Отвлечемся. Чуть об оперативной обстановке в городе. В нашем городе оперативная обстановка разная. В основном хреновая. Но на одном из первых мест по количеству преступлений стоят телефонные мошенничества. Это когда некто звонит подряд на все телефоны и, играя на неожиданности, доверчивости и других «сти», сообщает о разных бедах с детьми абонентов. То в милицию чадо за серьезное преступление попало, то се, то это. Каждый сотый реагирует «правильно», не удосуживается элементарно проверить информацию, впадает в состояние «клиент уезжает – чадо спасаем» и лишается от 500 до 2000 долларов США в зависимости от сценария. Мы эту схему хорошо знали.

Я тут же перезвонил на высветившийся номер телефона, предварительно войдя в роль обеспокоенного папаши.

- Алексей, это ты? Что случилось?! – начал я нервничать.

- Папа, я тут... - проговорил «сынок» не своим от волнения голосом и заплакал. – Я сбил ребенка!

Что делать: пришлось согласиться, что мой сын имеет машину.

- Что?! – заорал я. И мне понравилось, как это натурально вышло.

В этот момент в разговор вмешался представитель «власти»:

- Здравствуйте. Меня зовут Владимир Михайлович. Алексей сбил ребенка. Мы сейчас находимся в Колпине.

Я должен был понять, что пора предлагать мзду. А куда деваться?! Я что-то лепетал. Нервно. Сбивчиво. Глупо. Роль папы-лоха удалась, и мне объявили, что 2000 долларов спасут сына. Вопросов нет. Ведь в свое время 500 рублей спасли отца русской демократии. Разве это деньги! Расчет у моих собеседников был верен, ведь до Колпина далековато, а время рабочее. Посему мне было сказано ехать к корпусу первому дома 42 по улице Кораблестроителей, где мне укажут, куда «закопать пять золотых».

- Ведь сотрудники ГИБДД очень боятся своей службы собственной безопасности, – объяснял Владимир Михайлович.

- «Это вряд - ли!» - подумал я, так как часто нарушаю ПДД, и немедленно согласился на все условия.

Все продумано за нас

«Наружку» я высадил за километр от дома номер 42. Подъехав, я позвонил, понимая, что за мной наблюдают. Мне было указано Владимиром Михайловичем положить 2000 долларов в почтовый ящик некой квартиры в доме на Кораблестроителей. И сразу после этого, то есть после того, как деньги заберет иной «сотрудник» ГИБДД (у него сегодня выходной, но он в доле), моего сына немедленно привезут в центр города и без наручников. На иное мы и не рассчитывали. Заодно порадовались с Игорем – во время наших переговоров фоном у Владимира Михайловича шипела радиостанция. В ней «Волга-42» постоянно вызывала «Днепр-4». По крайней мере, ребята стараются хоть пару долларов отработать.

Я немного потянул время и положил «куклу» в почтовый ящик. Сам же, согласно указаниям, сел в машину и помчался на встречу с «сыном». Игорь остался наблюдать. А наблюдать на первом этаже рядом с лифтом и почтовыми ящиками если не трудно, то забавно точно. Где спрятаться-то? Тем не менее Игорь сообщил мне, что со второго этажа пару раз спускалась девушка, выходила за мнимыми покупками в ларек и возвращалась. Ящик открывать не стала, так как подозрительно глядела на Игоря, изображавшего подвыпившего бездельника. На втором этаже не было квартиры с нужным номером, но были четыре иные.

К этому времени я скрытно вернулся, проверив, есть ли за мной «хвост» - законы жанра обязывали. Перекурив, мы приуныли. Ну, даже если извернемся и хапнем девицу – ну что это за детектив! Два бугая на одну наркоманку! Мы мало, но надеялись на следующий сюжет: меня прикрывает Игорь; пришедшего на «стрелу» прикрывают злые злодеи. Мы: «Хенде хох!» Они нам в морду. Мы им в рыло! Романтика! Настоящее журналистское расследование! Короче, испортили песню нам своим недоверием.

Враг что-то начал подозревать, а Владимир Михайлович, перезвонив, сменил интонацию. Теперь он говорил, как дрова колол. Его уверенный мозолистый язык шлепал: «Я чувствую, вы хорошего расположения не понимаете. Все! Я везу вашего сына в отделение! Его арестуют за убийство!»

М-да. Знание законов мезозойское. Далее мне позвонил еще раз рыдающий сын, которого уже... начинали бить...

