Пятого августа 2003 года 37-летний юрист Леонид Рожецкин, президент и основной владелец компании LV Finance, приехал в свой офис на Саввинской набережной необычно рано—в 7 утра. Он провел в кабинете 15 минут, порылся в бумагах, коротко поговорил по телефону и уехал в «Шереметьево-2».

Столь ранний визит в офис объяснялся просто: Рожецкин не хотел сталкиваться с работниками расположенной в том же здании штаб-квартиры общенационального оператора мобильной связи «Мегафон». Когда «ранняя пташка» уже покинула Россию, стало известно: весь бизнес LV Finance продан компании «Альфа-Эко»,входящей в «Альфа-Групп». Вместе с другими активами «Альфа» получила и 25,1% акций «Мегафона».

Пикантность ситуации заключалась в том, что «Альфа-Групп» владела таким же пакетом акций в конкурирующей компании «ВымпелКом» и считалась стратегическим инвестором ее сети «Би Лайн». Более того, чуть позже выяснилось, что на проданный пакет «МегаФона» имелся другой претендент. Представители бермудского офшора IPOC International Growth Fund Ltd, владеющего 6,5% «Мегафона», сообщили, будто бы (сейчас в этой истории пытаются разобраться суды разных стран) задолго до 2003 года Леонид Рожецкин подписал с ними опционный договор на переуступку акций. И даже получил за это какие-то деньги.

Владельцем IPOC называет себя корпоративный юрист петербургского холдинга «Телекоминвест» Джеффри Галь-монд. Разумеется, никто не поверил в то, что неприметный специалист по праву —реальный собственник. Как не верится и в то, что Леонид Рожецкин, профессиональный юрист и дилмейкер (от англ. dealmaker—специалист по корпоративным слияниям и поглощениям), принимавший участие в создании «Мегафона», привел эту компанию к успеху без помощи влиятельных структур.

Рожецкин отказался давать нам комментарии. Никто из опрошенных Forbes участников рынка не согласился говорить об истории с «Мегафоном» открыто. С другой стороны, никто и не спорил с предположением, высказанным одним из наших собеседников: «Рожецкин был таким же доверенным лицом для главы Минсвязи Леонида Реймана, как Игорь Макаров из «Итеры» для прежних руководителей «Газпрома». Он держал 25,1% акций «Мегафона» для Реймана и в интересах Реймана. Через три года после создания «Мегафона» Леонид должен был отдать эти акции Рейману и получить «за охрану» какие-то деньги. Но когда подошел срок, Рожецкин послал Реймана: «У тебя нет никаких прав на этот пакет. О тебе ничего в документах «Мегафона» не сказано».

Нужно обладать стальными нервами, чтобы пойти на открытый конфликт со всемогущим министром связи и в целом—с группой предпринимателей, которую называют «питерскими связистами». «Мегафон» был центральным активом этой группы, и, если бы не фортель Рожецкина, «питерские» могли бы завладеть бы контрольным пакетом сотовой компании. Впрочем, стимул у Рожецкина был, и весьма основательный—как говорят, за пакет «Мегафона» он получил около $300 млн. Советник министра связи Елена Конькова так отреагировала на просьбу прояснить историю с «Мегафоном»: «Глава Минсвязи к этой ситуации не имеет никакого отношения. Слухи мы не комментируем».

Хорошее образование и опыт

В 1979 году родители увезли 13-летнего Леню Рожецкина из Ленинграда в США. Здесь новый американец окончил с отличием школу инженерных и прикладных наук Колумбийского университета, затем Гарвардскую школу права (также с отличием), затем изучал английскую литературу в Оксфорде и французскую —в Сорбонне.

Перспективного молодого специалиста заметили. Рожецкин отработал пару лет в нью-йоркском офисе уважаемой юридической компании Sullivan & Cromwell, а в 1992 году перешел к коллегам из White & Case в московский офис. Юрист-отличник тут же попал на передовую российской экономики, ведь White & Case была консультантом правительства страны по разработке закона о ваучерной приватизации.

