии Запада на мужскую потенцию показалась любопытной. Но спорной. Например, о страстности  тех же кавказцев ходят легенды. Хотя они живут в европейской среде и постоянно подвержены ее искушениям. А главное, что человек тем и отличается от животного мира, что научился контролировать свои инстинкты.

Но пускаться в религиозно-идеологический диспут я не стала. Заплатила 500 рублей за платок и, попрощавшись, покинула сию обитель нравственности в глубоких раздумьях. Даже забыла развязать хиджаб. 

- Вас не смущает, что я в таком виде? - спросила я у подвозившего меня таксиста-немусульманина.

- Нет, - видимо, из вежливости к клиенту ответил он. - Похожа на монашку. Зато видно: девушка чистая.

И здесь я задумалась еще больше.

Облачив корреспондентку «КП» в хиджаб, мусульманки сразу приняли ее за свою.

В салоне красоты сестра «подвинула» клиента

Вооружившись набором новых знаний, я отправилась на штурм следующей вершины исламской инфраструктуры - салона красоты «Ля Дезир», что открыт на юго-западе столицы, на улице Академика Бакулева, и где обещали постричь, покрасить и уложить волосы по шариату. Правда, для приема мусульманок здесь отведено всего два дня - понедельник и среда. Записаться надо было заранее по телефону, чтобы попасть к Жанне Торчоковой - мастеру, которая обслуживает подруг по вере. Я так и сделала. И впервые в жизни услышала от сотрудницы салона красоты обращение: «Приходите, сестра, приходите». Мусульманский салон красоты внешне ничем не отличался от тысяч подобных пунктов, разбросанных по Москве. Европейский дизайн, средства косметики ведущих марок. И только парикмахер Жанна выделялась на общем фоне. Ее волосы были тщательно спрятаны под шарфом. Но для удобства концы шарфа не были обмотаны вокруг шеи, а свисали по спине.

Пока Жанна заканчивала с предыдущим клиентом, я разговорилась с администратором Ольгой Макаровой. Одета она была по-светски, хотя три года назад приняла ислам, выбрав имя София. Как я поняла, из уважения к мужу-чеченцу. За то, что жена ходит на работу без хиджаба, не ругает. Главное - предстать в должном виде перед родней.

Тут освободилась Жанна, и мы прошли в кабинет, отведенный для приема мусульманок. Ведь согласно требованиям шариата правоверная женщина не должна показывать волосы посторонним. И не только мужчинам, но и женщинам, если они исповедуют другую религию. Собственно в этом и заключается главная фишка необычной услуги салона. В остальном все, как везде. Без молитв и религиозных ритуалов. В спецкабинете атрибутов ислама я тоже не заметила. Даже пресловутого коврика для намаза.

Табу только на краску для волос черного цвета  

- Что будем делать? - спросила Жанна, когда мы остались вдвоем.

- Давайте подравняем стрижку, - предложила я.

- А покрасить волосы не хотите?

- А можно? - спросила я, показав свою неосведомленность.

- Что за вопрос? - возмутилась Жанна. - Мусульманки наводят красоту так же, как европейки. Волосы можно осветлять, мелировать, красить. Только не в черный цвет. Почему, не знаю, я в исламе всего год. А вообще мы все стараемся для мужа. 

Я поддакнула, но подумала: «Вообще-то мне самой на себя при марафете тоже смотреть приятно».

После стрижки я с удовольствием отметила, что принципиальных изменений в прическе не произошло. Необычным было только то, что Жанна работала  не торопясь, легко отвлекаясь на разговоры. В итоге в салоне я провела часа три. Наплыва сестер-мусульманок не наблюдалось. И администратор пожаловалась: 

- Еще не многие про нас знают. А от рекламы пришлось отказаться. Вместо мусульманок звонили любопытные  и журналисты.

На мусульманские клиники спрос невелик 

В зубной клинике для мусульман - стоматологии № 2 - с клиентами тоже негусто. Хотя здесь строго следят за тем, чтобы в препаратах не использовались спиртосодержащие компоненты, кровь и ткани свиней. Есть в стоматологии и молельная. Принцип разделения полов соблюдается. Но все эти прелести привлекают 1 - 2 человек в день.

