Якутия — вице-премьер — визит. Так информационные агентства на своих лентах “обозвали” то, что нам предстояло. А если быть точнее — шесть часов в самолете, плюс 6 часов разница во времени, чуть более суток в Мирном и шесть часов на дорогу домой. Это всегда остается за кадром. А в кадре — торжественное открытие школы и новой фабрики, которая будет добывать алмазы, и несколько перелетов. В том числе и на вертолете, что, честно говоря, после известных печальных событий совершенно не радовало. Однако федеральному чиновнику не привыкать. Такие перелеты для него — не редкость. По крайней мере для вице-премьера — министра финансов Алексея Кудрина. Он мотается в Якутию чаще, чем кто бы то ни было. Вылет в Мирный задержался на несколько часов. В общем, ничего страшного — никто никуда не спешит. Все равно прилетим в час ночи по местному времени, а программные мероприятия начнутся с раннего утра. И вот мы уже в небе. Через несколько часов полета захожу в первый салон. Кудрин в спортивном костюме сидит за столом и читает. Спиртного нет — только вода и фрукты. Некриминальное чтиво — Алексей Леонидович, успеваете в полете читать? — Пока я здесь сидел, успел посмотреть несколько дайджестов СМИ. Мне ведь три раза в день делают подборки того, что публикуется. Но, конечно, это не совсем то — хочется читать “живые” газеты, а не выжимки. В подборках-то только экономические статьи. А ведь интересно узнать, о чем вообще пишут. Слава богу, у меня была недавно неделя отпуска, я с удовольствием читал и газеты, и книги — сразу несколько вещей разного жанра. — А какую литературу предпочитаете? — Да разную. Вот только детективы не люблю. Наша жизнь так перегружена разного рода детективными историями, что вдобавок читать нечто поверхностное просто неинтересно. А вот фильмы посмотреть люблю. Недавно, кстати, наконец просмотрел фильм “Идиот”. Увидеть его по телевизору не было возможности. Хорошо, что он вышел на кассетах. В отпуске я поставил их в видеоплейер и за один раз посмотрел все 10 серий. С удовольствием, кстати. А вы смотрели? — К сожалению, не удалось... — Я вам подарю. Мне очень понравилось, хорошая актерская игра. Я даже не поверил, насколько точно сыграны некоторые моменты, что взял книжку Достоевского и полистал, так сказать, ключевые места, чтобы проверить. Вполне достойная экранизация. — А чем еще интересуетесь? — Спортом. В последние дни у меня повышенное настроение, потому что Лина Красноруцкая на теннисе всех обошла. Финал не выиграла, но для нее это уже был большой результат. Вообще десятка наших девчонок — нечто потрясающее. Как там ее назвали — “русской эскадрой”? Я сам играю в теннис и, конечно, очень рад за них. Последние дни во время обеденного перерыва (пятнадцати минут, что выдаются) включал телевизор и попадал то на Дементьеву, то на Звонареву, то на Красноруцкую. Просто молодцы девочки. Школа жизни Ночью приземлились в Мирном. Несколько часов на сон. И в семь утра по местному времени (в час ночи по Москве) вылетаем на вертолетах в село Малыкай. Там встречают “официальные лица” и замерзшие дети в коротких национальных костюмах. Далее — трогательная церемония открытия школы. В новом учебном году она примет почти 300 учеников. В школе есть компьютерный класс, спортзал, швейная мастерская и столовая с современным оборудованием. Еще бы — в эту “гордость Якутии” вложили аж 4 млн. долларов. Именно во столько обошлось строительство. Кудрина сопровождает старшая дочь — точная копия отца. — Говорят, что у вас очень сильные гены. Дети невероятно на вас похожи. — Да. Есть такое (смеется). Полина (дочь. — Авт.) уже закончила десятый класс, перешла в одиннадцатый. Потом скорее всего будет поступать на один из факультетов Санкт-Петербургского университета. — Тоже будет экономистом? — Сама решит... — А сколько лет младшему? — Сыну еще 4 года и 10 месяцев. Характер у него непростой. Что-то среднее между моей сдержанностью и эмоциональностью жены. К тому же он Скорпион по знаку зодиака. Такая вот, я бы сказал, непростая смесь. Кем будет — пока не знаю. — А кем вы хотели стать в детстве? — Как все в те годы — летчиком. У меня же отец служил в авиации. Не поверите, до восьмого класса страсть к небу сохранялась. Но я уже мечтал стать не летчиком, а поступить в авиационный институт и работать в этой области. А уже в 9—10-м классах почувствовал, что