Если бы опрос проводился среди элиты, то ответы о влиятельности родственников губернатора и его имиджмейкеров были бы совершенно другими. Зато по прочим пунктам мнения "низов" и "верхов" расходятся мало, а часто и вовсе совпадают.

Вопрос о том, кто явно или тайно помогает губернатору Яковлеву управлять Петербургом, в 90-е годы практически закрытый для обсуждения, уже пару лет является одной из главных тем городских СМИ.

Социологический опрос, проведенный по заказу "Дела" исследовательская фирмой АСИ (ген. директор - Татьяна Шайдарова; опрашивались 500 человек по представительной выборке), преподнес сюрприз. Оказалось, что мнения широкого круга рядовых горожан в нескольких пунктах радикально расходятся с тем, что считается общепринятым в "узких кругах".

Без Семьи и без пиарщиков

Сколько бы ни трубили масс-медиа о роли родственников петербургского губернатора, сколько бы пикантных ситуаций ни мелькало на экранах и газетных страницах, в глазах рядового петербуржца Семья (с большой буквы) на сегодня так и не стала заметным фактором, влияющим на смольнинские решения (см. таблицу).

Решения, которые принимает первый руководитель, готовятся обычно многими людьми. Кто, с Вашей точки зрения, прежде всего оказывает влияние на решения губернатора нашего города?

Губернатор все решает сам 7%

Члены его семьи 2%

Члены администрации города 18%

Кремль 8%

Крупный бизнес 15%

Депутаты Законодательного Собрания 3%

Теневые круги 12%

Имиджмейкеры 1%

Общественные организации 3%

Трудно сказать 31%

В реальность влияния членов семьи губернатора верит только один из каждой полусотни опрошенных. Лишь самая пожилая часть петербуржцев (те, кому 65 лет и больше) допускает, что советы родственников Владимира Анатольевича кое-что значат у нас в городе (в этой группе "члены семьи" набрали 6% голосов). Но это как раз та категория сограждан, которая признает себя самой неосведомленной (46% пожилых горожан выбрали ответ: "трудно сказать").

С другой стороны, самая уверенная в глубине своих политических и управленческих познаний прослойка - те, кто младше 24 лет (здесь затруднившихся с ответом вдвое меньше) - вообще не считает членов семьи губернатора соучастниками его решений.
Что тому причиной - подлинная удаленность родственников Владимира Яковлева от власти или же рационально выстроенная линия их поведения плюс грамотный смольнинский пиар, на этот счет каждый волен выбрать ответ сам.

Кстати, о пиаре. Толковый пиар - это, конечно, такой, который управляет настроениями публики, сам оставаясь для нее незаметным. И, надо признать, на этом участке городские власти кое-чего добились. Если и не сама пропаганда, то ее творцы-пиарщики воспринимаются рядовыми петербуржцами как люди, совершенно не влиятельные. Со своим одним-единственным процентом "голосов" они занимают последнее, десятое, место в таблице. Губернаторских имиджмейкеров в городе, можно сказать, в упор не видят.

Если бы опрос проводился среди тех, кого называют петербургской элитой, то ответы по обеим вышеназванным позициям были бы совершенно другими. Зато по прочим пунктам мнения "низов" и "верхов" расходятся куда меньше, а часто и вовсе совпадают.

Если не сам, то кто?

Бросается в глаза, что число уверенных в том, что "губернатор все решает сам", не особо велико - всего 7%. Однако и путинской марионеткой Яковлева считают немногие. Доля тех, кто верит, что Смольный всерьез прислушивается к советам из Кремля, лишь немногим больше доли убежденных в абсолютной независимости решений нашего губернатора. А если под кремлевскую дудку он не пляшет, но и единолично мало что решает, то кто же тогда в городе заказывает управленческую музыку?

По мнению рядовых петербуржцев, это не какая-то одна группа людей. Опрос выявил целых три категории, влиятельность которых, как полагают сограждане, по-настоящему велика. Это: высшее чиновничество - 18%, верхи бизнеса - 15% и "теневые круги" - 12%.
Отметим, что примерно такой же "треугольник" обычно возникает и в опросах, проводимых среди экспертов, а также и среди высокопоставленных городских персон - то есть, собственно, среди тех, кто к этому "треугольнику" принадлежит лично.

Разные слои рядовых горожан не совсем одинаково оценивают сравнительный вес вышеуказанных "групп влияния". Но это, скорее, оттенки, чем серьезные разногласия.

Скажем, те, кому от 25 до 34, отдают приоритет вескому слову большого бизнеса (22%). Воздействие же на губернаторские решения бюрократов и "теневиков", по мнению этой возрастной группы, более умеренно (соответственно, 15% и 13%).

Мужчины в целом больше, чем женщины, верят во влиятельность городских чиновников (21% против 16%). Самые юные из опрошенных проявляют некоторый скептицизм в отношении бизнесменов, отдавая им лишь 12% "голосов", и они же - единственные, кто хоть сколько-нибудь всерьез верит во влиятельность общественных организаций и городских парламентариев (набравших в этой группе, соответственно, 8% и 5% "голосов").

Смешные цифры

Если взять всю массу опрошенных горожан, то вес, приписываемый ими ЗакСу, партиям и прочим общественно-политическим структурам, настолько смехотворен, что задаешься вопросом: то ли петербуржцы до странности не осведомлены, то ли губернатор несуразно жестокосерд и решает городские дела, не оглядываясь на советы стольких серьезных людей, то ли сами эти люди (и даже целые ветви городской власти) до того несерьезны или невлиятельны, что на их советы в большинстве случаев можно и в самом деле не обращать внимания.

Согласимся, что третья из этих версий ближе к истине, чем две другие. И отметим почти точное совпадение выявленного опросом уровня влиятельности городских парламентариев (3%) с удельным весом депутатских фондов в городском бюджете (2%).

По ходу этого исследования петербуржцам не задавали вопроса о том, считают ли они нормальным именно такой расклад "групп влияния" и именно такую систему принятия городских управленческих решений. Но ответ, надо думать, и без того очевиден.