Горизонтальная вертикаль
Общепризнано, что необходимым элементом, важнейшей составляющей развитой демократии является так называемое гражданское общество - то есть разветвленная система неправительственных, "горизонтально" организованных, свободных объединений граждан. Профиль таких организаций может быть самым разным - от какого-нибудь союза садоводов до общества ветеранов, от творческой ассоциации до объединения мелких предпринимателей. В совокупности все эти организации должны вырабатывать "общественное мнение", с которым не может не считаться власть, поскольку в цивилизованных странах это влиятельный голос самого общества. Ни один западный политический деятель словечка не скажет, не задумавшись предварительно, какова будет реакция на его речь со стороны, предположим, феминисток или многочисленных экологических ассоциаций.
Причем "горизонтальные" организации граждан на Западе не просто электоральный ресурс, которым политики не могут пренебрегать, но и важнейший элемент общественной стабильности, основа устойчивости государства. Поддерживая власть, "гражданское общество" разделяет с ней ответственность за ее политику и одновременно выполняет функцию независимого контроля над ней.
В современной России есть некоторое количество "горизонтальных" объединений граждан, но они не имеют на жизнь страны практически никакого влияния, их мнение, как правило, игнорирует политическая элита, то есть гражданского общества у нас до сих пор нет.
Между тем власть, кажется, всерьез намерена проводить в жизнь модернизационные реформы, некоторые из которых весьма болезненны для населения и могут вызвать как противодействие разных политических и бюрократических группировок внутри самих властных структур, так и социальное напряжение.
То есть инициаторы и проводники реформ - президент и его администрация - отчаянно нуждаются в крепких опорах вне коридоров власти. Президенту, коротко говоря, крайне необходимо разделить с кем-то ответственность за проводимый им политический курс, и одного административного ресурса здесь мало.
Дан приказ
Именно такой искомой опорой для президента могло бы стать гражданское общество - в том случае, конечно, если бы оно поддерживало нынешнюю политику Кремля. Но такового, как мы уже сказали, в России пока не наблюдается.
А нужда в опоре, по всей видимости, у президента такая острая, что его администрация решилась на действия, прямо скажем, парадоксальные: если гражданского общества нет, значит, надо его срочно сформировать.
Власть, формирующая "сверху" гражданское общество, - это едва ли не нонсенс, потому что в теории гражданское общество должно быть итогом независимых "низовых" процессов. Сколько времени могут занять такие процессы в России, где гражданского общества не было никогда, никто не знает.
Распоряжение, однако, отдано, и уже с весны в России кипит бурная деятельность: переговоры, встречи, согласования, дискуссии. 12 июня Путин встретился в Кремле с представителями 30 неполитических общественных организаций. Компания была чрезвычайно пестрая - именно что от общества садоводов до ассоциации бардов, но на встрече прозвучала идея о создании новой общественной структуры - Гражданского союза при президенте, а уже в июле 200 общественных организаций РОССИИ подписали обращение "Союз граждан России и государства - для процветания свободной России". На этой волне был создан оргкомитет по подготовке Гражданского форума, в который вошли известные люди: политолог Сергей Марков, руководитель фонда "Общественное мнение" Александр Ослон, депутат Госдумы Вячеслав Игрунов, Элла Памфилова и другие.
Координирует процесс заместитель главы администрации президента Владислав Сурков, из уст которого прозвучали характерные слова о том, что "необходимо думать не только о великом государстве, но и о великом обществе".
Августовский визит Суркова в офис общества "Мемориал", который подавался в прессе как "загадочный", был связан именно с подготовкой Гражданского форума - на площадке "Мемориала" Сурков просто встречался с представителями нескольких общественных организаций.
Словом, обществу сулят прямой диалог с государством, его хотят привлечь к процессу принятия важных внутриполитических решений - то есть возложить и на него часть ответственности за то, что будет происходить в ближайшие годы в России.
Разумеется, пресса и ряд оппозиционных наблюдателей отреагировали на затею президентской администрации крайне резко. Общая мысль была такова: создается декоративно-бутафорская структура, которая будет находиться на полном содержании и под полным контролем государства. "Гражданам" отводится охраняемая площадка, на которой они вольны рукоплескать всем действиям властей и бурно выражать свой "одобрямс".
"Это не вариант"
Но делить ответственность с декоративной структурой и опираться на виртуальные, фантомные "общественные организации", объединенные под каким угодно пышным названием - хоть Гражданский союз, хоть Гражданский совет, хоть Гражданская палата, - как-то бессмысленно и в чисто материальном смысле накладно. Путин все-таки прагматик, и ему действительно нужны реальные опоры, а потому все не так просто.