тянет скорее к общественным наукам, к экономике. Это был 1978 год — абсолютное время застоя. И вот мне в десятом классе казалось, что требуется изучить, почему же наша страна такая... недостаточно эффективная, что ли. И уже тогда мне хотелось понять, как же экономика генерирует решения. Как видите, с выбором не ошибся. — Алексей Леонидович, вы амбициозный человек? — Каждого, кто стал министром, можно смело назвать амбициозным. — Пост вице-премьера министра финансов — это пик карьеры или все же рассчитываете на большее? — Вы знаете, вопрос, в чем ощущать амбициозность: в должности или в достижениях. Должность — это когда ты координируешь действия других, а это должно стимулировать каждого настоящего мужчину. С другой стороны, есть вкус к экономике, к тому, чтобы получить максимально положительный эффект от внедрения конкретной экономической модели. И это намного важнее, когда чиновничья должность несколько тяготит. Ты мечтаешь: вот бы внедрить новую экономическую модель, замерить, насколько экономика станет работать лучше. Но когда подумаешь, сколько нужно все согласовывать с другими начальниками, руки чешутся перестроить все министерства. Но, как говорил Виктор Степанович: “Если руки чешутся, чешите в другом месте”. Вот они и опускаются. Эта трудоемкость в достижениях может разрушить многие романтические порывы. Поэтому и хочется организовать более эффективную административную модель... “Люди дороже алмазов” Таким плакатом встретила нас новая алмазная фабрика — Нюрбинский горно-обогатительный комбинат. В дополнение к нему еще одна растяжка: “Ввод Нюрбинского ГОКа является вкладом в удвоение валового внутреннего продукта России”. Вспомнился почему-то старый советский анекдот: “Два плаката на оборонном заводе: “Все ракеты в цель” и рядом “Наша цель — коммунизм”. На торжественные мероприятия по случаю открытия фабрики ушел остаток дня. Были и выступления народных якутских ансамблей, и военный оркестр, специально привезенный из Москвы. А также разрезание ленточки, торжественные речи на митинге, запуск комбината, осмотр алмазной трубки — огромной воронки, из которой добывают алмазы. Ну и, конечно, выставка самих камней. Однако журналистов больше интересовали не алмазы, а бюджет на следующий год, который на днях был окончательно сверстан. Теперь его увидят депутаты. — Создается впечатление, что спустя три с лишним года вам удалось достигнуть полного взаимопонимания с депутатами. Бюджет уравновешенный, пройдет без скандалов. — У многих сложилась такая картинка. На самом же деле бюджет непростой: налоги снижаются больше, чем обычно. Поэтому и расходы по отношению к ВВП впервые за последние годы тоже нужно снижать. По идее, это должно было привести к тому, что бюджет будет существенно труднее сбалансировать. Но главное — провести через Думу. Так что ваше впечатление несколько обманчиво. — Помнится, правительство опасалось, что депутаты могут использовать бюджет как предвыборную площадку? — Да. Я вам рассказал уже об одном мифе — спокойного и беспроблемного бюджета. На самом деле он таким не является. Второй миф — депутаты должны прийти и обязательно что-то прибавить, запросить больше расходов: мы привыкли к Думам прошлых созывов. Последний же парламент год за годом повышал профессионализм в своей работе. И на этот раз мы с центристами договорились с самого начала в корне пресечь возможный торг. Слава богу, депутаты — разумные люди. Опыт прошлых лет дал о себе знать. Но мне кажется, центристы поступили наиболее разумно и в угоду предвыборному популизму не будут перечеркивать достигнутый баланс доходов и расходов. Этого удается добиваться с большим трудом. И их позиция в укреплении стабильности страны в целом заслуживает уважения. — Значит, бюджет будет принят вовремя? — Это еще одна из ловушек. Правительство будет стоять на своем. И если часть депутатов попытается блокировать принятие бюджета, то о стабильности не может быть и речи. Получится так, что депутаты уйдут, не приняв основной финансовый закон страны. Теперь представьте последствия. Новая Дума начнет работать уже в новом году. И мы войдем в 2004 год без бюджета. Не думаю, чтобы хоть одна политическая партия додумалась до создания такой дестабилизации, такой скандальной ситуации. — Более скандальная тема — пошлины на иномарки. Греф на днях снова заявил о том, что