Людмила Александровна Путина, первая леди России, прилетела в Вашингтон в час утра, как говорят американцы, и в час ночи, как говорим мы. Прилетела не на президентском лайнере, но все-таки спецрейсом. Приземлилась не на вашингтонских гражданских аэропортах имени Даллеса и Рейгана, а на базе американских ВВС “Эндрюс”. Поселилась не в “Блэйр-Хаузе”, где жила со своим супругом и где обычно останавливаются официальные суперVIPs, а в отеле “Сейнт Реджис” на 16-й стрит. (Визит Людмилы Александровны был частным.) Но фешенебельный “Сейнт Реджис”, где первая леди России оккупировала самый лучший президентский люкс, по-американски “сьют”, мало чем уступает “Блэйр-Хаузу”, а обслуга в нем на порядок выше — уже хотя бы потому, что в “Блэйр-Хаузе” чаевых не берут. Опоздание Людмилы было вынужденным и оправданным. Дело в том, что до того, как стать гостьей Лоры, она была хозяйкой для Черри. Непонятно? Тогда объясняю. Прежде чем стать почетной гостьей пригласившей ее в Вашингтон первой леди Соединенных Штатов Лоры Буш, Людмила была гостеприимной хозяйкой для второй леди Англии, супруги премьер-министра Тони Блэра. (Первой леди Англии, естественно, является Ее Величество королева Елизавета.) Несмотря на длительный перелет и разбитую ночь (или утро), на следующий день первая леди России выглядела блестяще и даже лучше, чем хорошо выспавшаяся Лора. Это стало очевидным, когда обе первые леди появились в великолепной Восточной комнате Белого дома. Гости были особые — кто есть кто американского литературного истеблишмента. Это было видно даже невооруженным глазом. Были среди них даже длинноволосые хиппари. Старые мэтры соседствовали с племенем молодым, незнакомым, индейцы в красочных одеяниях — с техасскими ковбоями пера. Один слепой писатель пришел даже с собакой-поводырем — немецкой овчаркой. Многие были с детьми. Короче, это была не гламурная голливудская тусовка и даже не тусовка московской так называемой интеллектуальной элиты-показушницы, от которой больше несет Армани, чем Толстым. Состав гостей объясняется событием, которое привело их в Белый дом, — открытием II Национального книжного фестиваля. Именно на него, в качестве самого почетного гостя, первая леди самой читающей страны в мире была приглашена первой леди самой могущественной страны в мире, но сильно хромающей, как сказал бы Высоцкий, “в области” чтения. Ровно в 8.30 утра под аплодисменты первые леди, улыбаясь, проследовали в первые ряды. Они были чем-то похожи друг на друга, как сестры: прическами, румянцем на щеках, сияющим выражением лица. На Лоре был дневной костюм, на Людмиле — вечерний туалет. (Вашингтон и Москва и здесь продемонстрировали, что находятся в разных временных поясах.) Людмила села в первом ряду, прямо напротив кафедры-пюпитра, на которую взошла Лора. Директор библиотеки Конгресса США, несколько ссутулившийся Джон Биллингтон, назвал Лору “матерью-основательницей” фестиваля и предоставил ей слово. Лора приветствовала первую леди России, единственную из первых леди мира, приглашенную на фестиваль, и вспомнила под смех аудитории о том, как в Санкт-Петербурге в Русском музее имени Пушкина Людмила сказала ей, что, ища нужную книгу, она всегда идет в противоположном от нее направлении, а книжные полки музея растянулись на многие сотни метров. Лора искренне говорила о своем увлечении великой русской литературой — Гоголем, Пушкиным, Толстым и своим фаворитом Достоевским, “жителем Санкт-Петербурга”. На кафедре, или, вернее, за пюпитром, — первая леди России. Она, продолжая традицию своего супруга, говорит без шпаргалки. (Лора, как и ее муж, читала хорошо написанную речь по бумажке.) Людмила благодарит Лору — у них даже первые буквы совпадают! — за приглашение, которое дало ей возможность познакомиться в короткий срок со многими выдающимися деятелями культуры Америки. Она срывает искренние аплодисменты писателей, когда предупреждает об опасности, которую несет чтению книг компьютер: “Не люди должны служить компьютерам, а компьютеры — людям!” Среди выступавших следует отметить миниатюрную индейскую поэтессу Тапахонсо из племени навахо, сказавшую, что надо смотреть вперед, но