В понедельник российский министр обороны Сергей Иванов, выступая на международной конференции в Риме, напомнил, что у России свой, несколько отличающийся от американского, подход к дальнейшему развитию антитеррористической операции. Соглашаясь в главном - терроризм представляет страшную угрозу для человеческой цивилизации и должен быть ликвидирован как явление, - Москва и Вашингтон заметно расходятся в определении целей, по которым для этого должен быть нанесен удар.

"Удар" в данном случае - не метафора. Речь идет о выборе целей для операции, подобной той, которую американские и британские военные при активной поддержке десятков государств успешно провели в Афганистане. Однако если бомбардировка военных лагерей талибов пользовалась полной поддержкой Москвы, то, скажем, военные удары по Ираку Россия одобрить не готова, заявил Сергей Иванов. Это не то же самое, что соблюдение санкции ООН.

Ирак всплыл в выступлении российского министра не случайно. На прошлой неделе эта страна наряду с Ираном и КНДР была причислена американским президентом к "оси зла", участники которой были в очередной раз обвинены Джорджем Бушем-младшим в причастности к терроризму и названы кандидатами на "превентивное наказание". Эти три государства чаще других появляются в списке "стран-изгоев" (в последнее время, правда, американцы предпочитают использовать более нейтральное словосочетание: "страны с нестабильными политическими режимами", хотя, казалось бы, что может быть стабильнее ситуации в КНДР или Ираке. Возможно, именно поэтому термин не прижился). В различных версиях еще упоминается Сомали, Судан и Ливия. Раньше в этом списке была еще и Югославия (времен Милошевича), но благодаря агрессии НАТО эту страну "перевоспитали". Хотя слово "изгои" носит неофициальный характер, страны, попавшие в список, ждут вполне осязаемые экономические санкции, политическая изоляция и визовый кошмар.

В России о "странах-изгоях" впервые заговорили после заявления американского Госдепа о выходе из договора по ПРО. В июле прошлого года тот же Сергей Иванов назвал угрозу для США со стороны "нестабильных государств" реальной, но с оговоркой: "Мы считаем, что и эта угроза, и "страны-изгои" подавались как аргумент для выхода из ПРО". По его мнению, "страны-изгои" могут в худшем случае создать ракеты средней дальности, что угрожает прежде всего России. Российский министр тогда подчеркнул: "есть способ парировать угрозы, которые могут исходить от Пхеньяна, а Ирак - это просто несерьезно".

Тогда же, полгода назад, Сергей Иванов впервые упомянул, что у России есть свой "список государств, от которых исходит угроза". "США знают о нем. И наш список не менее обоснован", - сообщил министр. А вот оглашать его не стал - ограничился крайне общей формулой: это государства, "которые находятся к югу от России".

Столь же немногословен был Иванов в отношении "российского списка" и в понедельник. Зато подчеркнул, что хотя "террористы рассчитывали запугать и разобщить нас, сыграть на противоречиях между государствами, в ответ получили нашу сплоченность и нашу солидарность". Намек недвусмысленный: если американцы хотят сохранить поддержку России по всем направлениям контртеррористической операции, их следует как минимум согласовывать с партнерами.

Позиция, озвученная Сергеем Ивановым, нашла энергичную поддержку среди российских политиков. Михаил Маргелов, глава комитета по международным делам Совета федерации, сообщил "Известиям":

- У России есть претензии к тем странам, которые терпимо относятся к действиям террористов в Чечне и даже оказывают им определенную поддержку. Но не думаю, что надо следовать примеру американцев и публично вносить их в какие-то списки - для этого существуют международно-правовые процедуры. США не представили никаких свидетельств причастности стран так называемой "оси зла" к террористической деятельности. Как насчет презумпции невиновности?

- К сожалению, страны для такого рода списков отбираются по принципу политцелесообразности, - комментирует глава управления внешних церковных сношений Русской православной церкви протоиерей Всеволод Чаплин. - В той же Турции много лет страдали мирные курды. И никто не использовал это для обоснования интервенции, как на Балканах и в Ираке. Нравственность политики в том, чтобы подходить ко всем с одинаковыми мерками.

Если все же составить российский "черный список", следуя неофициальным высказываниям чиновников, то к странам-изгоям можно отнести Пакистан, Ливию, отчасти Ирак, Саудовскую Аравию. Но теперь ситуация поменялась: новое время требует новой дипломатии. На поверку же вылезают старые комплексы, наработанные экономические связи и геополитические притязания.

Очевидно, у России и части мира, который принято относить к цивилизованному, период медового месяца заканчивается. В выступлениях официальных лиц снова начал материализовываться чеченский вопрос, тема экономических санкций, введенных против "изгоев", и т.д. Недаром два Ивановых - главы Минобороны и МИД - вспомнили про "двойные стандарты", применяемые к террористам, синхронно: "военный" Иванов - в Риме, "дипломатический" - в Индии, в совместном заявлении ведомств двух стран.