ВОПРОС: Сколько лет мы ведем переговоры о вступлении в ВТО?

ОТВЕТ: Переговоры начались в 1994 году, то есть они идут 12 лет, и мы здесь занимаем второе место в истории ВТО после Китая.

ВОПРОС: Ранее вы оптимистично говорили, что мы можем вступить в ВТО в марте этого года или же осенью. Сейчас уже говорят о следующей весне?

ОТВЕТ: Мы никогда не говорили утвердительно, что мы вступим в каком-то году. Мы говорили, что имеем возможность завершить эти переговоры в текущем году. Но между завершением переговоров и формальным присоединением к ВТО пройдет определенное время, это, наверное, где-то три месяца, которые потребуются для рассмотрения результатов переговоров в Федеральном собрании, в Государственной думе и ратификации соответствующего документа. Если мы в декабре завершим переговоры, то в марте, условно, мы можем завершить внутренние процедуры.

ВОПРОС: Какие, на ваш взгляд, самые "возмутительные" завышенные требования к России?

ОТВЕТ: У нас были замечательные случаи, я вам приведу два примера. Один пример - когда на переговорах по тарифам от нас требовали отмены импортных пошлин на холодильники, которые мы сами производим. Требовала этого страна, которая холодильники никогда не производила. Мы спрашиваем эту страну: а зачем вам это нужно? Они говорят: вы знаете, у нас есть долгосрочная программа развития, через 12-15 лет мы собираемся начать производство холодильников. Вторая история была с черной икрой. У нас существует пошлина, она никому не наносит вреда, поскольку Россия - это одна из двух стран мира, которые эту икру черную производят. Тем не менее тут тоже нашлись партнеры, которые сказали, что, может быть, лет через 10 они начнут производство своей черной икры. То есть, может быть, свое Каспийское море построят или Волгу?

ВОПРОС: Какие острые проблемы остались на переговорах с США?

ОТВЕТ: Это вопросы, которые касаются непосредственно доступа товаров и услуг на рынки. Они касаются применения и уровней импортных тарифов, например, на авиатехнику, на отдельные сельскохозяйственные товары. Вот здесь у нас идут достаточно сложные переговоры. Важная проблема - это доступ на рынок финансовых услуг банков и страховых компаний. Здесь у нас такая патовая ситуация, никто не хочет уступать. Но мы сделали свое предложение, и мы ожидаем на это предложение ответа.

ВОПРОС: Озвучить можете это предложение?

ОТВЕТ: Конечно, здесь секретов нет. Мы не готовы полностью открывать рынок финансовых услуг и не готовы разрешать деятельность так называемых прямых филиалов иностранных банков и страховых компаний в России. Вместе с тем мы предложили нашим американским коллегам улучшить условия для деятельности их дочерних банков и страховых компаний в России после определенных переходных периодов, хотя тоже не до конца. То есть не полное открытие рынка, а в рамках определенной квоты.

ВОПРОС: Галина из Москвы спрашивает: что мы выгадаем, если мы вступим в ВТО?

ОТВЕТ: Для простого населения вырастет занятость. Если говорить конкретно, снизятся цены на лекарства, снизятся цены на большую группу товаров повседневного спроса. На лекарства они снизятся потому, что мы снижаем пошлины в рамках переговорного процесса на те фармацевтические изделия, медицинские товары, которые в России не производятся. То же самое произойдет с электротехникой, которая в России не производится, со многими другими товарами. То есть жизнь в стране станет просто дешевле в силу того, что рынок будет конкурентен.

По средневзвешенным оценкам, наш суммарный выигрыш при сохранении существующей переговорной позиции составит порядка 8-10 миллиардов долларов в год. Это суммы или деньги, которые мы сможем дополнительно получать за счет расширения рынков сбыта. И совершенно очевидно, все исследования показывают, что потребитель, частные хозяйства в России от присоединения к ВТО выиграют.