Второй год подряд избиратели самых северных районов Петербурга "не обеспечивают явку". Некогда мандатом здесь владела Галина Старовойтова, после ее убийства депутатом в декабре 1999-го стал Сергей Степашин, однако в начале 2000-го он возглавил Счетную палату РФ, и с тех пор 440 тысяч человек не доверяют никому.

На сей раз любознательных не привлекли даже диковинные машины, считывающие "галочки" с бюллетеня по мере его погружения в урну. Впрочем, организаторам выборов электроника скорее навредила, чем помогла. Уже к моменту закрытия участков система автоматического подсчета зафиксировала, что вместо 25 проц. избирателей проголосовали лишь 22,7 проц. Если бы разница составляла доли процента, ее можно было бы списать на несовершенство техники (некоторые граждане по старинке складывали бюллетени пополам или опускали их пачками, из-за чего сканеры ломались). Но чтобы при ручном пересчете найти почти 10 000 недостающих бумаг, пришлось бы обращаться к иллюзионистам.

Электроника - не главное разочарование властей. Аршином петербургских выборов теперь придется мерить масштаб многих происходящих в стране событий. В 209-м округе северной столицы был выдвинут "суперобъединенный" кандидат - декана философского факультета СПбГУ Юрия Солонина поддержали и "Единство", и "Отечество", и имеющее солидный вес на берегах Невы движение "Воля Петербурга", и питерское "Яблоко", и СПС. В их совместном заявлении провозглашалось "наступление новой эпохи", когда выбирать будут "не за симпатичные лозунги, не за партийность и не за красивую биографию, а за точное соответствие тем требованиям, которые предъявляет орган власти - государственность мышления, терпимость и бескорыстие". Солонин провалился с треском: из пришедших на участки за него отдали голоса только 21,67 проц. Это третий показатель, и он в два с лишним раза хуже, чем у поддержанного коммунистами и патриотами Юрия Савельева, ректора Балтийского государственного технического университета "Военмех" (45,52 проц.).

Печален и финансовый опыт кампании. Потрачено на нее 4 миллиона рублей из бюджета - в два раза больше, чем в прошлом году. Но ни огромные плакаты, потеснившие с привычных мест уличную рекламу табака и дорогих авто, ни запущенные в прайм-тайм телевизионные ролики выборы не спасли. Равно как и звуковая реклама в метро, и странные листовки, появившиеся на дверях домов за день до голосования ("Черепахи, ежики, козлы, белки на выборы не ходят. Мы не черепахи, не ежики, не белки и тем более уж и не козлы").

По данным социологических опросов, на прошлых выборах в 209-м округе 18,2 проц. питерцев исполнять гражданский долг отказались из-за убеждения, что выборы ничего не решают, а еще 12,9 проц. - потому что не увидели результатов деятельности депутатов. Прошедший год в жизни избирателей ничего не изменил, а забот даже прибавилось. Размыв в метро, отрезавший жителей округа от центра города, до сих пор не ликвидирован. По верху на Невский теперь тоже не доедешь: как раз накануне выборов закрылся на "юбилейный" ремонт Троицкий мост. Как следствие - невиданные по питерским меркам пробки и призывы ГИБДД "отнестись к происходящему с пониманием".

Самое же интересное, что ничего изменить своим волеизъявлением петербуржцы действительно не могли - ни в местном масштабе, ни в государственном. Потерянное почти семь лет назад единое метро, как и воспетый Маяковским мост, восстановят не раньше и не позже 300-летия города. Если Старовойтовой в свое время приходилось выбивать деньги на подземку, то сейчас в бюджеты разных уровней эти расходы уже заложены. Не в состоянии отдельно взятый депутат повлиять сегодня и на устраивающий многих курс Кремля, и на расстановку сил в Государственной думе. Вышел же питерец Шелищ из фракции "Яблоко" - и ничего, расклад не изменился.

Выходит, неявка 14 октября не есть недовольство электората местной властью (так Центризбирком расценил недавние и тоже провалившиеся выборы по 96-му округу в Архангельске). И уж тем более - не анафема властям центральным. Напротив, голосование "ногами" есть выражение высшей степени доверия питерцев к "своему человеку" в Кремле. И абсолютного неверия в то, что их интересы защитит кто-то еще.