Деньги в нашей кампании по приоритету всегда были только на третьем месте. Что-то сделать для Родины. Что-то - для ближайшего окружения. И только потом - деньги.

Политтехнолог в России - больше, чем политтехнолог. Сорокавосьмилетний Алексей КОШМАРОВ охотно жалуется на то, с каким азартом демонизируют его образ. Но многое в нем - начиная от той части деятельности, которая видится либо угадывается публикой, и кончая фамилией и даже внешностью - наводит на мысли, что без крупицы демонизма тут не обошлось.

Психолог по образованию и комсомольско-молодежный работник международного профиля по первой профессии, Кошмаров организовал информационно-аналитический центр НОВОКОМ в начале 90-х. Всероссийская слава пришла к нему в 96-м, когда малоизвестный чиновник Яковлев, благодаря НОВОКОМу, взял верх над политической звездой первого калибра - Собчаком.

Несколько лет Кошмаров очень близок к Яковлеву: проводит в петербургский парламент людей из "губернаторского списка", помогает партнеру отстоять кресло градоначальника во второй раз.
Ему принадлежит (или приписывается) авторство таких технологических новинок, как выдвижение кандидатов-двойников; наклеивание несмываемым клеем на лобовые стекла листовок в пользу кандидатов-конкурентов; агитация за них же ночью по домашним телефонам; устройство манифестаций бомжей с портретами конкурента.

В последнее время, не отказываясь от предвыборных проектов в провинции и в ближнем зарубежье, Кошмаров все больше становится игроком федерального масштаба. Его называют среди консультантов Михаила Касьянова. Группа его сотрудников переходит на работу в "Единую Россию". С его именем связывают и якобы намечавшееся создание очень правой и очень национальной Русской патриотической партии - то ли на базе Российской партии стабильности, то ли на голом месте, но во главе со Станиславом Говорухиным. Конечно, всему этому далеко до проектов Глеба Павловского, но ведь и игра еще не сыграна.

Добавим, что политтехнолог, который говорит всю правду или одну только правду, - это не политтехнолог. Это соображение стоит взять в расчет тем, кто усомнится в точности и достоверности некоторых высказываний Алексея Кошмарова, прозвучавших в беседе с нашим обозревателем.

Выбираем приличных людей

- Передо мной рейтинг-лист, уж не знаю, верить ему или нет, в котором ваша компания стоит на втором месте в России после Фонда эффективной политики Глеба Павловского. ФЭП привязан к официальным структурам. Павловский работает для кремлевской администрации, дает советы президенту. Чем вы и ваша компания отличаетесь от него? Вы тоже даете советы президенту? Если да, то какие - такие же или другие?

- Мы отличаемся лишь одной простой вещью. Мы - независимая компания, которая существует на рынке уже более 11 лет, и мы самостоятельно выбираем себе клиентов.

- Неужели так бывает, что не политик выбирает себе политтехнолога, а политтехнолог - политика?

- Мы дожили, слава Богу, до того уровня, когда уже имеем возможность выбирать клиентов.

- А по какому критерию?

- Первое - чтобы был приличный человек. И второе - чтобы была интересная, творческая работа, направленная на улучшение ситуации как в стране, так и за рубежом.

- Приличный человек - это в каком смысле? Честный в денежных делах? Или патриот России?

- Порядочный человек, который связывает свое будущее с Россией.

- Не так давно вы заявили, что работаете над созданием Русской патриотической партии. Вы делаете это вместе с администрацией президента?

- Давайте не будем связывать нашу деятельность с деятельностью администрации президента. Администрация президента - это государственная структура, которая выполняет совершенно определенную роль, связанную с реализацией президентских функций и координацией стратегии развития страны в политике и в экономике. Иногда нас приглашают консультировать те или иные проекты администрации - как и ряд других компаний, включая тот же самый ФЭП. Его - в большей степени, нас - в меньшей.

- И часто вас приглашают?

- Я бы так не говорил: часто - нечасто. Проект - это не то, что послать сходить за хлебом. У него есть некое время реализации. Так вот, сейчас у нас нет заказов от администрации президента.

Не стесняемся "русскости"

- Но, по крайней мере, проект под рабочим названием "Русская патриотическая партия" существует. Что бы вы о нем сказали?

- У нас в стране боятся сочетания слов: "русский патриотизм". Это само по себе ненормально, когда есть нация, и она стесняется сказать про то, что она - есть. У нас в организации работает около тридцати человек, и они - пятнадцати национальностей...

- Ведете учет?

- Да нет, просто знаем...

- В конце концов, можно и на глаз определить...

- Да, бьют не по паспорту, бьют по морде. А если серьезно, то у нас есть и белорусы, и украинцы, и евреи, и молдаване, и немцы. Так сложилась жизнь. И если, скажем, в девятнадцатом веке, с точки зрения соединения наций в некую общность, можно было сказать: "русский котел", то в двадцатом веке таким образцом стал "американский котел", в котором переплавились сто народов и получилась американская нация.

