Известие о прекращении уголовного дела в отношении бывшего вице-губернатора Александра Потехина заставило многих аналитиков активнее заговорить о том, что в обозримом будущем развалиться могут и остальные "вице-губернаторские дела".

26 августа отдел Генпрокуратуры в Северо-Западном федеральном округе (в прошлом - Управление) прекратил за истечением срока давности и по амнистии дело в отношении Александра Потехина. Напомним, бывшему главе комитета по печати Александру Потехину предъявляли два обвинения по статьям 289 (незаконное участие в предпринимательской деятельности) и 293 (халатность). Как заметил руководитель пресс-службы администрации Санкт-Петербурга Александр Афанасьев, один из эпизодов дела был закрыт еще два месяца назад, но этот факт не получил широкой огласки. Теперь с бывшего вице-губернатора сняли и последнее обвинение, освободив его от подписки о невыезде.

Сам Александр Потехин с самого начала предсказывал такую судьбу своему уголовному делу. Поэтому на радостное для себя событие отреагировал спокойно, заявив, что прекращение дела стало для следствия наилучшим выходом из сложившейся ситуации. Впрочем, он также заметил, что решение прокуратуры "не является хорошим выходом" для него самого. "Было затронуто мое доброе имя, и я намерен защищать его юридическими действиями", - заявил Потехин.

Напомним, что Александр Потехин стал одним из четырех вице-губернаторов, против которых Северо-Западное управление Генпрокуратуры в течение полугода завело уголовные дела. В Петербурге их назвали новым "ленинградским делом", видимо, потому, что слишком политизированной казалась деятельность федеральных следователей. Кроме того, и в "потехинском" деле, и в уголовных делах Анатолия Кагана, Виктора Кротова, а также покойного Валерия Малышева было много общего. Во-первых, как утверждают специалисты, шаткость обвинений. Как заметил, комментируя решение прокуратуры, один из представителей оппозиции, обвинение такой крупной фигуре, как Потехин, должно было иметь веские основания, а такое его прекращение, скорее, свидетельствует о том, что дело Потехина было политическим. Во-вторых, схожей была и сама система "охоты на вице-губернаторов". О новом уголовном деле СМИ порой узнавали раньше, чем сам обвиняемый. Причем пальму первенства всегда держали представители так называемого "полпредовского пула". Схема обычно была проста: Управление Генпрокуратуры заводит уголовное дело, об этом тут же сообщают близкие полпредству СМИ, дело тянется, а вице-губернатор уже скомпрометирован.

Однако весеннее наступление на Смольный фактически захлебнулось, когда Управление Генпрокуратуры было расформировано и на его месте начали создавать отдел, вдвое сократив численность сотрудников. Уже тогда в городе заговорили о том, что в Москве не слишком довольны ни размахом "ленинградского дела", ни реакцией на него в Петербурге. А реакция была. Представители администрации, которые всю первую половину 2002 года находились под прессингом, в конце концов, не выдержали и почти открыто обвинили оппонентов с Петровской набережной в фабрикации политических дел. Понять их, наверное, можно: Смольный находился на "полуосадном положении" и главной темой разговоров чиновников была "кто следующий?".

Масла в огонь подлила смерть Валерия Малышева, которого по представлению Владимира Зубрина губернатору пришлось временно отстранить от работы. Старожил Смольного не выдержал изоляции. После его смерти прокурорскую деятельность стали назвать "травлей". В общем, накануне своего трехсотлетия "культурная столица" являла собой не слишком лицеприятное зрелище, превратившись в арену политических "боев без правил". Расформирование окружного следственного управления стало первым сигналом к тому, что организаторам "ленинградского дела" придется отступить. Закрытие дела Потехина тому подтверждение.

Руководитель пресс-службы администрации Петербурга Александр Афанасьев, комментируя последние события вокруг "дела Потехина", сказал: "В деле Кагана будет то же самое. То же произошло и в деле Малышева, но при трагических обстоятельствах".