«Что же получается, - подумала я, - значит, не спрос рождает предложение, а предложение пытается развивать спрос? То есть идет элементарное насаждение ислама?»

Вот и в московском роддоме № 15 бизнес на мусульманках идет тяжело. Хотя факт открытия на базе роддома спецотделения широко освещался в прессе под одобрение исламского духовенства. Один из его представителей - заместитель председателя Центрального духовного управления мусульман РФ муфтий Фарид-Хазрат Салман - даже сказал: «Появление в Москве исламской инфраструктуры идет в русле большой европеизации Москвы». А свои слова аргументировал тем, что подобные заведения уже открыты в Лондоне, Берлине, Риме и Париже.

Но несмотря на приобщение Москвы к европейской моде на ислам, в среде московских врачей новинку встретили неоднозначно. Некоторые даже стали подшучивать над главврачом роддома Владимиром Заборским (заметьте, фамилия врача, как и у многих других строителей исламского бизнеса в Москве, не мусульманская). Сам главврач, похоже, тоже не рад, что ввязался в шумное дело, и устал отбиваться от вопросов.

- Да никакой у нас не исламский роддом, и отделения для мусульманок нет, они не прокаженные, у нас не резервация, - с раздражением в голосе ответил на телефонный звонок Владимир Заборский, - просто приготовлены специальные палаты. И вообще пока ничего не получилось. Мусульманки рожать у нас не хотят. Так что приезжать нет смысла.

Зачем исламский роддом москвичкам?

«Мусульманки не хотят рожать? Это что-то новенькое», - подумала я и обратилась за разъяснением к автору и вдохновителю социально-исламского проекта - председателю организации «Аль-Хак» («Справедливость») Камилжану Каландарову, ставшему членом Общественной палаты.

- Желающих рожать очень много. Но услугами нашего роддома воспользовалась только одна мусульманка, заплатив 34 тысячи рублей, - вздыхает Камилжан. - Проблема в том, что чиновники подстраховываются. Ведь роддом находится в непосредственной близости от Дубровки.

«Появление исламского роддома вблизи места, где случился жуткий теракт на мюзикле «Норд-Ост», выглядит действительно бестактно», - подумала я. А Камилжан продолжал свое:

- У нас основной контингент - женщины-мигрантки. Работают на рынках, денег лишних нет, в женские консультации не ходят. А без обследования в роддом не берут. Поэтому сейчас мы хотим открыть в Москве сеть консультаций.

- А мусульманки-москвички?

- У них проблем нет. Они избалованы и предпочитают рожать в элитных клиниках. Если надо, договариваются с врачами, чтобы на родах не было мужчин, а акушерки не использовали запрещенный по исламу спирт.

- Его же нельзя только вовнутрь. 

- Нет, спирт мусульманам противопоказан совсем. Поэтому мы не пользуемся даже духами. У нас очень строгие правила. Шариат требует, например, чтобы взор роженицы был направлен в сторону Мекки, первое слово, которое услышит новорожденный, было имя Аллаха, а его самого нарекли в первые семь дней, иначе ребенка захватит шайтан. Вообще я не понимаю, почему такая резкая реакция на роддом. Православные женщины ведь рожают с иконками, а почему наш мулла не может прочитать молитву?

Банк и пляж по шариату уже не за горами

Впрочем, трудности Камилжана не смущают. Пропагандой ислама он намерен заниматься и впредь.

- По неофициальным данным, сегодня в Москве 7 - 8 миллионов мусульман, - говорит он.

- Как же так? В Москве всего 12 миллионов человек. Значит, больше половины из них - мусульмане? - удивилась я.

