Очередное общение президента со страной проходило по сценарию, уже не раз обкатанному в ходе прошлых сеансов телеобщения - практику такого общения Путин начал в декабре 2001 года. Телемост в очередной раз показал справедливость мнения, что для россиян (и это продемонстрировала "прямая линия") вся политика сосредоточена в одном человеке - Владимире Путине. Примечательно, что после телемоста в ходе общения с журналистами Путин и сам признал это: "Именно поэтому я все время стараюсь пояснить свою позицию по проблеме 2008 года. Я не могу себе позволить, чтобы судьба России зависела от одного человека, даже если этот человек я сам ", - сказал он, имея в виду, что политическая система должна действовать и в его отсутствие.

Отвечая на вопросы, Путин допустил несколько знаковых оговорок. Так, говоря о том, что Россия, наконец, расплатилась с долгами, президент вдруг произнес: "И теперь мы никому не нужны". Правда, через секунду он поправился: "не должны". Еще один перл Путин выдал, когда рассказывал об улучшении жизни людей. "Этот разрыв между доходами богатых и бедных мы будем сохранять... – пауза между двумя словами снова показалась вечностью, – ...сокращать", иронизирует "Независимая газета".

Но эти оговорки меркнут по сравнению с грузинским перлом. Отвечая на вопрос одного из аксакалов дагестанского Каспийска об ухудшении отношений с Грузией, Путин напомнил об историческом факте – о том, что Грузия добровольно вошла в состав... Российской Федерации. Ошибка рассмешила его самого, и, хихикнув, он поправился на "Российскую империю". Кстати, отвечая на вопрос о возможности присоединения Абхазии и Южной Осетии к России, глава России пообещал внимательно следить за международными прецедентами, в том числе и косовскими. Но главное - в Кремле не стали затушевывать болезненную тему межнациональных конфликтов на почве миграции. Напротив, одну из десяти передвижных телестанций разместили в Кондопоге - карельском городе, где полтора месяца назад произошли направленные против кавказских мигрантов погромы. Чтобы показать, что в городе все спокойно, вопросы задавали из двух точек – возле Дворца искусств и возле целлюлозно-бумажного комбината.

Директор Дома творчества детей и юношества Татьяна Конашкова, "коренная кондопоженка", поставила вопрос прямо. "Вы прекрасно знаете, что произошло в нашем городе, погибли люди, и местная власть продемонстрировала свою несостоятельность, - сказала она Путину. - Вообще нужна ли такая власть, и что нам делать, обыкновенным жителям, в данной ситуации, когда местная власть не может нас защитить, и она сегодня очень слаба?"

Ответ прозвучал обескураживающе. Глава Карелии Сергей Катанандов оказался вторым после бывшего генпрокурора Устинова человеком, до которого "не смог дозвониться" президент Путин. "К сожалению, несколько раз пытался связаться с вашим руководителем, председателем правительства Карелии, - он то в самолете, сейчас в отпуске, но мы с ним на этот счет самым серьезным образом поговорим", - сказал глава государства Конашковой. При этом, как известно, именно по представлению Владимира Путина Сергей Катанандов был наделен в начале этого года полномочиями губернатора на очередной срок.

Зато до президента смогла дозвониться москвичка, которая хорошо поставленным голосом спросила его об отношении к сексуальному насилию. "Что-то вы там сказали про президента Израиля..." – сузила рамки вопроса дама. Президент России со всей прямотой заявил, что недопустимо использовать служебное положение для принуждения женщин к сожительству. Но что касается 10 женщин, которые обвинили Моше Кацава в изнасиловании, то это "особый случай". Вопрос жительницы столицы по сексуальной тематике российско-израильских переговоров, был, пожалуй, единственной темой, востребованной не широкой аудиторией от Калининграда до Находки, а узкой частью российского общества, проживающей в пределах Садового кольца.