Академик Александр Ефимович ШЕЙНДЛИН — патриарх российской науки. Им создан и не одно десятилетие пользуется безупречной репутацией Институт высоких температур Академии наук России. Поэтому, когда говорят — Шейндлин, подразумевают — ИВТАН. Заслуг академика Шейндлина перед отечественной и мировой наукой не счесть. Но сам Александр Ефимович любит вспоминать вот о каком эпизоде в своей богатейшей биографии: лет пятнадцать назад с легкой руки академика вошла в союзную тогда еще экономику совсем новая структура — команда банка МЕНАТЕП, а затем и нефтяного гиганта «ЮКОС».

Ситуация, сложившаяся сегодня вокруг компании и ее недавнего руководителя, — питательная среда для множества мифов, а порой и откровенной лжи о рождении одного из первенцев российского неокапитализма. Академик Шейндлин знает, как все было на самом деле…
       
- Задолго до всех перестроек комсомольские структуры начали приобщаться к экономике. Ребята получили первый опыт. Собрались несколько толковых комсомольских работников. Михаил Ходорковский тогда представлял организацию Московского химико-технологического института. Леонид Невзлин возглавлял комсомол Института нефтехимического синтеза имени Губкина. Они пришли в Государственный комитет СССР по науке и технике с новыми идеями и предложили свои услуги. У ИВТАНа были теснейшие связи с этим комитетом, и мне там сказали: «Есть активные, энергичные ребята, готовые действовать. Мы дадим деньги на проведение запланированной работы. Не мог бы ваш институт выделить средства для заключения контракта с этой группой молодых специалистов?». Я к юношеству всегда относился с симпатией и ответил положительно.

— На какую сумму был первый контракт Михаила Ходорковского?

— Около ста семидесяти тысяч рублей. Пятнадцать лет назад это были вполне осязаемые деньги. А для огромного ИВТАНа, которым я имел честь руководить, — сумма небольшая. Насколько мне известно, примерно такие же деньги эти ребята получили и в ГКНТ. Пользуясь нынешней терминологией, это и был первичный капитал молодой команды. Он позволил бизнес-структуре развиваться дальше.

— Вы тогда и познакомились с Ходорковским?

— Нет. Ко мне тогда приходили другие люди. Ходорковский и Невзлин были, вероятно, мотором, который направлял все действия.

— Как долго продолжалось ваше сотрудничество?

— Благополучно завершились работы по первому контракту. Прошло три-четыре года. Уже был создан МЕНАТЕП. Руководство банка пригласило меня в консультативный совет для обсуждения ряда научных, общественных и технических вопросов. Там я и познакомился с Михаилом Ходорковским и Леонидом Невзлиным.

— Кто еще был в консультативном совете?

— Несколько академиков, ректоры учебных заведений, руководители газет и журналов. Мы три раза в год собирались в офисе банка и за чашкой чая вели разговор на самые разные темы.

Наша последняя совместная работа с командой Ходорковского — научная. Около трех лет назад возглавляемый мной институт провел уже для «ЮКОСа» исследования о возможности участия этой топливной компании в решении энергетических проблем.

— Александр Ефимович, вы были первым инвестором молодой команды, консультировали начинающих банкиров, руководили научной работой по заказу компании. Какое впечатление осталось от сотрудничества с командой Михаила Ходорковского?

— Замечательное осталось впечатление. Активная, умная молодежь. Когда они пригласили в свой банк достойных людей — крупных ученых и общественных деятелей, — и Ходорковский, и Невзлин были совсем молодыми, неискушенными людьми. Наши знания и политический опыт были им полезны. Они внимательно слушали. А поскольку чай был вкусный, мы охотно приезжали в гости.

— Какие проблемы вы обсуждали?

— Мы обсуждали все, что происходило на свете. Например, участником этих встреч был академик Арбатов — руководитель Института США и Канады. Он обладал политическим опытом, я — опытом в области техники, энергетики и топливной промышленности. Благодаря моему участию у руководства банка была возможность обсуждать перспективные научные направления. Видимо, поэтому меня и приглашали на чай.

— Зачем были организованы эти встречи?

— Руководители компании хорошо понимали: с уровня талантливых комсомольских работников подняться до понимания жизненно важных проблем в такой необычной стране, как наша, сложно. Как это сделать быстро? Надо собрать знающих людей и просто их выслушать. Вот, скажем, академик Арбатов и ваш покорный слуга сидят рядом и о чем-то беседуют, а молодая команда слушает этот разговор — узнает что-то полезное. Это правильный подход. На их месте я делал бы то же самое.

— Судя по всему, Ходорковский и Невзлин произвели на вас хорошее впечатление. По прошествии времени ваше мнение о них не изменилось?

— Я в течение десятилетий руководил огромным научным коллективом. Имею большой опыт работы с людьми. Иногда достаточно посмотреть человеку в глаза, чтобы понять, чего он стоит. Так что я свое мнение не изменил.

— В свете последних событий не жалеете, что помогли становлению этой команды?

— Абсолютно нет. А какие у меня для этого основания? Наоборот, я и сейчас говорю: не без моей поддержки в жизнь вошла мощная деловая структура! Хотя дело, разумеется, не во мне. Не было бы моего скромного вклада — разве они бы остановились?

— Как вы относитесь к происходящему вокруг «ЮКОСа»?

— Зная команду Михаила Ходорковского, не имею оснований предполагать, что они совершили что-то дурное. Могу сказать только вот что: чем скорее эти неприятности закончатся, тем будет лучше для всех нас.