Карьера первого заместителя полпреда генерал-полковника Андрея Черненко не похожа на карьеру его коллег по полпредству: он единственный (кроме самой Матвиенко) человек, приехавший в Дом на набережной из Москвы, где долго работал в силовых структурах и правительстве. Последняя его должность в столице -- замминистра МВД -- начальник миграционной службы. Некоторые наблюдатели полагают, что в случае избрания Валентины Матвиенко губернатором именно Андрей Черненко займет ее полпредское место. -- Вас командировали из Москвы сюда с тем, чтобы вы в перспективе заменили Валентину Матвиенко, если она станет губернатором? -- Никаких предложений такого рода мне не делалось. Я -- человек служивый, и это свое назначение воспринял как обыкновенную рабочую задачу, поставленную передо мной руководством. -- Но вы не исключаете такой возможности? -- Я прошел достаточный путь во власти, чтобы такие прогнозы представляли для меня интерес. Я уже пережил возраст определенных амбиций, которые необходимы, чтобы биться за посты. -- Кто будет исполнять обязанности полпреда, когда Валентина Матвиенко уйдет в отпуск во время выборов? -- Первый заместитель. Это заложено в положении. Для этого не нужно специального указа или распоряжения президента. -- У полпреда два первых заместителя. -- Распределение обязанностей таково, что замещать полпреда в его отсутствие определено мне. -- Что входит в ваши служебные обязанности? -- Я отвечаю за работу с регионами. В общем плане -- это рутинно-судьбоносные вопросы: подготовка округа к зиме, приведение местного законодательства в соответствие с федеральным... -- Справедливо ли утверждение, что вы дружны со Степашиным и не бросали его даже в дни опалы? -- Я работал с пятью или шестью министрами внутренних дел и госбезопасности, и независимо от того, чем они занимаются сейчас, никогда не позволял себе забывать о них. Существуют два типа обязательств перед своим руководителем: моральные и формальные. Приходит время, когда формальные обязательства прекращаются, а сохранение моральных -- вопрос порядочности. Мне неприятны те люди, которые, утратив первые, начинают забывать о вторых. Степашин мне близок. -- А с Валентиной Матвиенко раньше работали? -- Нет. Служебные коридоры пересекались. Мое назначение сюда для меня самого было неожиданностью. Видимо, оно связано с тем, что, когда шла подготовка к саммиту, я временно входил от МВД в рабочую группу... А вообще Питер для меня -- город достаточно близкий: здесь учился мой сын, я сам защищал тут диссертацию. Так или иначе, предложение было сделано, и я его, как человек в погонах, был обязан принять. Но честно говоря, почти в пятьдесят лет оказаться в таком городе -- подарок судьбы... -- Вы согласны с мнением, что сейчас в Петербурге разрушена существовавшая с 2000 года система сдержек и противовесов и политическая ситуация в городе становится однополярной? -- А что это такое -- система сдержек и противовесов? Противостояние двух институтов власти? И это городу полезно? Навязывать такую систему в рамках одного региона очень опасно для психического здоровья граждан, той же свободы слова и всего остального. Когда на таком ограниченном пространстве начинается политика сдержек и противовесов, в конечном счете мы получаем двумыслие и двуязычие. Но то, что происходит сейчас в городе, нельзя рассматривать как противостояние старого института власти и нового. Я думаю, в первую очередь речь идет о столкновении финансовых и хозяйственных интересов разных собственников, пытающихся продлить переходную фазу, тот смутный период, когда можно переводить стрелки на кого угодно, и при этом решать свои собственные проблемы -- То есть вы считаете, что на смену двоемыслия прессы должно прийти единомыслие? -- Я говорю только то, что я сказал: когда на таком ограниченном пространстве проповедуется система сдержек и противовесов, сдержки и противовесы неизбежно возникают в мозгах людей. Нельзя делить прессу на свою и чужую. Если сейчас в Петербурге удастся сократить расстояние между федеральной и местной властью, устранить некоторые противоречия, то не будет как такового поля битвы. Кстати, когда началась вся эта история на телевидении, я беседовал с одним из журналистов с Пятого канала и говорил, что если бы я имел к ней хоть какое-то отношение, то назначил бы председателем совета директоров журналиста. Если у него получится, то получится. Если нет -- покажет свою полную несостоятельность. В Москве такой опыт есть. Чистый журналист Володя Яковлев, которого я когда-то выбрал из сотни студентов факультета журналистики в качестве стажера "Советской России", создал и газету и медиа-империю "Коммерсант". -- Ситуация на петербургском телевидении -- это разве не пример того, что бывает, когда исчезают сдержки и противовесы? -- А они там не исчезли. Более того их там несколько: кадровых, финансовых и конъюнктурных. Сплошные разборки. И талантливые. Это же надо так развести, из эфира убрали журналистов и оставили прежний истеблишмент. Если бы кто-то хотел сделать плохо для власти, он бы сделал именно так. Если бы власть была