Без башни!

До 1 декабря, когда будут подведены итоги конкурса проектов "Газпром-Сити", остались считанные дни. Общественное обсуждение, к которому призвала губернатор города Валентина Матвиенко, набирает обороты. Мнения высказываются разные, однако нельзя не отметить: большинство горожан с тревогой относятся к перспективе появления в городе 300-метрового небоскреба. Опасения ясны: велик риск, что агрессивное вторжение в сложившееся целое приведет к гибели привычного всем нам Петербурга. Что Дворцовая площадь и весь нынешний центр города, входящий в перечень мирового культурного наследия ЮНЕСКО, превратятся в скромное предместье величественного "Газпром-Сити".
Сегодня свое мнение о конкурсе проектов "Газпром-Сити" высказывает кинорежиссер Александр СОКУРОВ.

- Александр Николаевич, как вы оцениваете проект строительства 300-метрового небоскреба на Охте?
- Начиная с археологического слоя.
- Нельзя забывать: мы интересны и нужны всему миру только потому, что мы вот такие. Потому что мы сохранили наш город. Пока мы развиваемся в традиционной тенденции - у нас есть шанс получать возрастающий интерес к себе. Поскольку все вокруг в мире превратилось и продолжает превращаться в подобие, условно говоря, Монреалей и Оттав. Это хорошие города, просто замечательные, но...
- И все же что-то новое нам строить надо.
- Конечно. И есть идеи, способные развивать город. Например, морской порт на Васильевском острове. Я как житель этого острова тоже не в большом восторге от самого проекта стройки. Но понимаю, что в нем хоть как-то учтены потребности города, заложена еще одна потенциальная наша связь с миром.
- А разве не нужен Петербургу район, который обычно называют Сити?
- Не понимаю, зачем он.
- Говорят - для того, чтобы преодолеть провинциальность.
- Она преодолевается не так. Создайте законы, обеспечьте свободу инициативе людей. И люди сами все что надо сделают - в старых стенах. У нас огромное количество промзон. Стоят запущенные здания, которые прекрасно можно перестроить и создать все эти офисные, деловые и прочие центры. Так, как это делают, например, немцы. У нас тоже полно шедевров старой промышленной архитектуры. Но у нас парализованы финансы, дорогие кредиты. И так далее. Это всем известно. И вот вместо того, чтобы приводить в порядок существующее, придумывают бог знает что. При этом произносят абсолютно пустые, дутые слова. Как воздушные шары, мыльные пузыри.
Вместо того чтобы реанимировать производство - офисные громады. Зачем? Что там будут производить?
- Но ведь это необходимо для компании, которая собирается прийти в Петербург. На новом месте ей нужны и жилье, и инфраструктура...
- Может быть. Но я напомню другое: мы живем в стране, где за пределами Москвы, Петербурга и еще двух городов - пустыня. Люди бегут оттуда - нет рабочих мест. Социальная и экономическая деструкция приобрела такие размеры, что люди пьют больше, чем прежде, - потому что пусто все. А у нас - вавилония...
Кроме всего прочего, это потенциально опасные сооружения. Всем известно, что реальных систем спасения людей в них нет. Возьмите американский опыт! Если что-то случится в такой башне - люди обречены на мучительную чудовищную смерть в девяти случаях из десяти. Строить такие высотные дома - преступление. Не говоря уж о том, что у нас северный город - сырой и холодный, ему нужны толстые стены, штукатурка. Теплая жизнь. Ничего подобного не возводят в Норвегии или Швеции. Через 30 - 40 лет все эти башни будут взорваны, иначе они упадут сами. Проржавеют.
И в конце концов: если вам нужен свой Сити - давайте, стройте его. Новый город рядом с Петербургом - город со своими принципами, со своей идеологией. Так поступают серьезные руководители. Скажем, в Бразилии решили не модернизировать Сан-Паулу или Рио-де-Жанейро и построили новую столицу.
А Петербург один на планете. Его нельзя "украсить" или "развивать" чем-то, ему неорганичным.
- Почему же зарубежные архитекторы, сплошь звезды, этого не почувствовали?
- Я уже ответил на этот вопрос. Эти зодчие обрубили все начала, они начинают с самих себя. Ни для кого из них архитектура не есть часть эволюции.
- Несмотря на все обоснования, которыми они сопроводили свои проекты?
- Это все "литература". Слова. Это можно квалифицировать только как идеологическую экспансию. Как абсолютно сумасшедшую левизну в этой области культуры. Вообще, архитектура сегодня, как и телевидение, генерирует в обществе гигантскую деструкцию. Разрушительную энергию.
- О телевидении в этом смысле все говорят, а об архитектуре, действительно, нет.
- Не знаю, почему. Но тот, кто был, допустим, в новых кварталах Нью-Йорка, понимает, что я говорю об отторжении, о голом рационализме... Среди такой архитектуры не растешь, не развиваешься. Не обретаешь ничего. Выросший в этих стеклянных домах молодой человек - никто и ничто. Он без родины, без племени... Потому что в этих строениях нет эволюции - ни в форме, ни в содержании. В них нет труда. Ушел каменщик, ушел штукатур. Ушло живое, передающееся от человека к человеку.
- Но есть же творческое развитие, смена стилей, поколений...
