Слухи о создании в Санкт-Петербурге городского банка возникали не раз. Причем народная молва каждый раз упорно связывала их с близким городской администрации "БалтОНЭКСИМ Банком" и с именем его президента Юрия Рыдника. Каждый раз слухи оставались только слухами. Однако на этот раз для них есть вполне конкретные основания. Депутаты Законодательного Собрания Санкт-Петербурга Игорь Артемьев и Игорь Матвеев разработали проект закона "О некоторых вопросах исполнения бюджета Санкт-Петербурга". В соответствии с проектом все бюджетополучатели города должны открывать и вести лицевые счета в городском банке Петербурга. При этом доля города в нем должна быть не меньше 51%. И хотя оба депутата не считаются креатурами нынешнего губернатора Владимира Яковлева, тем не менее, из всех возможных кандидатур на роль такого банка все вновь выделили "БалтОНЭКСИМ Банк". Однако беседу с президентом "БалтОНЭКСИМ Банка" мы начали не с этого, а с просьбы рассказать о переменах в составе акционеров банка.

- Крупнейшие акционеры "БАЛТОНЭКСИМ Банка" отказались от участия в вашем бизнесе?

- Честно говоря, мне не нравится такая постановка вопроса. Хотя, по сути, ситуация выглядит действительно таким образом. Если посмотреть всю историю развития банка, то динамика была положительной. Так же ее оценивали и его акционеры. Однако на определенном этапе стратегии развития группы "Интеррос" и "БалтОНЭКСИМ Банка" разошлись. У группы "Интеррос" есть "Росбанк", который они хотят развивать как банк федерального уровня. В этом смысле наличие в структуре их активов "БалтОНЭКСИМ Банка" и необходимость заботиться о его развитии вступали в противоречие с этой идеей. Что касается "БалтОНЭКСИМ Банка", то перед ним стоит другая задача, он всегда был позиционирован как крупный городской банк, как банк, который в основном работает с городскими предприятиями большого масштаба, финансирует городские проекты, соответственно, он должен развиваться в этом направлении.

При этом все его нынешние и бывшие акционеры признают, что участие в работе "БалтОНЭКСИМ Банка" позволило им решить их собственные задачи. За время существования банка группа "Интеррос" смогла занять вполне достойные экономические позиции в городе: в судостроении - "Северная верфь", в шиппинге - "Северо-Западное пароходство", в энергомашиностроении - "Силовые машины". Все эти проекты делались в том числе и с помощью банка. В то же время и другая группа акционеров может быть довольна. Было создано серьезное финансово-кредитное учреждение, сумевшее занять свою нишу на рынке, - с профессиональным коллективом, с развитыми технологиями, с серьезной клиентурой.

При этом надо отметить, что мы с "Интерросом" остались партнерами. В составе акционеров "БалтОНЭКСИМ Банка" продолжают оставаться предприятия, связанные с "Интерросом", такие как, например, ЛМЗ, "Электросила", "Завод турбинных лопаток". И прежде всего из-за того, что они заинтересованы в нас как в банковской структуре. Мы продолжаем активно с ними работать.

- Но почему этот момент настал именно сейчас?

- Переговоры у нас шли довольно давно. Больше года. Просто мы думали, как это лучше сделать.

- А были другие варианты?

- Других вариантов, в общем-то, не было. Мы могли капитализировать банк либо за счет старых акционеров, либо за счет новых. Но поскольку мы сами были заинтересованы в расширении числа акционеров, то оставалось только решить, как это сделать. На первом этапе из состава акционеров вышла группа "Интеррос". Покупателями выступили наши дружественные нам компании. За этими структурами стою я и мои партнеры. То есть, по сути, банк сам себя выкупил. В ближайшее время мы увеличим свой капитал до миллиарда рублей. Сейчас идет процесс согласования, и пока я не буду называть, кто будет нашими новыми партнерами. Я думаю, что к декабрю у нас состоится собрание акционеров, после которого мы и озвучим, во-первых, какие новые рубежи перед собой ставит банк, а во-вторых, кто из петербургских предприятий, пока не являющихся акционерами банка, войдет в их число.

