Лениградская Правда
28 MARCH 2024, THURSDAY
    ТЕМЫ ДНЯ          НОВОСТИ          ДАЙДЖЕСТ          СЛУХИ          КТО ЕСТЬ КТО          БУДНИ СЕВЕРО-ЗАПАДА          РЕДАКЦИЯ     
'Путин все понимает'
19.12.2003 00:01

Строго говоря, он не был последним председателем Комитета государственной безопасности СССР - последним был Вадим Бакатин. Тем не менее, многие до сих пор уверены в том, что в момент прекращения существования этой некогда почти всемогущей организации во главе ее стоял именно он, Владимир Крючков. Накануне Дня чекиста экс-председатель КГБ, в 1991 году входивший в состав Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП), дал интервью. 

'Путин все понимает'


- Владимир Александрович, с момента краха ГКЧП и развала СССР минуло 12 лет. Как вы оцениваете этот период российской истории?

- Оснований для того, чтобы переживать, куда больше, чем радоваться. Тысячу лет мы шли к Советскому Союзу. И вот в 1991 году его не стало. Пущена под откос тысячелетняя история развития нашего Отечества. Разрушены промышленность, сельское хозяйство, наука, культура, армия, органы госбезопасности. Наше бывшее государство превратилось в зону кровавых конфликтов. За десять лет, с 91-го по 2000 год, в этих конфликтах только убитыми мы потеряли более 750 тысяч наших граждан. Еще около трех с половиной миллионов были ранены. 12 миллионов человек в бывших республиках Союза превратились в изгоев, беженцев, вынужденных бросить свои жилища и имущество и перебраться в места, где была хоть какая-то возможность выжить.

Все это страшное наследство досталось Путину. Он пытается предпринимать серьезные усилия, чтобы нормализовать положение. Любой может убедиться в том, как много он работает, взглянув на его лицо. У него в последнее время даже мешки под глазами образовались. У Ельцина когда-то такие тоже были. Только по другой причине...

По некоторым главным направлениям Путину удалось приостановить или основательно затормозить падение, кое-где даже наметилось движение вперед. Однако пока нерешенных вопросов столько, что говорить о наступившем переломе в лучшую сторону нельзя. Если в ближайшие годы не предпринять чего-то радикального, то нас ждут такие же необратимые разрушительные лавинообразные явления, какие мы переживали в процессе катастрофически разваливавшегося Советского Союза.

Многое говорит о надвигающейся опасности. В первую очередь - фактическое вымирание российского и прежде всего славянского населения. Каждый год нас становится на миллион меньше. Еще страшнее цифры по бывшему Союзу. Если так пойдет и дальше, то через полвека русских останется 50 миллионов. Можно только предполагать, кто придет на их место и поработит пытающихся выжить.

Путин понимает все это. Именно поэтому он решил навести хотя бы элементарный экономический и финансовый порядок среди наших олигархов. В этом нет ничего плохого, ничего необычного. Это естественный инстинкт самосохранения государства. Надо привыкать жить по закону, единому для всех. И тогда на такие шаги государства в России будет такая же нормальная реакция, как на Западе по отношению к тем своим предпринимателям, кто нарушает закон.

- Как по вашему, чем закончатся ближайшие президентские выборы?

- На подходе пока не видно деятелей, которые дали бы народу надежд больше, чем Путин. Поэтому в 2004 году Путин на выборах победит! Другое дело - с какими результатами...

'Диктатором я стать не захотел'

- Владимир Александрович, в качестве одной из основных причин того, что ситуация в России складывается настолько плачевным образом, вы называете развал Советского Союза. Но в том государстве вы обладали практически неограниченной властью. Почему же в августе 1991 года вы не довели дело ГКЧП до конца? Что, например, помешало вам арестовать 'команду Ельцина'?