И в этом смысле я вам напомню известный анекдот про Киссинджера и Зорина, нашего политического обозревателя. Киссинджер спрашивает Зорина: "Какой вы национальности?" - "Я, - говорит, - русский". - "А я, - отвечает Киссинджер, - американский!"
Оба - евреи, только почему-то один об этом говорит с гордостью, а другой стесняется.

Так вот, то же самое сейчас сформировалось по отношению к слову "русский". Как только ты говоришь: русская партия, русский патриотизм, тут же становишься скинхедом и националистом. Это совершенно неправильно. Ведь, скажем, такие люди, как Борис Пастернак, считали себя абсолютно русскими. Более того, вот держу в руках социологическое исследование. Спрашивают: "Что значит - русский?" Определение "русский" по составу крови поддерживает всего 14% опрошенных. А остальные считают, что русский - это тот, кто воспитан на русской культуре, кто любит Россию, кто сам считает себя русским и т.д.

- Насколько я понимаю, это - обоснование, идеологический багаж той партии, которой вы занимаетесь.

- Пока разговор не про партию. Я говорю, что есть востребованность обществом правильного осмысления темы "русскости". Мне представляется, что эта тема должна стать одной из повесток дня предстоящих выборов - и в Думу, и президентских. И в зависимости от того, кто и как эту тему осмыслит, будет зависеть новая политическая картина, которая получится после 2003-2004 годов.

- А личная ваша роль во всем этом?

- Второе название нашей компании - "фабрика мыслей". Мы предлагаем модели решения проблем. Мы - одна из самых технологичных компаний. Можем не только предложить, мы можем это и сделать. Но только если на то будет заказ.

- Какие изменения в политической картине вы прогнозируете после теракта на Дубровке?

- Изменится многое. Главное - усилится силовая составляющая во всех процессах и на всех уровнях принятия решений, особенно политических. Про экономические я уже и не говорю. Продолжит более активно сужаться реальное политическое пространство, усиливаться контроль за СМИ. Не исключено, что начнется новая тенденция - разбалансировка взаимоотношений между федеральным центром и регионами, так как недоверие к власти, вызванное ее слабостью, может стать серьезным катализатором.

Не будет такой партии. Если сами не вырастим

- Из действующих партий есть какая-нибудь, которая близка вашим политическим идеалам? Вот Народная партия, организованная думской группой "Народный депутат", очень активно разрабатывает тему патриотизма.

- Нет такой партии - Народной. И вряд ли будет. Она хороша лишь названием. Вот в свое время партия Гайдара включила в название слово "демократия". Это хорошее слово, оно было любимо и очень востребовано народом. А во что превратили? "Демократ" стал в российском общественном сознании аналогом "врага народа". Это объективный медицинский факт.
То же самое пытается сделать Народная партия. У нее нет ни интеллектуального потенциала, ни финансовых ресурсов на то, чтобы слово "народный" скомпрометировать до конца. Но их игра в патриотизм - сплошная конъюнктура.
- А не назовете ли вы все же какие-то фигуры, которые бы не компрометировали патриотическую идею?

- В том-то и беда, что нет...

- Неужели даже вам не найти?

- Вот прекрасные слова: "просвещенный патриотизм". Но столь высока цель, что даже не вижу достойных носителей.

- Слово "Россия" есть, к примеру, в названии партии Геннадия Селезнева. Хоть он и считается социал-демократом, но, по-моему, хотел бы быть тем самым просвещенным патриотом.

- Селезнев когда-то был очень хорошим главным редактором "Комсомольской правды". Потом хорошим коммунистом - председателем Думы. У него, как бы это выразиться, был один путь. И теперь он в силу конъюнктурных соображений (неважно, личных или там государственных) этот путь сменил. В народе это совсем другим словом называется - смена пути. Смена пути в таком возрасте ни к чему хорошему не приводит.

- Хорошо. Народная партия - конъюнктурна. Селезнев не ко времени сменил путь. На наших демократов и либералов - эспээсников и яблочников, я подозреваю, вы тоже не поставите. Тогда кто же?

- Так я же вам рассказываю, что происходит в стране. Вам ведь это интересно? Вот опрос. Кто поддерживает партии, "выступающие за либеральные реформы и преобразования"? Оказывается, всего по России такие партии поддерживает 6% населения.

- А СПС и "Яблоко" я бы не назвал последовательно "выступающими за либеральные реформы и преобразования". В разных ситуациях они предлагают разные рецепты, часто - популистские или, скорее, левые, чем либеральные или правые.

- Они - просто политические конъюнктурщики.

- И какой выход вы видите? Взять откуда-нибудь новых людей? Или какие-то старые пригодятся?

- Надо растить, воспитывать.

- И вы считаете, что сможете их вырастить?

- Это очень амбициозный вопрос. Ну, как говорил Никулин в фильме "Ко мне, Мухтар!": "Мухтар постарается..." Повторяю, что это - поиски адекватного способа реализации общественной потребности. Может, это будет и не партия. Пока не знаю, что это будет.

Не слушали предупреждений - извините

- Это не очень похоже на те акции, которые связывают с вашим именем. Когда говорят о Кошмарове, обычно вспоминают очень конкретно поставленные предвыборные компании, нацеленные на определенный результат, на победу любой ценой - с помощью кандидатов-двойников и даже партий двойников, с устройством шествий бомжей и т.п. Чем объясняется такая крутая смена круга ваших интересов?