«Уралмаш» - страшная сила!

Неожиданно, скорее от злости, пришла идея. Клин ведь выбивают клином. Так? А мошенника можно перехитрить нестандартностью мышления. И мы решили на время стать страшными гангстерами, которые с самого начала все поняли и оскорбились. Конечно, мысль не на таблицу Менделеева, но сработало. Первое, что пришло на ум, – мы «тамбовские». Потом подумали: «Тамбовские» - это избито, а потом они в Питере как родные давно. Зачем известные имена трепать зря?» Решили мы... мы – с «Уралмаша»! И с криком: «Мы с «Уралмаша» - ваши не пляшут!» - набрали знакомый нам номер 921- 597-44-91.

Человек я бывалый, детство было уличное, поэтому кое-что припомнил из специфических идиоматических выражений (не путать с матерщиной). Говорил я смачно. Что мы несли! Как их стращали! В общем, бандитский Екатеринбург образца 1993 года, и только. И Владимир Михайлович не выдержал - колонулся.

- Братан, ты чо, братан! Да откуда мы знали?! Да если бы мы знали! Да неужто решились бы! Каждый ведь ворует как может... Да, с меня подгон за недоразумение... Вот только встретиться нам тяжеловато – сидим мы!

- В каком смысле? – не поняли мы с Игорем.

- Натурально, конкретно так сидим на зоне, – объяснил Владимир Михайлович и обозвался Сашей.

Зона – это святое

До нас дошло. А раз дошло, а мы «уралмашевские», то надо было играть по нотам. Мы же не могли требовать возмещения ущерба с тюрьмы! Да еще и морального.

Замирились. Посмеялись.

Пока ехали в редакцию, все беседовали с Саней. Он нам поведал, что они вместе с подельником руководят этой темой из лагеря. А на воле у них пара девок, которые подбирают деньги, забирают себе четверть, а все остальное засылают в лагерь Александру. Бедолага попросил нас купить Яndех - деньги на сумму в 1000 рублей и сообщить код. Причина была у него веская: «Отрядник семейника в шизняк закрывает – мы ему на телефон штуку кинем – выкупим». (Кто не понял – я не виноват.)

И как, я спрошу вас, должны были поступить «уралмашевские»? Не дать на святое дело жалкую тысячу? Вы, может быть, смелые. А воры узнают? Воры такое не простят. Слезы выступили у нас на глазах. А так как у нас имелась и скрытая цель, то мы Яndех купили и сообщили сидельцам номер карты: 1023 – 42543 и пароль: 0768-5267-0434-4773.

Вот что виртуальные деньги делают!

После «уралмашевского» подгона Саша растрогался и попросил перезвонить вечером не на помоечный телефон, а на секретный: 921-387-08-44. А также сообщил, что проверки «мусорА» устраивают в четыре и девять вечера по московскому времени. Поговорить и во время проверки с хорошим человеком можно, но, мало ли, у прапора настроение хмурое... Но прежде он решил нас проверить на авторитетность. И спросил, если мы такие крутые, то знаем ли Женю Красноярского, например. Нам повезло, так как об этом красавце мы в свое время писали, и я рассказал пару красочных историй, как он в 1993 году от омоновцев с четвертого этажа головой об асфальт нырял, сидел за убийство, а сейчас позиционирует себя сотрудником службы экономической безопасности ФСБ. В общем, черт чертом. Саша успокоился.

Пока мы гонялись за «бандой», коллеги проанализировали по сводкам ГУВД адрес на Кораблестроителей. Было похоже, что мы общаемся с двадцатишестилетним Жулиным Сашей, который иногда жил в этом доме и в этой парадной между своими четырьмя судимостями. Последний раз его осудили в январе 2005 года на пять с половиной лет за разбой и прочее.

Но это только похоже. У нас не было цели точно устанавливать имя, фамилию и так далее нашего собеседника. Мы хотели узнать: как вы там за забором так лихо живете? Тем более что и МВД обеспокоено.

После вечерней проверки в Фарносове – «бип»

Мы позвонили около ноля часов на секретный телефон. Радиостанций уже не шумело, но ощущалось, что жизнь кипит: раздавались голоса, некоторая ругань, какого-то Кузьмича просили принести чай. Кузьмич ворчал.