- Прежде всего напомню, как все было. Многие существовавшие в СССР порядки изжили себя. Поэтому к началу 90-х годов можно и нужно было поступиться многим, что мы и сделали. Еще задолго до ГКЧП мы отказались от жесткой централизации, всеобъемлющего планирования и однопартийной системы. Перешли от командно-административного руководства к развитию рыночных отношений, предоставили право на жизнь всем формам собственности. Начали приватизацию - и не обвальную, а тех предприятий, которые, находясь в руках государства, были убыточными. Против всего этого члены ГКЧП не выступали. Они выступали только за сохранение Союза, за строгое соблюдение законности и вместе с тем за развитие вышеперечисленных новых норм.

А насчет несостоявшихся арестов 19 августа 1991 года скажу так: если бы мы на них пошли, тогда действительно были бы все основания говорить, что мы устроили путч...

- Но вы представляли себе, что может случиться, если ГКЧП не выполнит поставленных перед собой задач?

- Да, представлял. Абсолютно... Почти на 100 процентов. Дело в том, что 20 августа 1991 года должно было состояться подписание нового Союзного договора, согласно которому Советский Союз фактически прекращал свое существование. В новом Договоре указывалось прямо: 'Государства, образующие Союз, обладают всей полнотой политической власти, самостоятельно определяют свое национально-государственное устройство, систему органов власти и управления, они могут делегировать часть своих полномочий другим государствам - участникам Договора...' Более того, в 4-м разделе 23-й статьи нового Договора говорилось: 'Настоящий договор... вступает в силу с момента подписания... полномочными делегациями. Для государств, его подписавших, с той же даты считается утратившим силу Договор об образовании Союза ССР 1922 года'.

Именно эту 23-ю статью собирался взять за основу для своих дальнейших действий тогдашний президент Российской Федерации Ельцин, заявивший, что 20 августа 1991 года после подписания проекта Союзного договора Договор о Союзе 1922 года прекращает существование и начиная с 21 августа 1991 года никакие союзные органы уже не будут иметь силы.

Из всего этого следовал только один вывод: 21 августа наши граждане могли проснуться в другом, чужом для них государстве. Для того чтобы этого не произошло, и выступил ГКЧП. Напомню, что мы опирались на волю народа, высказанную на референдуме от 17 марта 1991 года: тогда 76 процентов проголосовавших выступили за сохранение СССР.

- Так почему же вы не довели начатое до конца?

- Нас остановил фактор пролитой крови. Мы еще 18 августа, перед объявлением об образовании ГКЧП, решили, что сразу откажемся от чрезвычайного положения, если прольется кровь. Так и вышло. Мы опасались еще большей крови.

- Не считаете ли вы, что, остановившись перед малой кровью, вы фактически спровоцировали другое, еще большее кровопролитие? Вы понимали, чем чревата такая 'остановка'?

- Мало того, чтобы я понимал. Необходимо, чтобы понимали массы.

- Ваши отряды специального назначения, например 'Альфа', вам в тот момент подчинялись?

- Все подчинялись! Я мог арестовать и Ельцина, и других. И вы знаете, все это могло быть сделано... ну... в течение часа.

- И почему вы не сделали этого?

- Потому что люди были настолько напичканы обещаниями лучшей жизни со стороны Ельцина и его группы, что быстро разубедить их было невозможно. Потом... ельцинская группа была готова пойти на большую кровь. Это подтвердилось в 93-м, когда Ельцин расстрелял неугодный ему Верховный Совет. Мы на подобное не решились.

- То есть вы не захотели брать на себя ответственность?

- Знаете, я все-таки был только председатель КГБ. В ГКЧП были и поглавнее меня. Там были и Предсовмина Павлов, и вице-президент Янаев, и Лукьянов - председатель Верховного Совета СССР.

- Но теоретически вы могли бы 'отодвинуть' их в сторону и взять на себя главную ответственность?

- Мог, но тогда бы я должен был стать диктатором, а диктатором я стать не хотел! Нет, роль Пиночета я не сыграл бы в любом случае...