Рожецкин наслаждался новой работой на родине и ощущал собственную значимость. «Людей, которые вдумчиво оценивают, как устроена финансовая система США и как была проведена приватизация в Чили,—говорил он тогда в одном из интервью,— в нью-йоркских небоскребах как собак нерезаных. Количество людей, которые изначально понимали новый курс России, исчислялось, может быть, десятками или сотнями. Количество людей, которые понимают оба процесса и могут их связать, можно пересчитать по пальцам». В White & Case о бывшем сотруднике до сих пор отзываются тепло: «Это был целеустремленный профессионал с хорошими менеджерскими способностями».

Что особенно важно для профессионального дилмейкера— на новом месте Рожецкин быстро обзавелся полезными связями. Например, познакомился с Борисом Иорданом, тогдашним соруководителем московского отделения банка Credit Swiss First Boston. «Мне сразу понравился Леонид,—вспоминает Иордан в интервью Forbes.— Первое мое впечатление о нем было, что это человек, который имеет большое будущее в России».

Когда в январе 1995 года Иордан ушел из CSFB, стать одним из соучредителей создаваемого им инвестиционного банка он предложил именно Рожецкину.

Изворотливость

С момента основания «Ренессанс Капитала» Рожецкин работал «приглашенной звездой» на крупнейших сделках постсоветской России. Он пользовался популярностью благодаря известной гибкости ума. Сделки, которые проводил Рожецкин, были остроумно проработаны и приносили клиентам немалую выгоду.

Именно Леонид Рожецкин был официальным представителем консорциума Mustcom, который в июле 1997 года приобрел на аукционе блокирующий пакет акций телекоммуникационного монстра «Связьинвест». Напомним, что конкурентом союза Владимира Потанина и Джорджа Сороса была пара Борис Березовский—Владимир Гусинский. Гусинский тогда жаловался Альфреду Коху, что Потанин обвел его вокруг пальца при помощи нехитрого приема. Перед аукционом конкуренты провели кулуарные переговоры, на которых Потанин якобы согласился проиграть конкурс и даже сообщил объем заявки, которую подаст на «Связьинвест»,—$1,5 млрд. Конкуренты вложили в конверт чек на $1,7 млрд, но в конверте Mustcom лежало предложение на $1,875 млрд—и Потанин с Соросом победили.

Неизвестно, кто конкретно придумал эту схему. Но, подчеркнем, на договоре о покупке пакета акций «Связьинвеста» стоит подпись именно Леонида Рожецкина.

Он еще не раз приходил на помощь Владимиру Потанину. В 2002 году, например, ГМК «Норильский никель» приобрел контрольный пакет единственного в США производителя палладия — компании Stillwater Mining. «To, как «Норникель» расплатился за акции Stillwater,— беспрецедентный случай»,— говорит в интервью Forbes директор инвестиционно-банковского департамента Brunswick UBS Евгений Молдавский, который консультировал покупателя в ходе сделки. По словам Молдавского, Леонид Рожецкин, уже в качестве зампреда правления горно-металлургиче-ского комбината, уговорил владельцев Stillwater Mining получить большую часть оплаты не деньгами, а палладием. Получилось, что «Норникель» и готовую продукцию продал, и новую собственность получил.

Бойцовские качества

Люди, знакомые с Рожецкиным, признаются: ему присущ жесткий метод ведения бизнеса. «Он был собакой бойцовой породы для Иордана», — рассказывает в интервью Forbes западный инвестиционный банкир, проработавший в России не один год.

Вот, например, история, приключившаяся с главой инвестиционного фонда Hermitage Capital Биллом Браудером. В 1997 году под управлением фонда находилось 4% акций нефтяной компании СИДАНКО, которую контролировала группа Потанина—Иордана. В конце года основные владельцы нефтяного бизнеса решили провести дополнительную эмиссию акций СИДАНКО, увеличив втрое уставный капитал,—это уменьшило бы долю Hermitage Capital до микроскопических размеров.

Узнав о коварных планах, Браудер поспешил на Саввинскую набережную, где в то время находился офис группы «МФК-Ренессанс». Ему надо было обсудить назревающую проблему с управляющим директором группы Леонидом Рожецкиным, который занимался организацией допэмиссии акций СИДАНКО.

—Рожецкин заставил меня прождать полтора часа и только после этого вышел из своего кабинета,—рассказывает Браудер.—Его волосы были зализаны назад.

