Ситуация с нашими губернаторскими выборами вновь обострила старинное противостояние Москвы и Петербурга. Прошедшие на берегах Невы (а не в Москве) две встречи на высшем уровне, чемпионат мира по хоккею, приобретающие все большую конкретность разговоры о переезде парламента в Таврический дворец - все это свидетельствует о возрастающей в последнее время роли Петербурга в жизни страны. Смирится ли с этим Москва, точнее, те силы, которые сегодня заказывают в ней музыку?
Соперничество и даже противостояние двух российских столиц началось с первых лет существования Санкт-Петербурга. Сначала Петр I обидел Москву, перенеся столицу империи на берега Невы, потом Ленин произвел рокировку, а Сталин упорно добивал казавшийся ему враждебным и опасным Ленинград, старательно низводя его до положения "великого города с областной судьбой". Конфликт двух столиц продолжал тлеть и в вялотекущие застойные годы, и в бурные перестроечные, а сейчас на рубеже веков вспыхнул с новой силой.
На первый взгляд, суть нынешнего противоборства очевидна: московская политическая элита стремится установить тотальный контроль над северной столицей, навязать петербуржцам свои "правила игры". Но я полагаю, что истинная природа конфликта двух столиц гораздо глубже и фундаментальней. Да, он имеет все внешние признаки борьбы экономической, политической, пропагандистской. Но глубинные причины конфликта кроются, на мой взгляд, совсем в другой сфере - в сфере общественного, культурного самосознания.
По теории гарвардского профессора Хаттингтона, традиционные столкновения разнонаправленных интересов политических систем и финансовых группировок, битвы "патриотов" и "космополитов", классовая борьба "угнетенных с угнетателями" уходят в прошлое вместе с ХХ веком. В третьем тысячелетии им на смену придет противоборство (возможно, ничуть не менее конфликтное и агрессивное) разных типов культур. И сегодняшнее противостояние Москвы и Петербурга - несмотря на все его богатое историческое прошлое - представляется мне таким вот конфликтом двух разных культур.
Москва и Петербург - крупнейшие российские мегаполисы. И, как в любом мегаполисе, здесь представлены все обычные субкультуры: от элитарной до маргинальной и от классической до авангардной. В Москве все, конечно, масштабнее и крупнее, но в принципе нет ни одного культурного феномена, аналог которого не отыскался бы в Петербурге. Весь вопрос в том, какой тип культуры занимает доминирующее положение. И вот здесь возникает радикальное отличие в менталитете общественности двух столиц.
Москва благодаря невиданной даже в советские времена концентрации административных, политических и финансовых ресурсов превратилась к концу века в город "новых русских" (или, если угодно, в "новорусский город"), где завершается формирование совершенно нового для нашей страны типа городской культуры.
Нет, и сегодня, как прежде, в Москве живут и работают сотни тысяч настоящих российских интеллигентов: учителей, врачей, инженеров...
Здесь трудятся, создавая подлинные духовные ценности, выдающиеся, мирового уровня ученые и деятели искусства. Но при этом вовсе не они определяют нравственно-психологический климат столичного общества.
Запомнился мне увиденный несколько лет на одной из московских выставок плакат - он, кстати, получил тогда один из призов. Плакат был прелестен своей откровенной примитивностью: все фоновое пространство заполнено черной зернистой икрой и на нем красной икрой выведено: "Жизнь удалась!"
Вот такая, зародившаяся внутри Садового кольца, новая общественная идеология быстро распространилась и стала доминирующей. Перефразируя известное выражение Брехта, суть этой идеологии можно свести к лозунгу: "Сначала деньги, нравственность потом". Ясно, что для таких понятий, как порядочность, честность, патриотизм, гражданский и профессиональный долг, любовь, дружба, почитание старших, в рамках этой идеологии просто нет места.
Идеологи рыночных преобразований настойчиво внушают нам мысль о том, что безнравственность и бездуховность - неизбежные издержки "переходного периода". Мол, всегда и везде цивилизация основывалась на жадности и прагматизме, а не на "гуманистическом слюнтяйстве". Но это либо проявление дремучего невежества, либо сознательная ложь. Все как раз наоборот. Никакое долгосрочное экономическое процветание невозможно без опоры на духовные, нравственные ценности. Не случайно в основе успехов западноевропейского капитализма лежала протестантская мораль.
Она же вкупе с Декларацией прав человека помогла американцам обуздать "дикий капитализм". Японское экономическое чудо базировалось на традиционных для жителей страны понятиях гражданского долга и патриотизма... Так что все призывы вроде - сначала обогатимся любой ценой, а уж потом будем культурно развиваться и нравственно совершенствоваться - таят в себе угрозу и для "новых русских", и для общества в целом.