неплохо бы увеличить пошлины на все иностранные машины. Поскольку вы возглавляете комиссию, которая обрабатывает такого рода предложения, интересно узнать ваше мнение. — Решение будем принимать все вместе. Лично я сдержанно отношусь к новым пересмотрам. То увеличение, которое уже сейчас проведено, вполне достаточно для поддержки отечественных производителей и создания платформы для новых иностранных производств в России. Это тот минимальный уровень, который мы должны обеспечить. Думаю, что остальное пока несвоевременно. Нельзя отстаивать интересы только одной отрасли. Поддержать ее, конечно, нужно, но делать монополистом неверно. Мы не должны перегибать. — А у вас есть собственная машина? — Своей нет. Хотя водить умею и права есть, но не хватает времени. В машине я обычно работаю: читаю письма, делаю пометки, иногда подписываю бумаги. Ничего не поделаешь — приходится использовать любое свободное время. Зато жена водит. Машина досталась ей от родителей. — В правительстве сложился определенный баланс сил: Греф — либерал, Кудрин — консерватор. Вы действительно себя так ощущаете? — Нет, я себя так не ощущаю. Отдаю должное Грефу, его настырности, моторности, умению пробить какие-то идеи. Минэкономразвития для этого и работает. А то, что идеи должны пройти обкатку, — это уже мои задачи как вице-премьера и министра финансов. Поэтому, быть может, сложилось такое впечатление. На самом же деле все идеи Минэкономразвития, как правило, реализовываются. Только, быть может, в более взвешенном, разумном и сбалансированном виде. Между прочим, я работаю в Минфине с 1997 года. И отдача от того, что мы тогда закладывали, наступила только через три-четыре года. У каждой идеи есть свой цикл, который нужно пройти. И сделать все сразу и сегодня, потому что через год нас здесь может не быть, — не совсем оправданный путь. Дорога домой Поздно вечером вернулись в Мирный. Кудрин послушал праздничный концерт в честь пуска нового комбината. Фейерверка не дождался — устал. Поужинал и спать: утром опять в самолет. Теперь в Москву. — Вас семья-то хоть иногда видит? Такое впечатление, что вы всегда на работе. — Домой, действительно, прихожу поздно. К тому же суббота у меня — рабочий день. Но в воскресенье все-таки стараюсь отдыхать. Раз в две недели, как правило, приходится на выходные выезжать в командировки. Вот видите, эти выходные опять провожу далеко от дома. В обычные же дни из Белого дома ухожу часов в десять-одиннадцать. Бывает и в двенадцать, но не часто. Часто не вижу семью по три дня: прихожу — они уже спят, ухожу — еще спят. Плохо это, конечно. — Вам охрану дали потому, что вы так поздно заканчиваете работу? — Нет, не поэтому. Просто был непродолжительный период, когда по неизвестной мне причине дополнительно позаботились о безопасности министра финансов. Тут в разговор включился пресс-секретарь Геннадий Ежов: “Мне один журналист на днях рассказал, что в редакцию его газеты пришло письмо, автор которого утверждает, дескать, Кудрину дали охрану потому, что в него уже однажды стреляли”. — Слава богу, такого не было. — А как вы проводите свободное время? — Очень люблю плавать. И если есть такая возможность, для меня речка или море — очень большой отдых, настоящая разгрузка. Плаваю подолгу, далеко заплываю. Очень люблю русскую баню. Все детство прошло без горячей воды: сначала в коммунальной квартире, а потом в офицерских общежитиях. Семья все время за отцом моталась по военным гарнизонам. Поэтому поход в баню раз в неделю был настоящей церемонией. Так что для меня до сих пор русская баня с хорошим веником — это святое. — Отдыхать предпочитаете в России или за рубежом? — Чаще получается на родине. Но когда бываю в командировках за границей, всегда стараюсь в свободное время посетить какой-нибудь музей, концерт классической музыки. Что мне еще нравится за пределами Москвы, что можно затеряться в толпе, походить по магазинам или другим массовым местам. И никому до меня нет дела. Только если зазвонит мобильный телефон. — А в Москве по улицам не рискнете так пройтись? — Почему? Хожу иногда. Бывает, с женой, с ребенком прогуляемся, сходим на концерт. А чаще — на детскую площадку в выходной. — Узнают? — Да. Иногда узнают, обращают внимание. Кто-то подходит поздороваться. Автографы просят. Редко, но бывает. Однажды в Петербурге пошел в Казанский собор. Ко