Дите развивалось по типичному сценарию хороших семей. С детства занималась в балетной студии Мариинского театра, окончила художественную школу-студию при Эрмитаже. В школе Ксения не отличалась примерным поведением: срывы уроков были, пожалуй, самой милой из шалостей. После очередной выходки интеллигентный отец даже попытался поучить дочку ремнем, на что дите справедливо заметило: «Тоже мне демократ!» Стремительная карьера отца внесла некоторые коррективы в личную жизнь золотой девочки: к ней приставили телохранителей. Каждый вечер мама выслушивала жалобы: «Мой мальчик не может меня обнять, потому что боится, что охрана его пристрелит». Впрочем, секьюрити были не слишком расторопными, и Ксения скоро научилась обводить их вокруг пальца. Сделав молодому человеку ручкой, она заходила в вагон метро (метро – настоящая дочь демократа!), а по команде «Осторожно, двери закрываются!» выскакивала обратно и начинала личную жизнь. У папы было желание сделать из ребенка юриста. Однако Ксения решила по-своему. «Таким юристом, как ты, я не стану, а хуже – не хочу», – сказала она отцу и поступила на факультет международных отношений Санкт-Петербургского госуниверситета. Позже девочка переехала в Москву и перевелась в МГИМО. В столице сладкая жизнь забила ключом: модные клубы, шикарные рестораны, шумные тусовки, дорогие автомобили, вояжи по заграницам и преуспевающие молодые и не очень люди вокруг. В интервью, которые Ксения щедро раздавала направо и налево, она говорила, что «крутан-крутанские» юноши ее не прельщают и, чтобы получить «доступ к телу», достаточно чувства юмора и умения смеяться над собой. Тогда же Ксюша заявила в интервью, что хочет стать валютной проституткой. При всем этом Ксения Анатольевна не скрывала, что общаться предпочитает с людьми своего круга и финансовое состояние избранника играет не последнюю роль. Самыми шумными приключениями стали более чем дружественные связи с тремя заметными персонажами российского бизнеса. Сведущие люди, впрочем, утверждают, что мужчин привлекали не прелести сей дамы полусвета, а, скорее, близкое знакомство ее мамы с Владимиром Владимировичем, бывшим подчиненным Собчака. Первым стал Вячеслав Лейбман, член совета директоров питерской энергетической компании «Эко Феникс холдинг». Лейбман известен своими блестящими предпринимательскими способностями: чтобы не мешался под ногами, старшие братья отправили Славика в Москву, купив ему для забавы «Общую газету» за три миллиона «зеленых енотов». Газету младший Лейбман переименовал в «Консерватор» и благополучно развалил. С собчаковской дочкой он познакомился еще в Питере, в одном из ночных клубов. Этот деловой юноша порадовал Ксюшу гладким «Мерседесом», украсил ее дорогими побрякушками и купил квартиру на Фрунзенской в Москве. Из этой квартиры, впрочем, все драгоценности были однажды позаимствованы неизвестными экспроприаторами. Оказалось, камушки тянули на $600 тысяч (Лейбман, правда, сказал потом, что потратил на барышню в три раза меньше). После Лейбмана был Умар Джабраилов, известный широкой публике как кандидат в президенты России, фактический хозяин гостиницы «Рэдиссон-Славянская» и воротила московского рекламного бизнеса. Пока длился роман, Джабраилов получил в единоличное пользование столичный рынок наружной рекламы спиртного и сигарет, а Ксюша – симпатичную машинку баварского производства и колье из черного жемчуга. Видимо, подустав от подруги, Умар Алиевич познакомил ее с Александром Шусторовичем. Этот шустрый Алекс – американец российского происхождения, одно время известный как издатель журнала Penthause, а также как посредник в сделках по продаже урана, остающегося после демонтажа ракетных боеголовок. Ядерный бизнес у Шусторовича что-то не заладился, и бизнесмен переключился на торговлю ювелирными изделиями. Некоторые усматривают связь между последним обстоятельством и ограблением на Фрунзенской... Людмила Нарусова, Ксюшина мать и заслуженный депутат Тувинской республики, предпочитает говорить, что наследница – человек взрослый и вольна распоряжаться жизнью по-своему. Впрочем, карьеру чадо подпортило: Нарусову сместили с выгодного поста председателя наблюдательного совета фонда, распоряжающегося средствами, которые германское правительство платит бывшим узникам концлагерей. Кажется, там, наверху, поднадоели похождения молодой светской львицы. Тем не менее Ксюша успокаиваться не собирается. В последний раз она громко напомнила о себе, раздевшись для мужского журнала FHM. По словам очевидцев, на съемку начинающая фотомодель заявилась с чемоданом трусиков, а сама фотосессия длилась несколько часов, пока Ксения не похвасталась всей своей коллекцией из полутысячи предметов нижнего обихода. При всем этом отпрыск собчаковского рода как-то умудрился сдать выпускные экзамены в МГИМО. Впрочем, карьера дипломата Ксении, видимо, не грозит. Вместо этого довольная жизнью очаровашка предпочитает часами тренировать молодое тело в престижном фитнес-центре на Рублевском шоссе и время от времени показываться перед публикой на подиуме в качестве модели на показах местных модельеров. Терпеливо снося наезды прессы на свою персону, Анатолий Собчак без колебаний подавал в суд, когда журналисты задевали дочь. Многие считают, что именно публичная скандальность поведения Ксюши, тут же доходившая до прессы (в частности, трехлетний проигранный процесс против газеты «Новый Петербург», где над Ксюшей прикалывались особо старательно), изрядно подорвала его здоровье. Ксения Собчак не стала ни балериной, ни художницей, международные отношения тоже как-то прошли мимо. Все, чего добилось дите Собчака и Нарусовой, – звание персонажа светской хроники, интересного, как говорится, постольку-поскольку. Типичная судьба татуировки, которая, может, и выглядит красиво на молодом теле, но со временем стареет, дряхлеет и морщится вместе с кожей, вызывая уже не зависть, а только некоторую неловкость за ее обладательницу.