Говорить о состоянии телеэфира по-питерски — все равно что ковырять вилкой в гнойной ране. Как бы ни восхваляли себя сами производители телепродукции — сегодня теле-Питер все меньше и меньше места занимает на общероссийском телевизионном пространстве. Ни объем новостных программ или питерских сюжетов в них, ни собственные питерские выходы в общероссийских форматах явно не соответствуют претензиям города на некую не только российскую, но и европейскую культурную миссию. Город перестал быть телевизионным ньюсмейкером. О нем все чаще вспоминают только тогда, когда речь заходит о «московских петербуржцах». Если бы не массовое переселение части питерской элиты в первопрестольную, о городе вообще бы не было слышно. И это не свидетельство некоего «антипитерского» заговора, это — невольное признание нарастающей провинциальности, ускоряющегося отставания Питера от Москвы. Утвердившийся в городе партхозактивистский стиль (в самом широком смысле слова) не делает его интересным и содержательным для страны и мира. Традиционные ссылки на присутствие в городе Пиотровского и Гергиева не убеждают — они, что называется, селфмейдмены, к которым городские власти отношения не имеют. Идущий в последние годы передел телевизионного рынка естествен и закономерен. За некоторым исключением он подвержен законам жесткой конкуренции. Эта конкуренция подчинена принципам стандартного маркетинга — работать с целевой аудиторией. В этом смысле эволюция питерского телеэфира не выпадает из общей тенденции фрагментирования этой аудитории. Начало 90-х… В ту пору аудитория представляла собой более чем обширную людскую массу, заряженную, с одной стороны, протестными настроениями, с другой — надеждами (точнее — иллюзиями) на быстрые перемены к чему-то лучшему. Такой широкой «коалиции протеста и надежд» в политическом смысле вполне соответствовал тогдашний, еще всероссийский, даже всесоюзный «5-й канал». Телеквинтэссенцией такой коалиции было знаменитое «5-е колесо». Ностальгия по нему сегодня — это ностальгия по тому времени, которое, увы, не вернуть. В последний раз мобилизационные способности эфира ярко проявились лишь в президентских выборах 1996 года, но это было уже практически без нас. Дальше — не тишина (как у Шекспира), а склока, «перетирание проблем» и «ответы за базар», на которые делали ставку г-да Березовский и Гусинский—Киселев. К слову, последний, помнится, обличал с искаженным лицом Чубайса, Абрамовича и Мамута, а вот как приперло — с легкостью пошел им служить. Так что люди, которые почти год назад шли на митинги в защиту «НТВ», теперь, надеюсь, понимают как неприлично их надули. Когда мне довелось писать об этом в ту пору, я получил отповедь от одного «пламенного партийного публициста» из «яблочных кругов». Он писал о том, что всего лишь выступает в защиту «свободы слова». Но на деле получилось — выступал за гонорары г-на Киселева. К слову, вот почему архаичными кажутся попытки г-на Березовского использовать телевидение в своих мобилизационных целях. Поздно. Времена изменились. Но вернемся в Питер. Сегодня ясно, что с 1996 года новые питерские власти и их идеологи не смогли предложить городу и миру образ будущего, в котором Петербург занимал бы яркое, достойное место. Сосредоточившись на выборных, электоральных проблемах, связанных с собственным политическим выживанием, борясь за это выживание необычайно цепко (отдадим им в этом должное), они сделали ставку не на наиболее динамичные слои населения, а на преимущественно растерянных, малообразованных граждан. Сии граждане отличаются тем, что они, во-первых, плохо ориентируются в историческом времени и пространстве, а во-вторых — легко покупаемы. Именно на эту целевую группу стало работать питерское телевидение с 1998 года по преимуществу, хотя первые симптомы этого наблюдались и раньше. И на других нынешний ТРК «Петербург» работать просто не умеет. В то время как наиболее продвинутые каналы сделали ставку на формирующийся средний класс и молодежь, то есть на наиболее динамичные слои населения, привлекательные для рекламодателей, а следовательно, для финансовых потоков, питерское телевидение по-прежнему работало на «яковлевский» электорат, все больше теряя аудиторию, которую можно назвать «коалицией будущего». Кстати, первыми это поняли новые люди на питерском филиале РТР, которые четко выбрали свою целевую аудиторию. А результат — несопоставимость, к примеру, рейтингов новостных программ местного РТР и ТРК «Петербург». И дело здесь не в деньгах, а в идеях. На этом фоне какими-то фарсовыми выглядели недавние усилия Смольного заявить о своих намерениях вернуться каким-то образом в общероссийский эфир. С чем? Тут случайно я увидел на экране некогда громкого «борца с мировым сионистско-масонским заговором». Ну, жив курилка! Но тут же подумалось: и этого! Из Питера! Да на всю Россию! Вот и г-н Яковлев обнадеживал — дескать, имел он разговор о таком возвращении аж с самим Путиным, и тот не возражал. Полагаю, что президент-то имел в виду совсем другое: кто ж будет возражать, если город вернется на эту арену с качественным продуктом. Ясно — никто. Но не с этим же! Так что «пролет» мимо конкурса за 6-ю кнопку, на которой некогда вещало ТВ-6, есть результат не нехватки «лимона» баксов, а чего-то более глубокого. Это результат глубокого кризиса идеологии городских властей. Да Бога ради, боритесь вы за свою власть столько, сколько вам угодно, но будущее города, скорее всего, будут реализовывать уже другие люди. И в общероссийском эфире в том числе.