- Никакой смены не происходит. То, что вы упомянули, это набор технологических приемов для решения конкретных задач. Подчеркну, что все технологические приемы, о которых вы рассказываете, существовали и существуют в рамках закона. Но самое интересное, что их интерпретируют совершенно неадекватно тому, для чего они придуманы, а прямо наоборот.
Считается, к примеру, что двойники - это плохо для человека, который избирается. Напротив, появление двойников для человека, который избирается и который известен, - это очень хорошо. Технология двойников придумана как некий прием для повышения известности.

- Зачем же тогда вы придумываете кандидату двойника, если предвыборная борьба идет с ним? Зачем вам ему помогать?

- Люди, которые не понимают, что такое избирательные технологии и что такое выборы вообще, начинают это использовать. Это все равно, что дать дураку утюг и сказать, что утюгом надо пришить пуговицу. Он и пуговицу сожжет, и пиджак испортит. Вспомните Сергея Миронова, у которого в 98-м (во время выборов в петербургское Законодательное Собрание - С.Ш.) были два двойника, один из которых - негр. Как избиратель воспринял эту ситуацию? Вот какой
Миронов хороший, и вот как его обижают!

- Вы намекаете, что двойников Миронова выдвинула его же команда?

- Я не намекаю, просто рассказываю, что тогда было. Нормальный человек, который борется с кем-то, так не сделает, даже если предположить, что мы работали против Миронова, хотя мы против Миронова не работали. Вы хотите сказать, что наша компания придумывала такие вещи, чтобы самой себе наступить на хвост? Я понятно объяснил? Это можно понятно описать?

- Попробую.

- Аналогичным образом дело обстоит и со всеми другими историями и ситуациями. Можно, конечно, прикалываться и наклеивать листовку на лобовое стекло. Но это называется "вышивание", на это надо больше денег, чем потребуют другие технологии, которые более эффективны.
Ведь когда начались споры о политических технологиях? В 1996 году, когда Яковлев избирался губернатором Петербурга. Тогда впервые, комплексно и в полном объеме были применены именно избирательные технологии, а не митинговая агитация, как раньше.
Все, как положено, - по учебнику, с учетом российской специфики, с учетом психологии, социологии, референтных групп, механизмов влияния и т.д. и т.д. В этом, в том числе, - одна из причин победы Яковлева.
И тогда нужно было как-то оправдать проигрыш. Возникла идея про влияние КГБ, про Коржакова и т.п., хотя я его не знаю и до сих пор в глаза не видел.
То же самое было и в 1998-м, когда проиграло "Яблоко". Они тогда нарушили договоренность. "Яблоко" сказало: "Мы хотим 12 человек в Законодательном Собрании". - "Пожалуйста, давайте согласуем округа и вместе будем эту работу проводить". И тут же они начали обманывать. Против кандидатов, которые были согласованы, принялись выставлять своих, которых они стали поддерживать тайно, и вообще начали всякие закулисные дела.
Было два предупреждения. А потом им было сказано: "Извините, ребята, теперь мы работаем с пониманием того, что договора между нами нет".
И вместо двенадцати они получили четыре места, и еще одного потом добрали. И после этого - опять же, чтобы оправдать свое поражение, были запущены разговоры о кандидатах-двойниках.
Обращаю ваше внимание, что в выборах участвуют от десяти до двадцати человек, а побеждает один. Сколько человек должны оправдать свою неудачу, объяснить самим себе, общественности и всему миру, почему они так провалились? Про свое предательство ведь неудобно сказать. Вот и начались крики про "грязные технологии".

- Ну, обвинения в предательстве сыпались тогда с обеих сторон.

- Есть факты, которые нельзя опровергнуть.

Яковлев далеко, да и деньги - не главное

- Вы помогли г-ну Яковлеву выиграть петербургские губернаторские выборы в 1996-м. Вы помогли его списку выиграть на выборах в Законодательное Собрание в 1998-м. Говорят, что вы немножко помогли ему и в 2000-м. Почему же он почти перестал с вами сотрудничать? Вроде бы это в его интересах. Вы приносили ему удачу. Интриги?

- Нет, все гораздо сложнее. Во-первых, в Петербурге выросло много своих профессиональных команд. Во-вторых, нашей компании это стало менее интересно...

- Выходит, вы сами его бросили?

- Я бы не употреблял такие слова. Просто мы - здесь, он - там. Мы в разных городах. "Ты на море, я на суше, мы не встретимся никак". Наши интересы пошли дальше, мы работаем и на международном уровне, и на уровне страны. Решаем более глобальные задачи в идеологическом плане. Мы всегда были идеологами и ничего не делали просто так. Деньги в нашей кампании по приоритету всегда были только на третьем месте.

- После..?

- Что-то сделать для Родины. Что-то сделать для ближайшего окружения. И только потом - зарабатывать деньги.

- "Ближайшее окружение" - это что?

- Это друзья и близкие. Так вот. Сначала - Родина. Затем - друзья и близкие. И только потом - деньги.