-- Террористический акт -- это всегда политическое действие, у него всегда есть политическая подоплека, и она направлена против всего политического контекста. Это попытка ударить по доверию людей ко всем политическим институтам. Здесь я вижу связь в намерениях постановщиков и сценаристов этой гадости с политикой. Но вряд ли здесь можно предполагать какое-то влияние на сам предвыборный процесс, кроме того, что отдельные политики меньшинства проявят свои качества, которые делают их именно политиками меньшинства, как, например, Глазьев. Он тут же использовал этот случай, чтобы сделать погромное заявление. Очевидно, что цель террористов -- ударить по популярности Путина. Но это не приведет к такому результату, потому что, мне кажется, люди уже понимают, с чем имеют дело, и уже невозможно их так просто превратить в стадо. Срыв выборов абсолютно исключен. Выборы могут быть отменены в случае чрезвычайного положения в стране, но вряд ли можно его вводить в связи с отдельными терактами. Я думаю, в намерения планировщиков входит некая «кампания подозрений», в которую кое-кто уже включился. Например, я слышал по одному радиоканалу идиотскую провокационную байку о том, что это сами органы власти взрывают. Но это все происходит в абсолютно маргинальном секторе, где игроки уже выпали из политического контекста. Говорят, что теракты -- это следствие неразрешенной чеченской проблемы. Это не так, терроризм -- это уже давно не Чечня. Конечно, ту часть террористической сети, которая существует в Чечне, надо блокировать и уничтожать. Но само по себе это не приведет к 100-процентному результату. Даже если представить, что Чечня полностью стабилизируется, теракты не прекратятся, потому что терроризм теперь базируется не только на Чечне. Те, кого называют чеченскими сепаратистами, все более срастаются с криминальными кругами -- это показал уже «Норд-Ост», где использовались структуры уже не чеченских криминальных кругов. Есть реальная проблема некоторой ревизии законодательства, как сказал Грызлов. Однако мне кажется, что не только законодательство должно меняться в сторону ужесточения, а вообще комплексная ревизия программы борьбы с терроризмом именно как комплекса мер. Необходим новый подход к этому вопросу, более концептуальный. Иосиф Дискин, сопредседатель Совета по национальной стратегии: -- Теракт, конечно, связан с политической ситуацией. Владимир Владимирович намекнул, а я об этом буду говорить прямо: ключевым обвинением кандидата в президенты Ивана Рыбкина было то, что Путин не закончил войну в Чечне, что терроризм не подавлен и необходимо это осуществить только в пределах переговоров. Одновременно с этим европейские структуры в очередной раз призвали к диалогу с сепаратистами, и в ответ на это предложение прозвучал взрыв в московском метро. Однако я думаю, это мало на что повлияет. Российская общественность уже внутри себя твердо определила, каким путем надо идти. Те, кто считает, что надо бороться с терроризмом и уничтожать его корни, финансовые источники и вдохновителей, убедились в своей правоте. Президент высказал свою позицию по этому поводу, остальные кандидаты в президенты -- тоже. Ничего сколько-нибудь существенно не изменилось, кроме того, что страна скорбит по погибшим. Дестабилизировать обстановку это не может, но я убежден, что на рейтинге президента это скажется. Не кардинально. Но люди, которые колебались между различными позициями, разойдутся между теми, кто требует радикальных средств в борьбе с терроризмом, как Жириновский, Глазьев и Рогозин, и предлагает ввести чрезвычайное положение и ударить по так называемой «этнической преступности», и теми, кто выступает за переговоры. Вопрос о безопасности будет подниматься в предвыборной кампании, но это не только Чечня. Источники терроризма теперь гораздо шире, это связано далеко не с одной Чечней, а в целом с фундаменталистским мусульманским экстремизмом. По документам, найденным на трупах последних террористов в Чечне, понятно, что там действует большое количество иностранных граждан. Это международные деньги, международная военно-техническая помощь, международный тренинг и международная инфраструктура. Чеченские там только вывески. Конечно, необходима борьба с международным терроризмом бок о бок с нашими партнерами по антитеррористической коалиции. Но Европа, на мой взгляд, не является нашим искренним партнером в этом вопросе. В европейских странах силен мусульманский электоральный фактор, поэтому Европа пытается уйти от принципиальной постановки вопроса о том, что необходимо с корнем выдирать источники терроризма, его питательную среду. В этом смысле наш главный партнер -- США, с Америкой нас связывают фундаментальные геополитические вопросы. У террористов в Чечне земля не горит под ногами. А это значит, что не выиграна идеологическая, информационная война, победа в которой -- первый шаг к победе над терроризмом. И светская власть, и религиозные авторитеты должны бросить все силы на борьбу с терроризмом. Это должно быть для всех важнее, чем традиции обязательного восточного гостеприимства и мусульманской идентичности. Даже наоборот: мусульманская идентичность должна стать частью борьбы с террором. Пока этого нет, ничего сделать невозможно.