чтить предков, и баскетбольную суперзвезду Стокхауза с огромным бриллиантом в правом ухе, возвышавшегося надо всеми. Каким это макаром затесался баскетболист в писательскую братию? Дело в том, что Национальная баскетбольная ассоциация (НБА) взяла шефство над американской детворой, значительное большинство которой функционально неграмотно, хотя и учится. НБА собрала 300 тысяч книг, оснастила ими тридцать библиотек. Баскетбольные суперзвезды читают детям книги. К ним прислушиваются. Ведь они — “рол моделс”, то есть “примеры для подражания”. После церемонии в Восточной комнате Людмила и Лора удалились в частные президентские покои Белого дома, где был сервирован чай. “Случайно” на чай-девишник нагрянул президент Джордж Буш. Вместе с Кондолизой Райс. О чем говорили Буш и Райс с Людмилой и Лорой, я не знаю. Нас на сей счет не брифинговали. Можно, конечно, догадаться, что первая леди России передала привет от своего супруга Бушу. (Они вскоре встретятся в Мехико, на экономическом саммите.) Увы, нас, российских журналистов, держали на голодном информационном пайке. Даже то, кто шил платье первой леди России, осталось для нас тайной, покрытой мраком неизвестности. Не узнали мы и того, сопровождали ли нашу первую леди имиджмейкерши — именно имиджмейкерши, а не имиджмейкеры, то есть те, кто заботится о внешности первой леди, не о политической косметике, а просто о косметике. Официальная часть неофициального визита закончилась в 13.30 дня в субботу, 12 октября. “Что будет делать Людмила Александровна весь оставшийся день и воскресенье?” — поинтересовались мы. Нам ответили, что остаток субботы первая леди “будет отсыпаться”, наверстывая упущенное, а в воскресенье — “частная программа”. “Частную программу” можно, видимо, расшифровать двумя английскими словами: “сайтсиинг” и “шопинг”. “Сайтсиинг” означает “осмотр местности”, то есть туризм. Кстати, женственность и приветливость нашей первой леди покорили сердца американских “книжных червей”, которых на мякине не проведешь. Это было видно во время всего визита, и особенно во время обеда, данного в ее честь в “мемберс-рум” — “комнате членов Конгресса” — Библиотеки Конгресса США. Джон Биллингтон явно затянул презентацию российских архивных материалов для электронной базы данных его библиотеки. Мясо окаменело, вино стало теплым. Поэтому аудитория радостно встрепенулась, когда слово было предоставлено Людмиле Путиной. Она очаровала всех, начиная с многословного Биллингтона, назвав его “добрым и удивительным человеком”, который познакомил ее со своими друзьями, тоже “добрыми и удивительными”. Закончила свой недолгий спич первая леди здравицей за дело мира на всей планете... Здешние мои коллеги, пишущие на политические темы, а не на культурные, отказываются верить в то, что первая леди России прилетела на Потомак в столь неурочный час на полтора дня лишь потому, что Лора без ума от Достоевского. “Скорее потому, — сказал мне репортер журнала “Тайм”, — что муж Лоры безумен от Саддама Хусейна...” Это можно понять. Людмила перешла в объятия Лоры из объятий Черри. Муж Черри (английский премьер Блэр) уговаривал мужа Людмилы (российского президента Путина) согласиться на планы мужа Лоры (американского президента Буша) в отношении Ирака. Такого густо замешанного “шерше ля фам” — “ищите женщину” — история дипломатии, пожалуй, не знает. Сам факт приезда Людмилы к Лоре здесь интерпретируется как сближение Путина и Буша по Ираку. Если бы между ними возникла непроходимая пропасть, их жены не встретились бы. А вот мнение известного политолога и кремленолога Майкла Макфола из Стэнфордского университета. Визит госпожи Путиной в США, говорит он, “воистину интересен и удивителен. Это просто беспрецедентно для нее. Это нетипично для первых леди ее страны. Это показывает, что независимо от дебатов вокруг Ирака фундаментальное стратегическое решение, принятое Путиным, состоит в поддержании близких отношений с Соединенными Штатами”. После чаепития первые леди отправились на книжный фестиваль, который раскинул свои шатры у подножия Капитолия. Здесь после осмотра фестивальных экспозиций подруги тепло распрощались.