Недавно на интернетовском сайте "Полит.ру" было опубликовано интересное интервью с Александром Аузаном, президентом Конфедерации обществ потребителей, из которого, между прочим, следует, что Кремлю в ходе переговоров с участниками будущего Гражданского форума пришлось менять предварительный сценарий: "Решающим моментом, - говорит Аузан, - стал визит Суркова 20 августа в "Мемориал", где была встреча с десятью лидерами гражданских организаций, которые на самом деле представляли более широкий партнерский круг".
Судя по всему, кремлевский вариант формирования гражданского общества и впрямь содержал в себе много декоративного. Но вот Аузан говорит: "Мы пришли с набором из 10 наших позиций. Самое главное для нас было определить, что такое форум. Для нас категорически неприемлема идея, что форум - это способ (путем собирания 5 тысяч человек) создания какого-то совета, который уже отныне от имени гражданского общества будет говорить, кого-то поддерживать, кого-то - нет и общаться с президентом. Это не вариант. Задача - не представительский совет создать, а решить вопрос о механизме взаимодействия власти и гражданских организаций, то есть определить приоритеты и интересы сторон и способы взаимодействия: переговорные площадки, разработка альтернативных программных предложений, участие в реализации каких-то из них". Договорившись об этом принципиальном вопросе, участники встречи в "Мемориале" подняли и другую проблему: "Для нас было принципиально добиться согласия власти формально войти в процесс, отказавшись от манипулирования. Мы это согласие получили. Причем речь идет не только об участии администрации президента, но и правительства, высших судебных инстанций и Государственной думы. Все они будут входить в новый оргкомитет Гражданского форума".
Будущую деятельность форума Аузан представляет себе следующим образом: "Мы считаем, что Гражданский форум должен представлять собой серию деловых "круглых столов" по проблемам. Причем так, что гражданские организации не друг с другом, а с достаточно весомыми представителями власти обсуждают список согласий и разногласий по разным вопросам... Для нас главный пафос всею этого процесса в том, что есть целая серия проблем, которые не решаются ни государством без общества, ни обществом без государства".
Если формирование гражданского общества "сверху" действительно пойдет у нас по такой формуле, есть смысл отнестись к процессу всерьез, не смущаясь парадоксальностью самой ситуации. В самом деле, если вспомнить российскую историю, какие процессы, помимо откровенно разрушительных, инициировались в России "снизу "? Еще Пушкин говаривал, что единственный европеец в России - это правительство. И действительно, все реальные реформы, проводившиеся в России - от петровских до александровских и столыпинских, - инициировались государством. Здесь не идет речь о качестве и цене этих реформ: российское государство если и было "европейцем", то европейцем "в первом поколении", то есть вполне азиатские, варварские методы насаждения новых порядков были ему отнюдь не чужды. И - еще одна характерная особенность российской истории - ни разу общество не становилось опорой государству в его реформаторской деятельности. Вечно так продолжаться, наверное, не может.
Слов нет, движение общества и государства навстречу друг другу - процесс сложнейший, связанный с множеством взаимных компромиссов. Но он явно повышает вес и ответственность всех его участников. Как стало известно "Профилю", оживленные консультации и переговоры продолжаются и в последние несколько недель.
Размен фигур
Когда Борис Ельцин передавал власть наконец-таки наиденному им преемнику, то, говорят, в их договоре было два условия. Первое: не лезть не в свои деньги (об этом дальше) - и второе: не трогать расставленных Ельциным людей на ключевых постах в государстве. Мораторий был рассчитан на два года, по истечении которых Владимир Владимирович мог рулить Россией уже не как "вьетнамский космонавт".
Некоторые считают, что главный смысл этой операции состоял не просто в том, чтобы у Ельцина появился преемник, но и чтобы от выборов к выборам к власти в России приходили продолжатели ельцинской политики и люди, чьей первостепенной задачей было бы укрепление власти разрастающегося ельцинского клана. Путин в этом раскладе мог рассматриваться лишь как переходная фигура.
Так или иначе, но достигнутые договоренности соблюдались весь первый год правления Путина. Однако вскоре обязательства стали, судя по всему, его тяготить. С одной стороны, к более решительным телодвижениям его подталкивали приехавшие в столицу питерцы и воспрянувшие спецслужбисты, с другой - он и сам понимал, что, не имея возможности для маневра, через два года его мечта о втором президентском сроке (вопреки планам ельцинского клана) может так и остаться мечтой.