Имея в составе ограниченное число акционеров, трудно надеяться, что они будут постоянно обеспечивать увеличение капитала банка. Это легче и правильнее делать за счет расширения их числа. Возможно, что кроме чисто коммерческих в состав наших акционеров войдут ГУПы или аффилированные с ними структуры.

- Как смена акционеров отразится на стратегии развития банка?

- Идеология банка меняться не будет. У нас в планах нет развития собственного ритейла. Мы рассматриваем себя как банк, который ориентирован на крупных клиентов. Здесь главное наше конкурентное преимущество - мобильность и скорость принятия решений, понимание бизнеса этих самых клиентов. У нас есть своя ниша, и она нас устраивает.

- Вы сказали, что "БАЛТОНЭКСИМ" остается партнером "Интерроса". Но в ближайших планах "Интерроса" - открытие в Петербурге филиала "Росбанка", который также в основном сосредоточен на обслуживании крупных клиентов. Получается так, что "БАЛТОНЭКСИМ Банк" обретает прямого конкурента?

- "Росбанк" пытается активно развиваться как универсальный банк. Например, в Москве у них много отделений и они обслуживают в том числе и частных лиц. То есть по идеологии они от нас все же отличаются. Кроме того, у группы "Интеррос" очень много направлений бизнеса, не построенных в одну шеренгу. Каждый делает то, что считает правильным для максимизации своей прибыли. Есть предприятия "Интерроса", которые, еще когда группа входила в состав акционеров банка, тем не менее продолжали работать и с другими банками. У них свобода принятия решений, где обслуживаться, поскольку они работают на свою максимальную прибыль. За право работать с ЛМЗ, "Электросилой" и ЗТЛ мы боремся на чисто конкурентных основаниях. Если мы не даем тех ставок, которые их удовлетворяют, то они идут в другой банк. Поэтому ситуация здесь нисколько не поменялась и не поменяется.

- В свое время вы говорили, что конкурентным преимуществом банка является то, что он поддерживается таким мощным акционером, как "Интеррос". Теперь этого преимущества вы лишились?

- Я говорил это в связи с обслуживанием одного очень серьезного клиента, а именно: Северо-Западного таможенного управления. Этот клиент держал у нас в банке очень серьезные средства. Такие клиенты приходят и уходят по команде. Поскольку все вопросы решались в Москве, то, естественно, мы очень серьезно зависели от их действий. Гарантию за нас давал сначала "ОНЭКСИМ Банк", а затем "Росбанк". Когда таможня от нас ушла, то все меня спрашивали, что же теперь будет. Мол, таможня ушла и теперь "БАЛТОНЭКСИМу" кранты. Я тогда сообщал, что, дескать, ребята, не волнуйтесь, даже если от нас все клиенты уйдут, то банк все равно не лопнет, поскольку те финансовые возможности, которые есть у группы "Интеррос", достаточны для того, чтобы поддержать банк в трудную минуту. Сегодня наш банк вырос из того своего состояния и значительно менее зависим от политических веяний. У нас объем коммерческих клиентов таков, что позволяет банку не бояться за свое будущее.

- Название банка изменится?

- Наверное, да. Хотя этот вопрос не может решиться быстро. К декабрю, когда у нас определится окончательный состав акционеров и мы выйдем на собрание с программой развития банка, наверное, поставим вопрос о смене названия. "БалтОНЭКСИМ" - это имя, ассоциирующееся с группой "Интеррос". Тем не менее, это самостоятельно существующий брэнд, а потому к вопросу о его смене мы подходим очень осторожно.

- Говорят, что "БалтОНЭКСИМ Банк" стремится продать довольно крупный пакет своих акций администрации города и таким образом стать действительно городским банком...