- А сейчас, если бы была возможность вернуться в прошлое, вы бы сделали это?
- Сейчас, когда я уже вижу все последствия, - это другой вопрос. Но, к сожалению, в большой политике и в истории невозможны подходы с позиции 'если бы да кабы'... Вот, например, если бы Горбачев...

'Андропов прямо мне говорил: 'Яковлев - антисоветчик'

- А что - 'если бы Горбачев'?

- А вот представьте себе. 4 августа 1991 года. Горбачев, уезжая отдыхать в Крым, говорит: 'Готовьте документы по введению чрезвычайного положения. Будем вводить, потому что так дальше нельзя!' - 'Хорошо!' - ответил я и взялся за дело. Кстати, где-то накануне я неожиданно услышал от него еще и такие слова: 'Да-а-а. Советская власть - все для меня! Партия для меня - все! Да я от поста президента откажусь в любое время, потому что самое главное для меня - это партия... Я же коммунист!'

Помню, услышав это, я подумал: 'Боже, а у меня еще были сомнения в этом человеке!..' Между тем Горбачев - это такой артист, что может сыграть все что захочет, и вы поверите! Вот и я тогда на это купился, решив, что Горбачев все-таки хороший, что он все-таки правильный, честный человек...

Но вот недавно он побывал в Турции, выступал там в Американском университете и говорил, что с юных лет мечтал покончить с коммунизмом. То есть прямо заявил: 'Целью моей жизни было уничтожить коммунизм. И я этого добился'. Вот вам два Горбачевых. Который из них настоящий?

- А КГБ разве не следил за Горбачевым, не собирал на него досье?

- Наши органы были законопослушными и ни в коей мере не следили за теми, кто был защищен законом.

- А вот Владимир Семичастный (один из предшественников Крючкова на посту председателя КГБ) рассказывал мне, что ему докладывали о том, что делают Брежнев и все секретари ЦК. Говорил, что офицеры КГБ были прикреплены к ним для охраны и держали его в курсе дела: кто, что, где, когда и с кем...

- У меня с Горбачевым было несколько иначе. Я стал председателем КГБ в 1988 году. Стал, так сказать, на волне моего глубокого личного уважения к Горбачеву. До этого я его лично мало знал. Потом начал присматриваться и, скажу откровенно, у меня стало складываться ощущение, что что-то не так он делает. Я стал с ним объясняться. А он ввел меня в Политбюро. Я даже поразился этому. Потому что больше всех спорил с ним, наверное, я...

- А что, собственно, он делал не так?

- Первое, что основательно меня насторожило, это то, что он ездил на встречи с президентом Соединенных Штатов Америки и, в отличие от предыдущей советской практики, не давал об этих встречах никаких отчетов. То есть раньше, скажем, Брежнев представлял полную запись беседы и можно было узнать, о чем шла речь. Горбачев ничего этого не делал. И я засомневался: что-то здесь не так. А тут еще по линии разведки мне стали поступать материалы из-за границы... Я не мог поверить своим глазам, предполагая, что или в них написано неправильно, или наш президент гребет не в нашу сторону. А что еще мне оставалось делать? Все-таки Генеральный секретарь, Президент СССР...

Потом я стал получать материалы на Яковлева Александра Николаевича о том, что у него очень недобрые контакты... кое с кем. Однако он был членом Политбюро, и мы не имели права перепроверять эту буквально ошеломляющую информацию. Тогда я пошел к Горбачеву. Объяснился с ним по этому поводу. 'Да-а-а... - протянул Горбачев, - что же делать? Неужели это опять Колумбийский университет? Да-а-а... Нехорошо это. Нехорошо'.

Ситуация осложнялась тем, что неожиданно и очень серьезно начали подтверждаться старые связи Яковлева. Еще в 1960 году он стажировался в США в Колумбийском университете и был замечен в установлении отношений с американскими спецслужбами. Однако тогда ему удалось представить дело так, будто он пошел на это в стремлении использовать подвернувшуюся возможность достать важные для СССР материалы из закрытой библиотеки. Как бы там ни было, но Юрий Владимирович Андропов в свое время прямо говорил мне: 'Яковлев - антисоветчик!'