мне подошла женщина. Оказалось, что она увидела, как мы входили в собор, и пока там были, написала записку с пожеланиями. И на выходе передала мне. Прочел — постарался учесть. — Вы предпочитаете жить за городом. Почему? — Поначалу, когда у меня не было квартиры, мне предоставили часть дома в государственном дачном поселке. И я быстро привык жить за городом. Считаю, что в нашей лесной зоне, где замечательная природа, нужно хотя бы утром и вечером по полчаса гулять. Эти прогулки очень разгружают. Даже если приезжаю поздно — в двенадцать, в первом часу, — беру собаку и обязательно иду подышать воздухом. — Трудно было уезжать из Питера? — И да, и нет. Если бы сохранилось прежнее городское правительство Собчака, мне бы, наверное, было сложнее. У нас в Питере была достаточно мощная команда. Вместе со мной работали Путин, Греф, Южанов. И Яковлев. Однако именно его приход к власти вынудил нас уехать. Как мне показалось, предложенная в его время программа развития города была скорее взглядом назад, чем вперед. А поскольку произошла такая серьезная смена власти, то уехал без какого-либо сожаления. Тем более что мне предложили интересную работу, которая в определенной степени воодушевила: я стал замглавы администрации президента. Такой вот новый этап. — Первое дело на новом посту помните? — Конечно. Первое, что мне поручили, когда я приехал, — проверку Приморского края и деятельности Евгения Наздратенко в жилищно-коммунальном хозяйстве. И первый проект указа, который я подготовил с Лившицем, — объявление неполного служебного соответствия губернатору Приморья. Но это было только начало. Потом готовил доклад по выплате пенсий. Это был декабрь 1996 года, когда задолженность составляла несколько месяцев. Тогда я заявил, что у нас есть возможность за полгода все долги погасить. Это было первое мое крупное предложение. Лившиц посчитал, что это подкоп под него как под министра финансов, поскольку задача невыполнимая. Он решил, что это какая-то крупная политическая интрига против него. Но я, конечно, не знал тогда, что уже в марте стану первым заместителем министра финансов и вынужден буду сам эту задачу выполнять. — А если бы знали, не поставили бы? — Конечно, поставил бы, потому что читаю это правильным. И государство под такие цели должно найти средства. В июле 1997 года мы все вместе ее, кстати, выполнили. В общем, переходить работать в Москву было интересно. — Говорят, именно вы порекомендовали устроить Путина на работу в Администрацию Президента? — Это не так. Когда я был замглавы президентской администрации и в марте 1997 года уходил работать в Минфин первым замом, меня спросили, кого я рекомендую на свое место. Я сказал, что больше всего для контрольной работы в Администрации Президента подходит Путин. К тому времени в администрации уже хорошо знали Владимира Владимировича. — Вы общались с Путиным в Питере и продолжили в Москве. Скажите, власть его изменила? — На удивление он остался тех же принципов, подходов, взглядов. Такое редко бывает. Да... Не замечали мы тогда, что рядом с нами работает будущий президент. — А как вы относитесь к тому, что власть сейчас делят на “московских” и “питерских”? — Это условное разделение — находка журналистов. Им нужно о чем-то писать, находить интриги. А я сижу в правительстве и такого деления не ощущаю. Когда работаешь министром финансов и пашешь по-черному день и ночь, кто там из Питера, а кто еще откуда — совершенно не имеет значения, вообще об этом не думаешь. — Вы уже 13 лет в органах власти. Нет усталости? — Обиднее всего, что руководству Минфина о любимом всеми отдыхе летом приходится почти забыть. У нас такая профессия, что как раз в июне-августе верстается бюджет. В этом году, когда бы я мог его подписать и уйти в отпуск — в первых числах сентября — у меня начнется ежегодная международная встреча министров финансов. Так что между этими делами мне удастся выкроить всего три дня отпуска. Ничего, зимой постараюсь отдохнуть. Да, 13 лет — это немало. Сейчас мной движут два главных стимула. Накопившийся опыт позволяет решать задачи эффективнее и быстрее. И второе — цели, в отличие от прежних лет, ставятся перед правительством не только амбициозные, но и абсолютно трезвые. Мы наконец перестали, как в фильме “Ширли-мырли”, искать алмаз — “Спаситель России”. Да и число 13 мне совсем не нравится...