- Да это старый разговор. Я могу его только подтвердить. Действительно, для того, чтобы получить определенные преимущества участия в городских программах, а также дать властям Петербурга больше возможностей для контроля за банком, мы уже давно ведем речь о том, что готовы продать городу блокирующий пакет. Да и сейчас подтверждаем такую заинтересованность. Городской администрации в этом случае было бы комфортней с нами работать. Их представитель входил бы в совет директоров банка и мог бы влиять на его решения. Нам же это дало бы возможность пропускать через себя больший объем средств города. Учитывая, что мы себя позиционируем как городской банк и одним из наших крупнейших клиентов является городская администрация, было бы естественно, чтобы она стала одним из наших акционеров.

- То есть вы хотели бы закрепить город у себя на обслуживании вне зависимости от персоналий, которые возглавляют его власть?

- Политические персоналии все равно будут влиять, независимо от того, является город нашим акционером или нет.

- Но это может быть дополнительным аргументом за обслуживание города.

- Так я тоже бы не сказал. Сейчас речь идет о большем контроле со стороны государства за бюджетными финансовыми потоками. В связи с этим в соответствии с Бюджетным кодексом доходы должны собираться на специальных счетах ЦБ. В этом году этого не произошло, поскольку была принята соответствующая поправка, которая позволила регионам-донорам, в том числе Петербургу, оставить все как есть. Но со следующего года такой переход, скорее всего, будет осуществлен. Такая идеология правительства связана с тем, что в других регионах существуют значительно более серьезные проблемы, чем, скажем, в Петербурге. Большинство регионов вообще сидят на "подсосе" из Москвы. Естественно, что контроль за расходованием федеральных денег легче осуществлять через ЦБ. Для Петербурга я не считаю эту схему оптимальной. Может быть, в границах всей страны так и надо делать, но с точки зрения регионов-доноров это неправильно. При этом надо учитывать, что ЦБ очень ограничен в возможностях предоставлять услуги своим клиентам. Коммерческие банки все равно будут работать с государственными деньгами. Государству просто от этого никуда не деться. Ну хорошо, доходы будут собираться на счета в ЦБ, но ведь большинство бюджетополучателей имеют счета в коммерческих банках. В любом случае все крупные программы будут проходить через коммерческие банки. Тем не менее, мы понимаем желание властей усилить контроль за использованием бюджетных денег. Хотите больше информации, мы готовы ее вам предоставлять и допустить в святая святых управления банком - в совет директоров. Акционер, который имеет блокирующий пакет, - весьма серьезная фигура, которая в любой момент может заблокировать любое не выгодное ему решение.

- Тут можно вспомнить не слишком удачный пример участия города в "Петербургском банке реконструкции и развития".

- В жизни есть масса примеров, когда у кого-то что-то не получалось. Но это вовсе не значит, что сама идея была изначально порочна. Она ведь может быть неудачна просто по сумме факторов. Во-первых, на ровном месте, как было с "Петербургским банком реконструкции и развития", создавать банк очень трудно. Фактически получается так, что этот банк должен жить и развиваться за счет средств бюджета. И он успешен ровно настолько, насколько в нем было бюджетных денег. В нашем же случае это банк, который и так нормально стоит на ногах и уже доказал своей деятельностью, что он самостоятельно может жить.

- Есть мнение, что чем меньше в экономике чиновника, тем лучше для экономики. Вы же предлагаете чиновнику участие в вашем бизнесе. Так где же должно заканчиваться государство и начинаться бизнес?

- На Западе довольно много весьма крупных банков с прямым участием государства.

- Но многие из них не очень эффективны.

- Может быть, они и не сильно эффективны с точки зрения бизнеса. Но нельзя забывать, что они несут определенные общественные и государственные издержки. Они свою функцию выполняют. Обычно это системно-образующие банки. Если же говорить про наш город, то я не говорю, что вхождение в банк даст что-либо городу, кроме получения дополнительных возможностей его влияния на деятельность банка. Это вовсе не означает, что изменятся, скажем, ставки по кредитам, которые банк предоставляет городу. Нет. Они будут рыночными. Участие городу необходимо только с точки зрения контроля и влияния. Но, еще раз повторюсь, пока это все носит чисто теоретический характер.

- Банк вы оцениваете, как состоявшийся и успешный проект. Но у вас есть и другие проекты. Например, теннисный турнир. Как вы оцениваете его с точки зрения бизнеса?

