В последнее десятилетие фармацевтический рынок Петербурга уверенно держит первенство по степени криминализации и по скандальности. Но в прошлом году интересы криминального "бизнеса на лекарствах" вошли в сферу большой политики. Результатом стало "инсулиновое дело" и отстранение от должности председателя комитета по здравоохранению вице-губернатора Анатолия Кагана. В конце января Куйбышевский федеральный суд приступил к рассмотрению этого уголовного дела.

Детективная история о докторе Кагане тянется с сентября 2001 года. Глава Контрольно-счетной палаты Дмитрий Буренин по результатам проверки нарисовал картину серьезных злоупотреблений главы комздрава. Правда, это не вдохновило городскую прокуратуру и бюджетно-финансовый комитет Законодательного собрания: состава преступления в деяниях Кагана они не нашли. И вдруг - Главное следственное управление при ГУВД Санкт-Петербурга предъявляет Анатолию Кагану обвинение...

В чем причина столь пристального внимания к персоне главы комитета по здравоохранению? Для этого стоит присмотреться к сути предъявленного обвинения. Как говорят, аудиторы из КСП обратили внимание на то, что в 2000 году комитет купил у фармацевтической компании ЗАО "Кови-Фарм" большую партию инсулина для петербургских диабетиков по цене, которая в несколько раз превышала среднюю закупочную. В результате городской бюджет потерял миллионы рублей. Руководителю петербургского здравоохранения было предъявлено обвинение в "халатности, повлекшей тяжкие последствия". Обвинителей из Северо-Западной прокуратуры почему-то не смутило то соображение, что, если бы препарат не был закуплен, последствия были бы неизмеримо более тяжелыми.

Однако есть мнение, что на самом деле главное "преступление" Кагана заключается в названии фирмы-поставщика, фигурирующей в обвинении: в 2000 году - впервые за десятилетие - победителем городского тендера на поставку медикаментов оказалось новое предприятие, а не фирма "Фармакор".

Для закупки лекарств фирмам-"победителям" комитет по здравоохранению перечислял 100-процентную предоплату плюс 15 процентов "стимулирующих" средств из городского бюджета. Как говорят, эти средства запускались в коммерческий оборот на несколько месяцев, после "прокрутки" и извлечения солидного навара приобретались и лекарства. Но коммерция продолжалась. Фирмы-поставщики, судя по всему входившие в сферу интересов бизнеса господина Афанасьева, перепродавали медикаменты друг другу каждый раз с новой наценкой. И когда многострадальные лекарства доходили наконец до комитета, общая накрутка достигала почти 60 процентов!

По всей видимости, тогдашнее руководство комитета по здравоохранению прекрасно уживалось с предприимчивым фармацевтом: ведь эта схема позволяла ежегодно увеличивать бюджетные расходы по данной статье. Если в 1994 году на лекарства для льготников было выделено 43,5 млрд рублей, то в следующем - уже 130 млрд.

ЗАО "Фармакор" разрасталось и, говорят, к началу прошлого года контролировало уже почти половину частного аптечного рынка в Санкт-Петербурге. К чему приводит монополизм в любой сфере, наши граждане знают очень хорошо. Судя по всему, городская администрация уже пыталась избавиться от подобной "инсулиновой зависимости": в начале 2000 года губернатор Владимир Яковлев заявил об отказе от тендерной системы закупки лекарств. "Надо выпускать лекарства на территории Петербурга. Прямые договоры - и все", - заявил градоначальник.

Импортные лекарства, разумеется, дороже отечественных аналогов. Правда, некоторые предусмотрительные фармацевты уже основали и собственное их производство. Но, к сожалению, администрация города не оценила такие старания и не предоставила "Фармакору" преимущественного положения на рынке лекарственных средств Петербурга: как утверждают, Смольный больше внимания сосредоточил на другом производителе медикаментов - старейшем предприятии ОАО "Ай Си Эн Октябрь". А тут еще грянул и "инсулиновый" скандал. В 2000 году "Фармакор" оказался отлученным от "лакомого" горзаказа на поставку льготных лекарств. Г-н Афанасьев публично своего недовольства не высказал, продолжая рекламировать собственную компанию как самую "социально направленную".