Новый тип московской культуры появился, конечно, не на пустом месте. Он вырос и развился на почве московской бюрократии позднебрежневской эпохи, когда многотысячная армия чиновников (с чадами и домочадцами) размножалась, переплеталась связями, перетаскивала своих из провинции, пристраивая их на службу в столице или за границей. И не важно, откуда поступало пополнение, из Днепропетровска, Ленинграда или Свердловска - Москва все переваривала, всех приручала. Этот процесс продолжается и сейчас, с той лишь разницей, что линия чиновничья все более тесно переплетается с линиями финансовой, олигархической и криминальной. Пожалуй, ни в какой другой из индустриально развитых стран мира нет сейчас столь мощной, хищной и своеобразной в субкультурном отношении олигархии, какая сложилась в Москве. Москва, столица новых русских - и есть истинная столица криминального мира страны.
Влияние этого нового типа новорусского мышления и стиля жизни концентрическими кругами расходится по всей России. В других масштабах, с другим размахом, частенько в карикатурном виде, но столичная ситуация зеркально повторяется во многих регионах страны. (Отдельное "спасибо" за это следует сказать центральным каналам телевидения.) Можно обнаружить следы этого влияния и в Петербурге. Они порой бросаются в глаза, но вовсе не определяют облик города на Неве.
В Петербурге новый тип московской культуры не стал и, возьму на себя смелость утверждать, никогда не станет доминирующим. Это единственный в России город, который сопоставим с Москвой по количеству материальных, культурных и интеллектуальных ресурсов. Петербург не может не оказывать сопротивления всепроникающему духу "голого чистогана" самим фактом своего происхождения и существования. За три века величественной и трагической истории города на Неве здесь сформировался свой, совершенно особенный, тип культуры, в которой причудливо соединились имперская пышность, аристократическое благородство и пролетарская революционность. Парадоксально, но даже 70-летний консерватизм ленинградской партийно-советской номенклатуры оказался подвержен влиянию городской среды. И это имело свои положительные последствия.
Здесь не было таких чудовищных разрушений памятников архитектуры, как в Москве, а исторический центр города сохранился до наших дней во всей своей первозданной красоте и величии.
Если же говорить о влиянии интеллигенции на жизнь города, то у нас оно всегда было более значительным, чем в Москве. Хотя в первопрестольной эта прослойка потолще во всех смыслах. Никто, повторяю, не сможет отрицать, что Москва располагает набором имен ученых и деятелей культуры, которые по масштабу личности и профессиональных достижений вполне сопоставимы с нашим Дмитрием Сергеевичем Лихачевым. Но ведь не писатель Солженицын или академик Раушенбах оказались востребованы на роли пророков и оракулов, властителей дум и чувств. Совсем другие люди, отпихивая друг друга, вещали и вещают нам с трибун и телеэкранов.
А для ленинградцев-петербуржцев Лихачев на протяжении десятилетий был непререкаемым авторитетом, другом и советчиком, с мнением которого считались все, в том числе и властьимущие. И именно интеллигенция определяет на сегодня культурную доминанту в жизни нашего города.
Потеряв статус административной столицы государства, Ленинград тем более бережно и ревниво сохранял свои уникальные духовные и культурные богатства. Возвращение исторического родового наименования города Санкт-Петербург, как оказалось, способствовало закреплению за городом титула культурной столицы России. И в последние годы Петербург все больше начинает осознавать себя культурной столицей в несколько ином смысле - как столицу другой культуры, не той, что так явственно доминирует сегодня в Москве. И когда, скажем, на церемонии присуждения высшей театральной премии России "Золотая маска" за 1999 год выясняется, что из 24 наград 12 увезут с собой петербуржцы (притом что большинство членов жюри - москвичи), и на вручении "Ники" 9 из 14 высших кинонаград получает также Петербург, это свидетельствует о многом.
Мало того, исповедуя иные ценности, город на Неве представляет для нынешних хозяев первопрестольной определенный нравственный укор.
Оказалось, что можно, не выкачивая из всей страны огромных финансовых ресурсов, опираясь только на собственные силы, и промышленность возрождать, и социальную сферу поддерживать на приличном уровне. Можно сохранить во всем блеске имперского великолепия памятники архитектуры и искусства, не дожидаясь положенных по закону федеральных бюджетных вливаний. Можно ремонтировать улицы и площади, строить дома, мосты, прокладывать новые линии метро, готовиться к чемпионату мира по хоккею... И все это - спокойно, деловито, без эпатажа и купеческого надрыва.
Могла ли так называемая столичная элита наблюдать за всем этим спокойно и доброжелательно? Конечно же, нет! Удар новых русских был неизбежен. Мы пытаемся сейчас вспоминать, когда и кто это начал, с горечью признаем, что среди зачинателей антипетербургской кампании были выходцы и с невских берегов. Но дело ведь не в персоналиях и не в том, кто первый сочинил ярлык "криминальная столица". Не случись убийства Старовойтовой, нашелся бы другой повод или другой ярлык.
Духовная, культурная самодостаточность Петербурга не могла не вызвать агрессивной реакции. Ведь, кроме всего прочего, пример упорно культивирующего чувство собственного достоинства Петербурга показывал всей стране, что Москва - это далеко еще не вся Россия. И более того - пример Петербурга может быть очень заразителен. Успехи Москвы для остальной России бесполезны, таких возможностей жить за чужой счет больше нигде быть не может. Иное дело - Петербург. Его положение по отношению к федеральным ресурсам в принципе ничем не отличается от положения Орла или Читы. А по сравнению с центрами нефте- и газоносных районов даже проигрывает.
