Партия сказала: "Надо!" - комсомол, хотя и с известным опозданием, все-таки ответил: "Есть!" Года не прошло с тех пор, как президент потребовал от правительства добиться более высоких темпов экономического роста, - и оно наконец послушалось.

Правительство "одобрило в целом" разработанный министерством Г. О. Грефа проект программы социально-экономического развития России до 2005 года - и в этом проекте уже фигурирует 7-8% ежегодного роста. Правда, такие темпы нам сулят - с большими оговорками - лишь после 2007 года, то есть за временными пределами как программы, так и принявшего ее правительства, но раньше и на это скупились.

Благожелательные комментаторы согласились поверить, что ныне действующая программа правительства была программой целей, а новая, дескать, - уже программа конкретных мер. Мне такое различение кажется надуманным. Программа "до 2005" так же изобилует расплывчатыми фразами, как программа "до 2004", и вообще чрезвычайно на нее похожа. И вот ведь странность: как тем, чем она похожа на прежнюю, так и тем, чем от прежней отличается, она только огорчает.

Программа объявляет о нарастающем неблагополучии в экономике России: рост ослабевает; "темпы реформирования замедлились"; дальнейшая эксплуатация механизма роста, основанного на потоке нефтяных денег, бесперспективна - притом что структура экономики перекошена в сторону сырьевых отраслей, а переток капитала от сырьевых к обрабатывающим отраслям отсутствует. Нелепо было бы ждать в правительственном документе оценки роли самого кабинета в формировании столь плачевных перспектив.

Но, по-моему, при их виде можно было хотя бы сменить валик в шарманке. Ничуть не бывало. Вновь раздаются слова, которые эти люди повторяют с тех самых пор, как расселись по своим кабинетам. Даже не в том уже вопрос, правильны эти слова или нет. Вопрос в том, имеет ли смысл их повторять, если кабинет за три немыслимо удачных для России года так и не обратил их в дела.

Вот характерный пример. Говоря о необходимости стимулировать инвестирование в обрабатывающие отрасли, авторы программы обещают перераспределять налоговую нагрузку с несырьевых секторов на сырьевые, причем "без ущерба для международной конкурентоспособности сырьевых секторов". Значит, на фоне фантастически высоких цен на нефть вы не решались брать с нефтяников большие налоги из опасения навредить их конкурентоспособности, а в будущем, когда цены на нефть упадут, вы на такое дело решитесь? Вы это всерьез?

И так вся программа. "Надо делать то-то". Класс. Надо. Вы и вчера говорили, что надо, - чего ж не делали, пока денег было полно? Не делали либо потому, что боялись, - либо потому, что в глубине души делать и не хотели. Ну так ведь от того, что нефть на треть подешевеет, вы ни храбрее, ни искреннее не станете...

Но в программе есть и новости. Есть даже и хорошие новости (так, разумно прописан инновационный раздел), но они затмеваются новостью плохой. Как сформулировал ее кто-то из комментаторов, г-н Греф "подписался под той самой промышленной политикой, необходимость которой он еще недавно категорически отвергал". Обещана промышленная политика самого пещерного толка: не столько даже из многословного и неконкретного текста программы, сколько из публичных разъяснений Г. О. Грефа и его зама А. В. Дворковича можно понять, что речь идет практически об индивидуальных льготах.

Пока Греф такую промышленную политику отвергал, он был как-то более прав. Взяток у нас берут более чем достаточно и без такой, прости Господи, промышленной политики. Нашему журналу этим нанесена отдельная обида: только-только появились, как нам кажется, первые результаты наших стараний доказать публике, что слова "промышленная политика" не обязательно означают сплав бездарности с казнокрадством, - и тут такой удар от кабинета министров. Если они начнут реализовывать свои затеи, нам, боюсь, придется искать другой термин.

Так за счет чего же авторы программы хотят преодолеть ими же констатированную тенденцию к экономическому спаду? Если без деталей второго порядка, то а) за счет снижения налогов и б) за счет частичного обуздания аппетитов чиновничества (на языке самого чиновничества такое обуздание называется административной реформой). Спорить трудно: если "а" и "б" вдруг осуществятся, мир увидит русское чудо. Только не осуществятся они при этом правительстве. По снижению налогов в программе повторяются уже слышанные крохоборские предложения - так ситуацию не переломить. Что же до обуздания чиновничества...

В тот же день, как была опубликована обсуждаемая программа, премьер М. М. Касьянов подписал распоряжение о том, что представлять государство в делах о банкротстве по-прежнему будет ФСФО. Опытным людям понятен этот сигнал: он подтверждает, что недавно принятый новый закон о банкротстве будет действовать точно так, как было предсказано - как гигантский механизм передела собственности, как орудие чиновничьего грабежа. Если такая административная реформа - последняя надежда Министерства экономического развития, то не много же у него осталось надежд.

Г. О. Греф заявил, что, если не выполнить представленной им программы, Россию ожидает экономический спад. Возможно. Только ведь если ее выполнить (так же, как "практически выполнена" нынешняя программа), вероятность спада не снизится. Правительство, разбазарившее три благоприятнейших года, не прыгнет выше головы за оставшиеся месяцы идеальной конъюнктуры: все, что мог, ты уже совершил.

Шансы на прорыв у России будут не вечно - многие полагают, что они сохранятся еще пять-десять лет. Мысль о том, что еще три такие программы - и шансы кончатся, была бы оскорбительна - если бы не была ложной. По счастью, и действия, и даже бездействие правительства - всего лишь один из факторов развития.