В то же время стали происходить достаточно странные события: прогремел взрыв в квартире начальника управления по лицензированию в сфере медицинской и фармакологической деятельности Лицензионной палаты СПб Вадима Стожарова. Можно предположить, что новый порядок лицензирования аптечной деятельности, предложенный им, задевал интересы крупнейшего частного аптекаря северной столицы. Кстати, это событие произошло в тот же день, когда объявлялись результаты первого этапа открытого конкурса по городской программе в области профилактики наркомании. В этой закрытой от широкой публики сфере у г-на Афанасьева, по слухам, тоже есть серьезный интерес. Будучи владельцем акций ведущего питерского наркологического центра "Бехтерев", Александр Михайлович, как говорят, стремится взять этот бизнес под собственный контроль. Возможно, его желание никак не связано ни с покушением на Стожарова, ни с избиением начмеда "бехтеревского" центра г-на Головко, но картина вырисовывается мрачноватая. Во всяком случае, странно, что после раздела "Бехтерева" лучшая его часть, мгновенно отошедшая структурам, входящим в сферу интересов бизнеса г-на Афанасьева, получила необходимую лицензию. Следующей жертвой нападения неизвестных стал Владимир Жолобов, исполняющий обязанности председателя комитета по здравоохранению администрации Санкт-Петербурга. Взрывное устройство было заложено прямо у дверей его квартиры. И произошло это снова в ключевой момент жизни питерской фармацевтики. Накануне покушения губернатор подписал концепцию реформирования государственных аптек: сто пятьдесят петербургских городских аптек предстояло разбить на 4 группы и превратить их в унитарные предприятия приблизительно по 40 учреждений в каждом. Впоследствии ГУПы планировалось приватизировать. Такие перспективы должны были заставить заинтересованных лиц позаботиться о том, чтобы приватизация не обошла их стороной.

А вот с Анатолием Каганом решили "разделаться" руками силовых структур, отправив его за решетку: видимо, слишком вольно повел себя последний руководитель комитета по здравоохранению.

По слухам, Александр Афанасьев знаком с Дмитрием Бурениным еще со времен, когда последний работал в городской администрации. Еще, как говорят, в хороших приятелях у Афанасьева значится депутат ЗакСа Станислав Зыбин, недавний начальник Буренина (последний был проректором в возглавляемой Зыбиным Юридической академии). Как писали некоторые интернет-СМИ, первое свое громкое коррупционное дело Дмитрий Буренин начал как раз с подачи Александра Афанасьева.

А тут еще получилось, что можно использовать уголовное дело в политических интересах: ведь так или иначе, замарав подчиненного, можно бросить тень и на его начальника - губернатора Владимира Яковлева. А для представителей "федеральной вертикали" большей "радости" и не придумаешь.

Теперь же прошедший в Государственную думу в 1999 году по списку КПРФ предприниматель Афанасьев якобы ведет интенсивные переговоры с "партией власти". А "Единая Россия" открыто позиционирует себя в качестве противника действующей администрации северной столицы, поэтому такие "друзья", скорее всего, придутся ей ко двору.

Кстати

6 начале 90-х годов, когда государственная аптечная система переживала тяжелый кризис, в Петербурге была создана Центральная фармацевтическая база города, которую возглавил Александр Афанасьев. Именно принадлежащие ему или контролируемые им фирмы, среди которых называют "Фармакор", "Фармстор" и др., стали, казалось бы, "вечными" поставщиками лекарственных средств на городской рынок. Эти фирмы получали выгодный госзаказ на поставку медикаментов льготным категориям граждан. Заключением договоров с поставщиками ведал специально созданный экспертный совет, по слухам также находившийся под контролем Александра Афанасьева.