Саша нам поведал, что сидят они в Фарносове на строгаче в нерабочем отряде (правда, не сознался, в «тройке» или «четверке»; ведь там два лагеря через дорогу друг от друга) вместе с подельником. Родился он на Украине. «Заехал» на девять лет за мошенничество и «там еще кое-что», но скоро - поселок. Этот вопрос он решит за 500 долларов с начальником отряда. Вот только «шизняки» снять надо. Этот вопрос решает тоже: «Все люди – все человеки». Подобная информация не привела нас в трепет. Страшно интересно было другое.

- ...Мы ведь с комиссарами в доле. Рации слышал? Напрокат берем. А за прокат отстегиваем, – объяснял сложную оперативную комбинацию Саша.

Вот это уже номер!

Приведем немного его монолога из записанного нами разговора: «...здесь ведь коррупция (бип), и за все надо отстегивать (бип), тем более отряд такой, как тебе сказать, он нерабочий – тут отстрел (бип) постоянный идет. У нас ведь тут блатные – не блатные. Они пишут обычные формулировки – нарушение формы одежды, нарушение локального участка, а так у нас постоянно пьянки, драки, поножовщина (бип). Они же для отчета в ГУИН не посылают, что, мол, была драка, зычье обкурилось – порезали кого-то. Одного по-тихому в санчасть, и им проще написать, что как бы (бип) нарушение формы одежды. А у меня поселок подошел, но (бип) с такой жизни изолятор снимать надо? Надо? И рисуется за то 500, за се 500, за липовое поощрение то-се (бип). Это меня уже так все околело, одолело (бип). Скоро красноперым проплачу - и на волю, хоть нормальными делами займусь, ведь род деятельности мой широк, я бы сказал безграничен. Я людей знаю гораздо выше нашего возрастного уровня. Я темы надумал. А то паримся (бип) здесь. Все, что наживаем, проширяем (бип), да мусорАм за прикрышку, да за то, да за дороги (бип), да блатным по совести если (бип). Целый день лохов разводим, представление (бип) тут каждый день, а навара-то мало с такими ртами... (бип) слезы. Тема эта уходит уже (бип). В газете я уже читал (бип), пишут за нас (бип). Надо что-то новое заварить. Скоро как сИроты на положняке сидеть будем».

Согласитесь – еще один номер. У вас слезы не брызнули?

Итак, сформулируем картинку: в нерабочем отряде N днем в «доле с комиссарами» осужденные за мошенничество и «кое-что» еще часами наяривают по мобильнику и дают настрой соучастникам на свободе. Вечером они беседуют часами по секретным телефонам, куря анашу, которую им доставляют из штрафного изолятора. Заодно подсчитывают, сколько надо отдать за аренду радиостанций, сколько за снятие штрафняков и какие безграничные перспективы нас ожидают в скором времени. Пока подсчитывают, кого блатные порежут, кому нос набок развернут. А появится неожиданно сотрудник, так он шалунов накажет за расстегнутый воротничок.

Вот если кое-где у нас порой, то оно бывает. А это уже ни хрена не кое-где и ни хрена не порой. При таких раскладах, извините за выражение, конечно, надо чекистов звать (еще раз извините за выражение). А если они не сдюжат, то можно обратиться к морской пехоте Северного флота, например.

А при чем здесь ГУВД?

ГУВД, вернее, КМ, а точнее, территориальные отделы очень даже при том, так как подобное телефонное мошенничество захлестнуло город. О нем знают уже бабушки, которые не умеют мобильником пользоваться. Звонки раздаются и на телефоны сотрудников самого уголовного розыска, и на телефоны служащих правительства и по роумингу идут в разные страны. УР в отделениях сидит, как в окопах в 1941-м. Только отмахивается от вала разбоев и грабежей. Им не до шуток. И то недавно во Фрунзенском районе одну группу задержали. Кстати, координировали ее тоже из колонии. Может, наш Саша?

Со слов нашего респондента, их там несколько групп. Мы не ставим немыслимых задач перед ГУИНОм: мол, победите коррупцию. Но целый год несколько групп, сидя в строгой изоляции, обманывают сотни доверчивых горожан и пытаются обмануть десятки тысяч. С этим-то ГУИН может совладать? ГУВД за периметр не может соваться. Это епархия юстиции. Может, на время повязку с глаз Фемиды снять? Ну хоть на денек? А то она на своих весах анашу неправильно взвесит.

А то скоро с такими безграничными фантазиями «Саш» они и их кореша по ночам будут за шлюз лагеря выходить, чудачить в доле с комиссарами, а поутру обратно заходить – отсыпаться. А милиционеры рыскать по городу – искать супостатов.