Экс-президент непризнанной республики Ичкерия Зелимхан Яндарбиев, живший последние три года в Катаре, погиб в результате теракта в Дохе 10 февраля: сработало взрывное устройство, заложенное под его машиной. Яндарбиев и его шофер погибли на месте, а сын Яндарбиева Дауд с тяжелыми ранениями попал в больницу. В ночь на 19 февраля местные спецслужбы арестовали в Дохе троих россиян, в том числе первого секретаря российского посольства в Катаре Александра Фетисова. Их обвинили в организации убийства Яндарбиева. Фетисова, представившего дипломатический паспорт, вскоре выпустили и 24 марта выслали из страны. Против двух других россиян, сотрудников спецслужб, было возбуждено уголовное дело, и 11 апреля начался судебный процесс. Обвинение настаивало, что оба обвиняемых сознались в преступлении, и требовало для них смертной казни. Адвокаты просили оправдать двоих россиян по всем пунктам.
Вчера суд приговорил обвиняемых к пожизненному заключению. По судебной практике Катара оно, как правило, истекает после 25 лет тюрьмы. Комментарии катарской стороны получить не удалось. Российские адвокаты, чиновники и политики лишь повторяли, что подсудимые невиновны и власти будут добиваться их возвращения на родину. “Уважая судебные процедуры Катара, адвокаты наших соотечественников намерены подать апелляцию в соответствующие катарские судебные инстанции и добиваться пересмотра обвинительного приговора”, — говорится в заявлении российского МИДа.
По словам представителей адвокатского бюро “Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры”, защищавшего россиян в суде Катара, апелляция будет подана в течение двух недель. Адвокаты намерены и подать ходатайство об экстрадиции россиян на родину. В заявлении бюро утверждается, что в ходе процесса “органы следствия и суд сознательно пошли на грубые нарушения международного и катарского права с целью не допустить оправдания подзащитных”. Еще в февральском заявлении МИДа утверждалось, что арестованные россияне “являются сотрудниками российских спецслужб […], которые без каких-либо нарушений местного законодательства выполняли задачи информационно-аналитического характера, связанные с противодействием международному терроризму”.
По словам адвоката Дмитрия Афанасьева, линия защиты строилась на двух аргументах: незаконности ареста, произведенного на вилле, обладавшей статусом дипломатической резиденции, и на том, что признательные показания обоих приговоренных были получены под пытками. Катарские прокуроры, как говорит Афанасьев, объясняли, что о дипстатусе виллы они не знали, а факт применения пыток отрицали: признания были сделаны через четыре дня после задержания, а под пытками, по мнению обвинения, россияне сознались бы раньше. Тем не менее защита утверждает, что есть “косвенные доказательства” того, что россиян пытали, например следы собачьих укусов у них на теле. По нормам международного права признания, полученные под пытками, считаются недействительными.
Не устраивают российскую сторону и другие доказательства, представленные прокуратурой в качестве обоснования вины подсудимых. По словам Афанасьева, факт признания россиян на четвертый день после ареста они подтверждают тем, что это произошло после демонстрации обвиняемым неких фотографий — а они “были подшиты к делу только третьего марта, почти через две недели после ареста”.
Председатель комитета по международным делам Совета Федерации РФ Михаил Маргелов говорит, что бездоказательность обвинений “дает нам возможность апеллировать к суду высшей инстанции и лично к эмиру Катара”. К эмиру намерен обратиться и совет муфтиев России с просьбой смягчить приговор и помиловать россиян. “Решение властей Катара должно быть не столько правовым, сколько политическим”, — уговаривает катарскую сторону зам-руководителя Центрального духовного управления мусульман России Мухаммедгали Хузин.
Правда, по мнению российских политиков, вынесенный приговор и так политизирован. Председатель комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев предполагает, что над судом в Катаре “довлели соображения не только юридического плана”, сообщает агентство “Интерфакс”. С этим мнением согласна и председатель комиссии при президенте по правам человека Элла Памфилова, . “Какая-то геополитическая конъюнктура возобладала над правосудием”, — заявила она “Интерфаксу”.
А по мнению завсектором геополитики Института международных экономических и политических исследований Сергея Казеннова, “начале этой политической игры” и российские дипломаты “могли бы действовать оперативнее”. “Они должны были проявить больше оперативности и быть готовы к любому повороту событий, особенно в таком чувствительном и недружественном сегодня для нас районе, как регион Персидского залива”, — сетует эксперт.
Ведомости ,
1.07.2004