- Никто не против передовых методов. Но человек создается эволюционно, а не революционно. Уверяю вас, скоро как от чумы будут шарахаться от этой стеклянно-алюминиевой архитектуры. Она временная. Если так легко строить - легко и можно снести. Эти формы не требуют напряжения ни вкуса, ни интеллекта. Ни таланта. Тут не ночами бессонными приходит воображение, а компьютерная манипуляция. Возвеличивать эту архитектуру - все равно что говорить о выдающейся духовной роли компьютеров в нашей жизни. И как не стыдно возжелать ставить такое рядом со Стасовым, с Монферраном?
- Сторонники стекла и бетона говорят, что через сто лет эти здания превратятся в классику.
- Они не простоят, скажу еще раз, и тридцати лет. Мы знаем, что в архитектуре выдержало испытание временем - какие формы, какие материалы, и что до сих пор вызывает у нас теплую человеческую реакцию. Каждый из нас прекрасно знает, в каком доме хотел бы жить, правда?
- Так что же делать петербуржцам, которые хотят жить в своем привычном городе?
- У нас нет законов, по которым власть должна подчиняться общественному мнению. Петербургу крайне нужен закон об архитектуре и вообще о памятниках города и пригородов, о чем много раз говорилось и в связи с недавним покушением на Дворцовую площадь, и в другие моменты. Понятно, почему такой закон не принимается. Он сразу определит многие вещи, заставит смотреть по-другому на жизнь самого Петербурга.
А что кому делать - каждый решает сам. Одно понятно - если процесс не остановить, городу предстоят большие испытания.
- Было объявлено, что нынешний конкурс не имеет правовых последствий (то есть его результат не ведет неизбежно к стройке). Однако намерения организаторов сомнения не вызывают...
- Остается опять рассчитывать на губернатора города Валентину Матвиенко. Мне кажется, губернатор действует сегодня под огромным давлением. Но она знает, что подавляющее большинство жителей по крайней мере с недоумением относятся к этой идее. Знает, что стройку нельзя допустить, поскольку она идет вразрез и с законом, и с традицией, и с общественным мнением. Нам повезло, что губернатор позиционирует себя как социальный человек. И это оставляет надежду на то, что результаты общественного обсуждения не будут проигнорированы.
- А как можно оценивать набег кочевников? Имена архитекторов известны. Они перебегают из страны в страну, из города в город, зарабатывают. Они не представляют какое-либо культурно-национальное начало и не интересуются культурой того места, куда прибежали. Поэтому, если их не остановить, они, как колорадские жуки, съедят все в Петербурге, останутся огрызки.
Нам ведь и своих борзых ребят трудно остановить - посмотрите, что петербургские "архитекторы" строят в городе, осуществляя идеи уплотнительной застройки. Уничтожаются скверы, рубятся деревья. Перед окнами людей вырастают бетонные стены. Московские ребята свой город уже перелицевали.
- В центре от наступления капитала пострадали уже целые кварталы.
- И ради чего растут все эти торговые и развлекательные комплексы, офисы? В городе катастрофическое положение с жильем. Сотни тысяч ленинградцев уже окончательно при жизни не смогут решить свой главный вопрос - где жить. Город не захотел предотвращать бандитское повышение цен на жилье, город пустил сюда наглый московский капитал, превращающий Петербург в заурядную плесневеющую провинцию.
Я расцениваю нерешенность жилищной проблемы миллионов граждан страны как самое большое поражение власти со времен трагического начала Великой Отечественной войны.
- Наш город до сих пор столица коммуналок...
- Мы называем себя Европой, но если зайти в каждую вторую квартиру - видно, в какой чудовищной бедности живут люди. И при всем этом город миллиарды готов вложить в карточный домик. В вавилонскую башню. В однозначный символ неких патологических - может, сексуальных - комплексов.
- Сторонники проекта как раз и декларируют, что привлечение в город капитала позволит решать в том числе и социальные проблемы.
- Даже если так, то не ценой же утраты самого города! Есть законы, по которым Петербург создан. Причем задуман и построен не нами. Город нам не подарен, не отдан для примитивного использования. Он передан нам временно, чтобы мы пожили здесь свое. Мы обязаны его передать следующим поколениям - в таком виде, в каком получили. Не надо трогать то, что создано не нами и проверено временем. И что оплачено страшной кровью. В частности, в блокаду.
И это не вопрос борьбы с чем-то новым. Это вопрос норм поведения. А они говорят: нельзя ничего созидать, если при этом разрушается существенное. Общество, если оно собирается быть цивилизованным, должно строго следовать эволюционным принципам. Главный из них - одно вырастает из другого. Нам надо принимать во внимание большие ошибки западных архитекторов, создавших мертвые стальные города, безликое, чужое национальной душе пространство. Современные архитекторы - богатые люди, они идут в первых рядах глобалистов, они предлагают забыть о национальных традициях, характере, климате, душе. Для них все одинаковы, потому что они работают только ради денег. Им все настоящее, основательное будет мешать.

Санкт-Петербургские ведомости , 2.12.2006

| | Поделиться