— Чем могу помочь?— спросил Рожецкин.

— Ты не можешь выкинуть нас из СИДАНКО, это неправильно, это противозаконно,—начал Браудер.

—Никаких проблем с законом у меня нет.

—Ты «кидаешь» не только меня, но и финансовых знаменитостей, которые инвестировали деньги в мой фонд. Ты не можешь этого сделать.

—Не только могу, но и сделаю. Ты не сможешь нам помешать.

В конце концов Браудер вышел победителем из этой истории: ФКЦБ запретила допэмиссию акций СИДАНКО. Более того, Браудер и Рожецкин теперь дружат. Но глава Hermitage Capital помнит о деловых качествах приятеля. «Рожецкин—самая хищная акула в наших водах,—говорит Браудер.—Он напоминает мне героя Майкла Дугласа в фильме «Уолл-Стрит». Помните, Дуглас говорит: «Да пошел ты! Если хочешь друга—купи себе собаку». Именно так с самого начала своей карьеры работал Рожецкин».

Один за всех

Рожецкин, как и подобает настоящему дилмейкеру, действительно готов отказаться от друзей и партнеров, если есть возможность заработать. Будьте осторожны с такими людьми: если документ составлен с ошибками, или сделка держится на устных договоренностях, или, наконец, в законе есть «дырка», позволяющая без особенного криминала оставить вас в дураках,—они обязательно используют такой шанс. Дружба или так называемые «понятия» значения не имеют.

Так было, судя по всему, в нашумевшей сделке по «Мегафону». Так было и в личном бизнесе Рожецкина. В середине 1998 года он ушел из «Ренессанса» и на паях с бывшим вице-президентом этого банка Владимиром Смольяниновым создал компанию LV Finance («Л» и «В»—первые буквы имен основателей компании). Но в июле 2002 года Смольянинов покинул компанию. «Просто мы устали друг от друга, вот и все»,—объяснял он тогда журналистам причины своего ухода.

Детали «развода» бывших партнеров не разглашались, однако на рынок просочились сведения, что за свою долю в компании Смольянинов не получил ничего или получил минимум. Судя по всему, плату за «Мегафон» бывший совладелец LV Finance должен был получить в момент продажи акций сотового оператора. «Между нами было соглашение о моем выходе из LV и об открытых обязательствах с обеих сторон. По соглашению Рожецкин должен был выплатить определенную сумму по достижении определенных задач,—напускает туману Смольянинов. И добавляет:—Но выплатил не в полной мере».

Бывшие партнеры по LV Finance не разговаривают уже полгода.

***

1992. В России вступает в силу Государственная программа приватизации. Один из авторов документа — юрист американской компании White & Case Леонид Рожецкин.

1995. Борис Иордан создает банк «Ренессанс Капитал», который должен составить конкуренцию лидерам рынка — Morgan Stanley и CSFB. Рожецкин входит в состав учредителей банка.

1996. 15 ноября на Нью-Иоркской фондовой бирже впервые появились российские ценные бумаги. Выход «ВымпелКома» на NYSE обеспечивал Леонид Рожецкин.

1997. В июле консорциум Mustcom, объединяющий Владимира Потанина и Джорджа Сороса, покупает блокирующий пакет акций холдинга «Связьинвест». Договор о покупке акций подписывает Рожецкин.

1999. Российская компания Abbyy Software House создает компьютер-коммуникатор Cybiko, ставший на время хитом рынка США. Среди инвесторов проекта — Леонид Рожецкий.

1999. В декабре 1999 года при участии Рожецкина создается российско-финское СП «Соник Дуо». Позже из «Соника» вырастает «Мегафон», в котором Рожецкин получает блокирующий пакет акций.

2001. В начале 2001 года американский медиамагнат Тед Тернер заявил о намерении купить телекомпанию НТВ. Консультантом Тернера становится Леонид Рожецкин. Впрочем, НТВ Теду Тернерутак и не продали.

2002. В ноябре зампред правления «Норильского никеля» Леонид Рожецкин проводит сделку по покупке компании Stillwater Mining.

2004. Мартовская сделка «Норникеля» по покупке 20% акций компании Gold Fields за $1,16 млрд — это крупнейшая российская инвестиция за рубежом.