После трагических событий 23-26 октября в Москве и заявлений Владимира Путина о необходимости фактического пересмотра военной доктрины (в свете угроз со стороны международного терроризма) разговоры на эти темы стали все чаще планировать с патетических высот на финансовую плоскость. В самом деле: чтобы эффективно бороться на видимых и невидимых фронтах с новыми угрозами, нужны дополнительные (к нынешним затратам на оборону и безопасность) деньги, причем уже сейчас. Речь идет о соответствующем реформировании вооруженных сил; об улучшении финансирования существующих антитеррористических структур и создании новых военизированных подразделений; об увеличении закупок отдельных видов военной и специальной техники и т.д. Где (то есть у кого) эти деньги взять и, что немаловажно, как это сделать? Ведь после принятия 18 октября федерального бюджета на 2003 год во втором чтении общие суммы ассигнований по разделам (оборона, правоохранительная деятельность и безопасность, образование, здравоохранение, культура и т.д.) уже не могут быть изменены – в ходе назначенного на 22 ноября третьего чтения будет утверждаться распределение бюджетных средств только внутри каждого из разделов.

Для пущей ясности следует, видимо, напомнить положения Бюджетного кодекса, фиксирующие порядок принятия бюджета. Функциональная классификация бюджетных расходов, исходя из которой выстраивается данный порядок, имеет четыре уровня. Первый уровень – это разделы, отражающие общие размеры ассигнований по основным сферам деятельности государства; второй уровень – подразделы, детализирующие расходы внутри разделов (сколько, например, в разделе "Национальная оборона" средств направляется на содержание вооруженных сил, сколько – на закупку военной техники и вооружений, сколько – на другие оборонные нужды); третий уровень – целевые статьи, определяющие финансирование конкретных направлений деятельности прямых получателей бюджетных средств; наконец, четвертый уровень представляет собой регламентацию расходов внутри целевых статей.

Закон о федеральном бюджете принимается Госдумой в четырех чтениях, после чего передается в Совет Федерации, голосующей законопроект в целом, а после принятия обеими палатами парламента – поступает на подпись президенту. Первое чтение – это утверждение базовых параметров бюджета, в первую очередь общего размера доходов и расходов, а также распределения доходов по их источникам. При рассмотрении бюджета во втором чтении определяются суммы ассигнований по разделам, а при третьем чтении – по подразделам и прямым получателям бюджетных средств (вплоть до четвертого уровня функциональной классификации). Четвертое чтение – принятие бюджета в целом – уже "стилистико-косметическое". Основная лоббистская грызня разворачивается при втором и третьем чтениях. Кстати, прием поправок к третьему чтению думский Комитет по бюджету должен был закончить к 25 октября – как раз в разгар кризиса с заложниками. Дальнейшая работа, согласно Бюджетному кодексу, выглядит так: Комитет по бюджету составляет сводную таблицу поправок и рассылает их в профильные комитеты. Поправка принимается/отвергается, если заключения бюджетного и профильного комитетов совпадают; в противном случае она выносится на заседание Госдумы.

Теракт на Дубровке нарушил стройность этого процесса. Сразу после разрешения кризиса пошли разговоры, что надо, мол, выделить больше денег на оборону и госбезопасность. Хотя, заметим, выделено и без того немало. Так, по разделу "Национальная оборона" размер ассигнований увеличен по сравнению с бюджетом нынешнего года с 284,4 до 345,7 млрд. рублей, что составляет 14,7% всех расходов, или 2,65% ВВП. По разделу "Правоохранительная деятельность и обеспечение безопасности государства" – еще более резкий рост: со 187,4 до 244,7 млрд. рублей (более чем на 30%), или до 10,4% расходов (против 9,4% в 2002 году) и 1,88% ВВП. Таким образом, в совокупности на оборону и госбезопасность приходится свыше четверти всех бюджетных ассигнований. Тем не менее, звучат предложения о возвращении проекта федерального бюджета-2003 во второе чтение, с тем чтобы можно было подкинуть еще деньжат за счет нового дележа бюджетного пирога по разделам (миль пардон за почти тавтологию). Такую возможность не исключал (во всяком случае, по горячим следам событий) и спикер нижней палаты парламента Геннадий Селезнев.

Вместе с тем в бюджетном комитете Госдумы считают, что возвращаться ко второму чтению нет никакой необходимости. Для усиления борьбы с терроризмом можно изыскать достаточно дополнительных средств и в пределах уже утвержденных ассигнований по разделам. "Достаточно" – это 3 млрд. рублей. Именно такую цифру называет Владислав Резник, заместитель председателя Комитета по бюджету, а также сопредседатель и фактический руководитель думской Комиссии по рассмотрению расходов федерального бюджета, направленных на обеспечение обороны и государственной безопасности (неофициально ее чаще называют комиссией по закрытым статьям бюджета). Соответствующие предложения к третьему чтению Комитет по бюджету сейчас готовит.

Итак, чтобы полностью и окончательно разделаться с гидрой международного терроризма не хватает всего каких-то 100 миллионов долларов. Но тогда к чему вообще весь этот сыр-бор о поправках к проекту, выносимому на третье чтение, не говоря уже о возврате ко второму чтению? Обратимся все к тому же Бюджетному кодексу. Статья 166 гласит, что министр финансов имеет право своей властью перемещать ассигнования между прямыми получателями бюджетных средств, разделами, подразделами и целевыми статьями федерального бюджета в пределах 10% утвержденных расходов.

Общая сумма расходов в бюджете-2003 составляет 2345,6 млрд. рублей. При этом бюджет рассчитан исходя из среднего курса доллара в 33,7 рублей, т.е. в валютном выражении расходная часть бюджета – это почти $70 млрд., а сумма, которой министр финансов Алексей Кудрин властен распоряжаться самолично, – соответственно, семь миллиардов долларов. Наверное, этого хватит, чтобы не только замочить террористов, но и сделать им обещанное Путиным обрезание.

Так что вопрос о том, как отнять кусок бюджетного пирога у тех, кому он уже обещан, решается просто. Сложнее с вопросом о том, у кого отнять.