...И вот теперь я наблюдал, как Горбачев, находясь в полном смятении, никак не может прийти в себя, словно за сообщением о Яковлеве для него скрывалось нечто большее. Тогда я сказал: 'Происходящее с Яковлевым никуда не годится. Надо думать, как быть'.

- И что в итоге придумали?

- Дело в том, что Горбачев, как всегда, стал не искать решения возникшей проблемы, а стал думать, как уйти от нее. Как-то раз он сказал мне буквально следующее: 'Возможно, с тех пор Яковлев вообще ничего для них не делал. Сам видишь, они недовольны его работой, поэтому и хотят, чтобы он ее активизировал'. Правда, тут же, видимо, осознав всю нелепость таких рассуждений, он надолго замолчал, а потом вдруг предложил: 'Знаешь что? А ты сам поговори с ним! Что он тебе скажет?' Я спросил: 'О чем поговорить?' 'Скажи ему, что есть вот такие материалы', - предложил Горбачев.

Я ответил: 'Такого еще никогда не было... Я приду и выложу ему всю оперативную информацию, чем выдам наших разведчиков. Как же так можно?!' 'А ты как-то так... попробуй', - снова предложил Горбачев.

- Как же вы поступили?

- А что мне было делать? Все-таки указание генсека, я обязан его выполнять. Нашел подходящий момент. ...Остались мы с Яковлевым с глазу на глаз. Излагая в общих чертах суть дела, я не отрываясь следил за его реакцией. Он был явно растерян и ничего не мог выдавить в ответ, только тяжело вздыхал. Для него весь этот разговор явился полной неожиданностью. Так мы и сидели, не проронив ни слова по существу, пока не появился Валерий Болдин (помощник Горбачева, впоследствии вошедший в состав ГКЧП. - ГАЗЕТА), хозяин кабинета, в котором состоялась эта встреча.

- Вы сообщили о ее итогах Горбачеву?

- Горбачеву я доложил: 'Яковлев промолчал...' Горбачев толком ничего не ответил, и я понял, что он уже имел беседу с Яковлевым.

Потом прошло какое-то время, и как-то раз между делами Горбачев словно невзначай обронил: 'Ну что? Яковлев не возвращался к тому разговору?' - 'Нет, - говорю, - не возвращался, но сам я хочу вернуться... Пусть все-таки скажет: да или нет' - 'Да стоит ли?' - засомневался Горбачев. 'Это очень серьезно. Поэтому стоит', - сказал я и вскоре снова нашел возможность встретиться с Яковлевым. Я поинтересовался: не говорил ли он с кем-либо, в частности с Горбачевым, о нашей неприятной беседе? 'Вопрос серьезный, - подчеркнул я, - мало ли что может быть'. В ответ услышал лишь еле слышное, неуверенное: 'Нет'. Потом: 'Ах-ах... Да мало ли что говорят', - и больше он ничего мне не сказал.

Мне все стало ясно.

- Вы докладывали Горбачеву и об этом разговоре?

- Докладывал. Но он промолчал, как будто не услышал моих слов. Видимо, они с Яковлевым в конце концов сошлись и нашли общий язык. Согласия на проверку разведданных по Яковлеву Горбачев так и не дал. На том все и кончилось: все словно воды в рот набрали...

Газета , 19.12.2003



Логин
Пароль

Архив Ленправды
2024
01 02 03
2023
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2004
2003
2002
2001
2024
01
2023
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2004
2003
2002
05 12
2001
10
2000
10
1999
04
2024
01 03
2023
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2004
2003
2002
2001
2000
1999
1998
1997
1996
1995
1994
1993
10 11
    ТЕМЫ ДНЯ          НОВОСТИ          ДАЙДЖЕСТ          СЛУХИ          КТО ЕСТЬ КТО          БУДНИ СЕВЕРО-ЗАПАДА          РЕДАКЦИЯ     
© 2001-2024, Ленправда
info@lenpravda.ru