абсолютно тупой, она бы тоже сделала именно так. Ничего не изменилось: та же финансовая структура, та же система реализации хитроумных коммерческих планов, только исчезли журналисты, которые создали оппозицию этой власти. Кто-то очень красиво перевел стрелки на Матвиенко, и она оказалась душителем свободы. Я даже восхищен той степенью филигранности, с которой это было сделано. -- Вы на Потехиных намекаете? -- Я ни на кого не намекаю. Мне самому интересно уяснить, как так все произошло. Возвращаясь к "одномыслию": я уважаю право любого журналиста быть пристрастным к теме или своим героям... И готов отстаивать именно это право журналиста, а не его симпатии к тому или иному начальнику, который его кормит или действия которого кажутся ему предпочтительными. А вообще, если бы я имел на это право, то вернул бы в телевизор всех ушедших "в отпуска"... Но сделал бы их ряды более доступными для новых звезд. -- И все-таки: в Петербурге было два центра власти, которые друг друга "поливали". А теперь центр один -- кто же будет говорить про него правду? -- Они и сейчас друг друга поливают. Исчезла лишь некая шизофреничность в прославлении вождей. Но очень искусно перегревается электорат, неведомыми доброхотами оказываются сомнительные пиаровские услуги. Идет сознательное создание некоего монстра в лице полпреда президента. -- Кто может сознательно ее демонизировать? -- Тот, кому крайне невыгоден на политической сцене управленец, ничем и никому не обязанный в городе, а стало быть, и с которым договориться "по понятиям" невозможно. -- То, что Путин открыто поддержал Матвиенко -- это, на ваш взгляд, хорошо? -- Упаси Бог внедряться нам на предвыборную площадку -- обвинят в нарушении закона. Впрочем, и президент лишь заявил, что она, по его мнению, показала себя как опытный управленец. Его спросили, он высказал свою точку зрения. -- Многие сильные политики, собиравшиеся участвовать в губернаторских выборах, вдруг отказываются от своих планов. Некоторые полагают, что на них оказывается давление. -- Я не занимаюсь выборами. У нас есть заместитель, который отвечает за связь с избиркомом, партиями и общественными организациями. У меня другие задачи. Конечно, в силу специфики своей работы я не могу быть неинформированным человеком. Что касается вопроса, то это, по-моему, еще одна искусно создаваемая мифологема. Караул! От участия в выборах отсекаются видные политики. Все представляется мне проще. Данный тур политического вальса -- не для всех, есть опасность потерять "лицо" аккурат перед выборами в Думу. Да и солидные политики ведут себя по-солидному. Вчера передали, что Геннадий Селезнев прислал письмо своим соратникам о том, что поддерживает Матвиенко. Что, на него кто-то давил? Или на Хакамаду кто-то давил? -- Ну, у Хакамады и не было особых шансов. -- Это не нам с вами решать. Избиратель -- загадочная фигура... Есть же арифметика выборов -- если сойдутся кандидаты на одной площадке, один пять процентов отнимет, другой -- десять, а потом второй тур, и все, что угодно. Я не считаю, что те кандидаты, которые сейчас заявились, так уж безобидны. Это некая системная группа... -- Тем не менее очевидно, что нет сейчас силы, которая стояла бы за этими никому не известными кандидатами и предлагала им деньги, чтобы оттянуть голоса у Матвиенко. -- Это вам очевидно. А мне вовсе не очевидно.. За выборами всегда стоят деньги и --огромные деньги. Давайте посмотрим прессу, и вы увидите, что хотя бы определенная часть прессы не может бесплатно писать такие вещи о кандидатах, которые она пишет и за которые в перспективе придется отвечать в суде. Да и избирательный залог -- 7 миллионов рублей. Впрочем, те люди, которые ведут борьбу против полпреда под прикрытием предвыборных схваток, борются не лично против нее. Они ей могут даже симпатизировать. Но, повторюсь, полпред, который не имеет никаких обязательств перед определенными группами, это очень опасно -- когда в систему власти попадает человек, ничем с ней не связанный. Если бы процесс узнавания элитами полпреда Матвиенко был менее болезненный, если бы не шла эта война, то, возможно, они поняли бы, что им ее нечего бояться. -- Вы считаете, что процесс узнавания шел болезненно? -- Он вообще пока не состоялся. Было слишком мало времени. Поэтому многие волнуются. При этом я имею в виду представителей среднего управленческого звена, то есть золотой фонд, который остался от прежней системы. Потому что новых управленцев, кроме крупного менеджмента, у нас нет. И любой разумный политик не может не понимать, что других кадров в Петербурге нет, а воспитать их за месяц и даже 4 года невозможно. -- А со стороны процесс перетекания элит от Смольного к полпредству представлялся быстрым и безболезненным. -- Какое перетекание? Покажите мне хотя бы одного человека, которого мы сюда взяли. -- Но нет и ни одного обиженного представителя старой элиты. -- Речь не об обиженных или необиженных. Если человек -- системный управленец, то почему его надо менять из-за того, что раньше он работал у Владимира Яковлева? А у кого ему еще было быть, как не у губернатора?