Логика разработчиков плана ответного удара была по-новорусски проста и прямолинейна. Раз уж нельзя изменить петербургскую культуру, надо ее очернить, да и заодно сменить в городе власть. Казалось, губернаторские выборы подоспели очень кстати. Пятая колонна нашлась в неспособной на созидательную, но всегда готовой к разрушительной деятельности части Законодательного собрания. Протестный электорат в Петербурге, как и в любом другом регионе, безусловно, есть. Ну а то, что насчитывает он не более 10 - 15% от всех избирателей, московских политтехнологов не смущало. Они были твердо уверены: увеличение этого процента в несколько раз - вопрос лишь времени и денег. После того как удалось отменить декабрьский срок выборов, времени появилось более чем достаточно, ну а на нехватку денег столица никогда не жаловалась.
И пошла писать губерния... И не столько писать, сколько говорить, вещать с экранов телевидения. Причем как ни удивительно, но антипетербургский пафос примирил на время даже таких заклятых друзей, как "говорящие головы" "ОРТ", "РТР" и "НТВ". Каких только "собак" не вешали на Смольный, да и на город в целом эти телепроповедники! А сколько денег было затрачено на один только рекламный (вернее, антирекламный) проект "Город устал"!
И не сработало. Претенденты на губернаторский пост замелькали один краше и могущественней другого. Пиарщики неистовствовали, добросовестно отрабатывая полученные серебреники. Но рейтинг действующего губернатора снизить так и не удавалось, а ни один из антияковлевских кандидатов так и не смог выйти за рамки прежнего протестного электората. Я думаю, что московские мастера избирательных технологий (а это профессионалы высокого класса) допустили одну-единственную, но роковую для них ошибку. Подвел элементарный снобизм, привычка относиться пренебрежительно, свысока ко всему, что лежит за пределами Садового кольца.
Меряющим все на чистоган "черным пиарщикам" трудно понять и принять тот очевидный для нас факт, что петербургская архитектура, вся культурно-историческая аура города особым образом влияет на тех, кто здесь родился и вырос, кто долго живет и работает на невских берегах.
Влияние это происходит подчас незаметно для самого горожанина, но решительно сказывается на формировании его личности, на мироощущении. Я уж не говорю о петербургской интеллигенции, об особой потомственной касте питерских мастеровых, квалифицированных рабочих. Здесь даже люмпены и бомжи сохраняют пусть микроскопическую, но долю петербургского достоинства и патриотизма.
Злую шутку сыграло со столичными новорусскими и излишнее доверие к собственным СМИ, особенно электронным. Как выяснилось, "картинка", которую рисует зрителю голубой экран, далеко не всегда является адекватным отражением реальной жизни. И нынешняя пресса, особенно центральная, совсем не всегда становится выразителем общественного мнения, складывающегося в регионах. К тому же, насмотревшись "страшилок", которыми заполнены информационные и аналитические программы ЦТ, петербуржцы выходят на улицы и видят, что окружающая их действительность, мягко говоря, выглядит несколько иначе, чем на телеэкране.
Город живет своей обычной трудовой жизнью. Уверенно смотрит в будущее, сохраняя все лучшее, что оставило ему в наследство прошлое. Постепенно оживает промышленность, стабильно выполняются социальные программы. Культурная жизнь Петербурга развивается сейчас с небывалой интенсивностью. Количество и качество фестивалей и премьер говорит само за себя. На фоне постоянно обновляющегося и реконструируемого исторического центра города с его невиданной в мире концентрацией духовных сокровищ и целенаправленно благоустраиваемых окраин призывы типа "Наш город достоин лучшего" вызывают у горожан лишь недоумение и раздражение. И уж чувство полнейшего омерзения испытывают они от изданий типа "Столица", авторы которой опустились до площадной ругани и непристойных карикатур. Петербуржцы воспринимают подобную "прессу" с брезгливостью и отвращением - как настенные росписи, совершаемые больными людьми в общественных туалетах. Петербург устал от новорусской грязи - вот реакция города на кампанию очернительства северной столицы.
Что же дальше? Ведь результаты выборов, какими бы они ни были, не остановят попыток московской элиты и обслуживающей ее околополитической тусовки влиять на ситуацию на невских берегах. Так что, я полагаю, противостояние продолжится. Но это вовсе не значит, что оно обязательно будет сохранять характер этакой агрессивно-вульгарной борьбы на уничтожение и подчинение. В истории известны случаи, когда культурные конфликты приводили не к взаимоуничтожению, а к позитивным переменам в разных типах культур, становились источником нового витка развития культуры в целом.
Поживем - увидим. Третье тысячелетие только начинается.

Александр ЗАПЕСОЦКИЙ,профессор, заведующий кафедрой культурологии Гуманитарного университета профсоюзов, Заслуженный деятель науки России, член-корреспондент РАО