Камилжан ответил что-то невразумительное, и я так и не поняла, то ли он шутит, то ли специально преувеличивает, чтобы гнуть свою линию:

- Сейчас мода на Восток. Бизнесмены охотно берут в секретари девушек в хиджабах. Во-первых, экзотика, во-вторых, надежно, в-третьих, жена спокойна. Но этого мало. Нам нужна чистая инфраструктура. Пока будет смешанная, ничего не получится. Пора менять отношение к шариату. И почему бы не узаконить на Кавказе многоженство, которое шагает семимильными шагами, а  мужчинам приходится удочерять новых жен?

Вообще планы у Камилжана обширны. Он мечтает, чтобы в каждом районе Москвы работали мусульманские детсад и школа. Размышляет о создании исламской академии культуры, университета и страховой компании. Помышляет о строительстве (где-нибудь в Сочи) мусульманского пляжа. Точнее, сразу двух. На одном - мужчины, на другом - женщины. И очень хочет открыть в Москве мусульманский банк, в котором деньги бы ссужали без процентов.

- Как в Саудовской Аравии, - поясняет он. - Ведь по исламу ростовщичество - большой грех.

- Думаете, все это реально?

- Конечно, скоро все будет, вот увидите. Сейчас мы работам над созданием в Москве торговой сети продуктов питания шаговой доступности.  Мусульмане хотят есть проверенную пищу. Чтобы вода была чистая, а не из-под  крана. И чтобы мясо было халяльным.

Книжка с таким крикливым названием на фоне Корана у чеченцев вызвала осуждение.

Любовь по исламу

Вообще людей непосвященных ислам удивляет на каждом шагу. В интернет-магазине (у мусульман есть уже и такой) я наткнулась на книжку под крикливым названием «Любовь и секс в исламе». Потом увидела ее в книжном киоске при мечети на полочке рядом с Кораном и «Памяткой мусульманки». Решила просветиться.

Заглянувшие в киоск два чеченца, увидев книгу в моих руках, бросили осуждающие взгляды и отпустили пару резких слов. И только хозяин прилавка - обращенный в ислам африканец, с трудом говорящий по-русски, ничего не понял.

Трактат о любви по-мусульмански, надо сказать, оказался весьма занимательным чтивом. Интимная сторона жизни была прописана так подробно и совершенно бесстыдно, что, по-моему, могла смутить не то что истинного христианина, но и некоторых атеистов. Здесь был даже ответ на вопрос об отношениях с женой во время критических дней.

А на исламском сайте я нашла и вовсе поразительные вопросы. Например, такой: «Допустимо ли по шариату использование мужем искусственного фаллоса, если  он не может удовлетворить жену?» И ответ: «Нормы ислама всецело направлены на то, чтобы гармонизировать жизнь человека во всех областях. Использование искусственного фаллоса не является запрещенным». Здесь же мусульманину со ссылкой на Коран разрешалось принимать препараты для повышения потенции, ставить протезы при слабой эрекции и увеличивать мужской инструмент путем хирургического вмешательства. Но только если мужчину постиг недуг. Иначе действия хирурга расцениваются как покушение на творение Аллаха...

Ну как тут не вспомнить слова русской женщины Хадиджи, которая полюбила ислам за ясность? Действительно, алгоритм жизни по шариату прописан практически по минутам. И никаких тебе душевных мук, с которыми ежедневно сталкиваются православные, отыскивая дорогу к истине. 

КСТАТИ

«Грехи» свинины по шариату

Что такое халяльное мясо? Таковым оно будет считаться, если животному давать чистый корм, а убивать его так, чтобы не видели другие особи и не получали стресса. Убивать животное надо перерезанием сонной артерии, дабы полностью удалить кровь из туши и не допустить попадания в мясо адреналина и гормона страха. Иначе это отрицательно повлияет на здоровье потребителя.

А вот свинина, по мусульманской теории, вызывает паразитические и вирусные заболевания, астму, экзему, аллергию, приводит к раку, инфаркту и в конце концов - к смерти. Еще у свиней высокий уровень гормона роста, и если человек ест свинину, у него увеличиваются ноги, руки, подбородок и даже нос. Не мясо, а какой-то ужас. И как любители свиных отбивных еще не повымерли все разом?