- В этом проекте банк является спонсором. Инвестиционные вложения обеспечиваю я сам. Те спонсорские средства, которые дает банк, разумны, поскольку тот рекламный эффект, который получает банк от турнира, вполне окупаются. Достаточно вспомнить, что это событие становится одним из центральных не только в городе, но и в стране.

Для меня лично это действительно весьма обременительное финансовое бремя. Но мне приятно, что таким образом я оказываю влияние на атмосферу в городе, на его имидж. Эти инвестиции никогда не могут быть быстро окупаемыми и коммерчески очень выгодными. Наверное, те деньги, которые были вложены в турнир, можно было бы использовать более эффективно. Однако даже сейчас, если бы мы захотели его продать, он стоит серьезных денег.

Если же говорить о динамике финансовых показателей турнира, то она положительна. Турнир еще не вышел на точку окупаемости, но его доходы увеличились, например, по отношению к прошлому году процентов на 40. И это при сохранившейся величине расходов. Качество же проведения турнира значительно выросло. И это отмечают все специалисты. В этом году в соревнованиях участвовали четыре теннисиста из первой десятки сильнейших игроков мира. Столько не видел у нас в стране еще ни один турнир. Ни московский, ни наш. Точно так же растет и интерес со стороны зрителей. На финальных играх СКК был полон, хотя средняя цена билета весьма высока, порядка 2000 рублей. Такого нельзя было представить в 95-м году. Стольких людей, готовых платить такие деньги, просто не было.

- В следующем году турнир выйдет на окупаемость?

- Думаю, что да. У меня вообще есть идея, если нас, конечно, поддержат, провести в 2003 году на базе турнира чемпионат мира по теннису. Это было бы одно из интереснейших в мире тенниса событий, когда восемь сильнейших по рейтингу теннисистов будут бороться за чемпионский титул. Кроме того, может серьезно повыситься в городе интерес к турниру и зрителей, и рекламодателей, и телевизионщиков. Весь мир будет это смотреть. А там уже бюджеты и доходы исчисляются не единицами миллионов долларов.

- В свое время "БалтОНЭКСИМ" пытался принять участие в судьбе ТРК "Петербург". Как оцениваете эти свои вложения?

- На самом деле они были очень незначительными. Там у нас около 2% акций. Мы тогда правильно сделали, что поддержали питерское телевидение. Если бы на тот момент несколько коммерческих акционеров не купили бы у них акции, то акционирования бы не произошло. Нам это важно. Пока относительно этого актива у нас нет никаких планов.

Сейчас много говорят о социальной ответственности бизнеса. Так вот я считаю, что как раз нашей социальной ответственностью и была не только реставрация Ростральных колонн, но и ТРК.

- Но Ростральные колонны видно. Вот смотрите: бизнес - обществу. А насчет ТРК в смысле улучшения как-то не очень видно.

- Я могу привести пример. Реставрация колонн стоила более 1 млн 200 тыс. долларов, стоимость реставрации коней Клодта - 120 тыс. долларов. За меньшую сумму мы получили значительно более широкий общественный резонанс. То есть вместо Ростральных колонн можно было бы взять десять более значимых объектов и иметь в десять раз больше отдачи по PR. Можно было бы сказать, что мы неправильно вкладываем деньги. Но я так не считаю. Эти решения не всегда носят прагматический смысл. А насчет ТРК, так мы если бы тогда денег не дали, то наверняка было бы значительно хуже. На тот момент финансовое положение ТРК было настолько плохим, что даже те небольшие деньги, что мы с другими частными акционерами внесли, помогли им удержаться на ногах. Хорошо, что еще так сложилась судьба ТРК, а то ведь Петербург вообще мог лишиться собственного телевидения. Мы ведь и так уже лишились возможности из Петербурга вещать на всю страну. Моя позиция вообще состоит в том, что все бизнесмены должны быть общественно более активными. Влиять на среду, стараться сделать ее лучше. В конце концов, у нас ведь здесь растут дети.