Говорят, что первым самовольным шагом Путина стало его решение о замене силовых министров. Эта акция была проведена не без помощи как наших, так и американских спецслужб достаточно виртуозно. Разменной же фигурой в операции стал Павел Бородин. По одной из версий, посетить далекую Америку бывшего кремлевского управделами уговорил некий сотрудник ФСБ, а его неожиданный арест в Соединенных Штатах был спланирован уже американцами. При чем тут российские силовики? Дело в том, что в то время США начали активно раскручивать свой выход из договора по ПРО; ракетчик Игорь Сергеев, занимавший пост российского министра обороны и разбирающийся в ракетных делах, их не устраивал. Когда же, прилетев в Штаты, Бородин был препровожден в американскую тюрьму и стало ясно, что ему придется там задержаться, то Ельцина поставили перед выбором - или Сергеев уходит, или Бородин сидит. Пал Палыч "ельцинским", естественно, ближе, и он был-таки разменен на Сергеева. Бородин вернулся в Москву, а кресло министра обороны занял ближайший соратник Путина Сергей Иванов. Почти одновременно в МВД на смену ельцинскому министру Владимиру Рушайло пришел строитель пропутинского "Единства" Борис Грызлов, а вскоре, из-за разыгранного скандала в Думе касательно захоронения ядерных отходов, из кресла министра по атомной энергетике выпал еще один птенец гнезда Бориса Николаевича - Евгений Адамов.
При этом говорят, что Адамов и Рушайло подверглись "зачистке" без согласия на то Ельцина, и Путину в связи с его самовольным поведением было сделано серьезное внушение, которое, очевидно, охладило преобразовательский пыл российского президента. Во всяком случае, заявленная им кадровая революция в кабинете министров, которая, по словам президента, должна была удивить многих, так и не состоялась.
Главный вопрос власти
Что же до главного вопроса власти - денег, то и здесь у российского президента дела обстоят не блестяще. Ему пока так и не удалось по-настоящему добраться до финансовых потоков бюджета, в котором, по оценкам экспертов, так называемые дополнительные доходы составляют минимум пять миллиардов долларов.
Согласно официальной версии, эти деньги копятся для выплаты внешнего долга, но при определенных обстоятельствах могут быть использованы и на иные нужные держателям этих денег цели. Не став таким держателем, провести будущую избирательную президентскую кампанию Путину будет сложно.
Главными же "рулевыми" в государственном бюджете, по мнению специалистов, опрошенных "Профилем", являются близкий к ельцинской "семье" премьер Михаил Касьянов и его незаметные люди в Минфине. Но даже если Путину удастся заменить премьера, то для расстановки своих людей, которые не только смогли бы разобраться в хитросплетениях минфиновского ведомства, но и найти ключи к уже задействованным схемам распределения и контроля, времени у президента почти не остается.
С кадрами, "которые решают все", у Путина до сих нор далеко не все в порядке, тем более что для такой финансовой работы специалисты нужны первостатейные. Новые же путинские "олигархи" питерского происхождения, кроме того, стоят перед дилеммой: для того чтобы что-то получить, нужно что-то вложить.
А с первоначальным капиталом - как раз проблема.
Наконец, у Путина может быть и третье, весьма щекотливое препятствие па пути к самостоятельности: якобы упомянутый мораторий существует в письменном виде - сама бумага (если она и вправду существует), как говорят знающие люди, хранится у Патриарха Алексия II. Этот, мягко говоря, договор о переуступке власти не может не отравлять жизнь Владимиру Владимировичу, хотя его обнародование в нынешней ситуации вряд ли реально.
Пока же Путин не оставил надежды окончательно взять власть в свои руки, что не может не настораживать ельцинскую команду. А потому "семья" и ее доверенные лица начали действовать.
Отъехавший за рубеж Борис Березовский, кроме публичных "наездов" на российского президента, ведет переговоры с американскими парламентариями, которые, как и наши народные радетели, не столь уж и неподкупны.
В самой же России затянувшаяся "контртеррористическая операция" в Чечне снова начала подвергаться нападкам со стороны политобщественности, причем не обязательно связанной с ельцинским кланом. Например, проблему Чечни в последние недели сильно заострили "Яблоко" и СПС.
Между тем громкие террористические акты в Нью-Йорке и Вашингтоне изменили расстановку сил в пользу Путина как внутри страны, так и за ее пределами. Во всяком случае, раздражавшая ранее Соединенные Штаты позиция главы Кремля (мол, террористов надо "мочить в сортире", а не договариваться) теперь вряд ли будет вызывать аллергию у Вашингтона. А главное, Путина, учитывая его жесткую позицию. Запад с успехом может использовать как авангард в наступлении на международный терроризм по всей южной дуге напряженности.
Так что упомянутый план ельцинской "семьи" об ограничении путинского президентства одним сроком может натолкнуться на противодействие тех, от кого этого меньше всего ожидали, - администрации Соединенных Штатов.