Впервые с начала 2000 года, когда премьер-министром стал Михаил Касьянов, в правительстве возникли принципиальные разногласия, которые невозможно скрыть. Вице-премьер Кудрин, министры Греф и Букаев открыто выступили против главы кабинета. Скандал, безусловно, будет развиваться и, несмотря на свой, казалось бы, незначительный повод, может иметь очень большие последствия. 14 декабря Михаил Касьянов подписал постановление о том, что уполномоченным представителем государства в делах о банкротстве становится Федеральная служба по финансовому оздоровлению и банкротству (ФСФО). За этим техническим изменением потенциально скрыты миллиардные интересы. Дело в том, что только осенью была принята новая редакция закона “О несостоятельности (банкротстве)”. Если раньше государство считалось “кредитором первой очереди”, в лице Министерства по налогам и сборам получало задолженность и в самом процессе банкротства не участвовало, то теперь все изменилось. Государство не является главным кредитором, но зато участвует во всей процедуре “признания несостоятельности”. А теперь представьте, что долг субъектов экономики перед государством превышает 1300 миллиардов рублей. Долг этот накопился в 90-х годах и объективно был связан с полным изменением характера экономики в стране. Поэтому министр, который проводит процедуру банкротства, может проконтролировать передачу практически любой собственности в Российской Федерации в “нужные руки”. Еще когда закон принимали, многие эксперты указывали, что прямым его следствием станет фантастическое увеличение коррупции. Но то, что стало происходить дальше, до сих пор в истории правительства Касьянова не значилось. Нарушая весь заведенный порядок, не получив визы курирующих министров, Касьянов назначает единственным ответственным “за передел собственности” ФСФО. “Главным по банкротству” автоматически стала руководитель ведомства Татьяна Трефилова. Трефилова пришла в правительство из группы МДМ и многими считается человеком клана Абрамовича—Мельниченко—Мамута—Дерипаски, который в просторечии принято называть “семьей”. Когда Касьянов только разослал это предложение по министрам, то получил согласованное письмо от Грефа, Кудрина и Букаева. Там прямо говорится, что если единственным представителем в деле банкротства будет назначена ФСФО, то “это создаст предпосылки для принятия субъективных решений в процедуре банкротства и приведет к криминализации”. Министры напросились к премьеру на совещание, в ходе которого Касьянов пообещал вынести этот вопрос на очередное заседание правительства. Как только Кудрин, Греф и Букаев вышли из его кабинета, он тут же подписал спорное постановление. Министрам премьер отправил записку, в которой написано, что они не представили “убедительных аргументов”. Все было сделано настолько бесцеремонно, что это вызвало чрезвычайно резкую реакцию у оппонентов Касьянова. Теперь многие считают, что Михаил Михайлович переступил черту. Если аукцион по “Славнефти”, которая за бесценок была отдана “Сибнефти”, публика съела, то ситуация со всеобщим банкротством — явный перебор. Тем более что перед этим была еще одна скандальная ситуация. Огромная часть средств Пенсионного фонда (от 5 до 8 миллиардов долларов — деньги пенсионеров, которые сами не определились, где держать свои счета) была передана Внешэкономбанку. Внешэкономбанком руководит очень близкий ко все тому же клану Александр Чернухин, который был в свое время назначен “присматривающим замминистра” в Минфин. При этом предложение о том, куда переводить средства Пенсионного фонда, должен был делать Герман Греф. Но его опять “забыли” спросить. Кудрина “по случайности” не было в Москве, а подписание всех документов прошло буквально за одну ночь. То ли дело идет к выборам, а судьба правительства Касьянова после 2004 года не определена; то ли премьер потерял осторожность, но в последние два-три месяца он просто стал игроком вполне определенной бизнес-команды. Очевидно, что другие кланы смотреть спокойно на это не смогут, а значит, кризис кабинета неизбежен.