На старте предвыборной кампании "партия власти" сделала весьма неординарный ход. Избрав министра внутренних дел Бориса Грызлова председателем высшего совета партии, "Единая Россия" по сути взяла на себя ответственность за спокойствие и безопасность в стране, то есть за то, чем призвано заниматься МВД. Ведь, как отмечают политтехнологи, разобраться, где Грызлов - партбосс, а где - министр, большинству избирателей будет непросто, а потому, если что, электорат будет задавать вопросы не главе МВД, а возглавляемой им партии. Но дело не только в этом.

Данное кадровое решение в перспективе может привести к кардинальной перекройке всей отечественной политической системы. Дело в том, что Грызлов возглавил "Единую Россию", не являясь формально членом самой партии. И, по данным "Итогов", думские центристы намерены эту несуразность ликвидировать - внести поправки в закон о правительстве и отменить запрет на руководящие посты в партиях для госчиновников категории "А", к коей относятся и премьер, и его замы, и министры.

Примечательна реакция левой оппозиции в Думе на избрание Грызлова. Например, зампред ЦК КПРФ Иван Мельников заявил, что "совмещение постов руководителя силового министерства и политической партии недопустимо". Такая категоричность объясняется просто. Именно КПРФ во времена своего господства в Думе добилась создания системы, которую условно можно назвать отделением политики от власти. В 1997 году стараниями левых депутатов был принят тот самый закон о правительстве, в который и была внесена пресловутая норма о запрете высшим чиновникам иметь партбилеты. Делалось это, правда, при полном непротивлении сторон и под конкретную ситуацию: необходимо было обеспечить мирное сосуществование президента, формирующего либеральное правительство, с левой Думой.

В результате произошло своеобразное разделение труда: партиям досталась чистая политика, ограниченная, главным образом, чтением звонких деклараций с думской трибуны, исполнительная же власть согласилась со своей формальной беспартийностью и званием "технократов". Ситуация, не имеющая аналогов в странах с устоявшейся демократией, независимо от формы правления - парламентской или президентской.

Сегодня все это выглядит полным анахронизмом. Те же коммунисты, когда их представителю Юрию Маслюкову чуть не пришлось расстаться с партбилетом ради правительственного поста, заговорили о партийном кабинете. Сейчас, уйдя в глухую оппозицию, соратники Геннадия Зюганова вернулись на прежние позиции, а вот действующую власть собственная беспартийность, похоже, начинает тяготить. И тому есть вполне объективные причины: отделение политической жизни от исполнительной власти начало слишком дорого обходиться всей стране.

Отсутствие обратной связи членов правительства с населением, которую могло бы обеспечить их членство в партиях, заставляет в начале каждой избирательной кампании формировать очередную партию власти практически с нуля. Известным членам правительства или губернаторам приходится на время превращаться из крепких хозяйственников в публичных политиков и за счет своей популярности или административного ресурса протаскивать в Думу безликую массу из партийного списка. Система не слишком эффективная и нисколько не добавляющая стране политической стабильности.

"Единая Россия" имеет шанс первой из партий власти стать партией правящей. По словам спикера Госдумы Геннадия Селезнева, избрание партлидером действующего главы МВД как раз и свидетельствует о том, что Кремль решил провести эксперимент по созданию модели, при которой прошедшие в парламент партии влияют на формирование правительства и, соответственно, отвечают за результаты его работы.

Для этого, кстати, можно было бы и не торопиться исключать из закона о правительстве норму о беспартийности министров. Грызлов уже заявил, что работа председателя партии "не связана непосредственно с партийной деятельностью, и поэтому я ее смогу совмещать". Так что готовящаяся в Думе поправка пригодится лишь в том случае, если у Минюста возникнет другая точка зрения и придется блюсти "юридическую невинность". А такое может случиться.

Формально высший совет "Единой России" не является руководящим органом партии (эти функции исполняют центральный политсовет и генсовет, возглавляемый Александром Беспаловым), и это позволяет Борису Грызлову совмещать партийную работу с министерской. Однако такое совмещение в отличие от предыдущих походов министров в публичную политику явно не пройдет избирателями незамеченным. Грызлов призван на высокий партийный пост не в качестве свадебного генерала. Он должен стать не только харизматическим лицом "Единой России", избавив от этой роли нынешний триумвират сопредседателей высшего совета, но и фактически взять в свои руки партийный штурвал, отодвинув от принятия ключевых решений Александра Беспалова. Как бы ни называлась такая партийная должность, в глазах избирателей он становится лидером "Единой России".

По сути, с приходом Грызлова без потрясений и громких скандалов в руководстве партии произошел настоящий переворот. Его инициатором стал зам. главы президентской администрации Владислав Сурков. Именно от него члены парламентской фракции "Единство" узнали о грядущих переменах в партийном руководстве. Слухи о том, что неудовлетворенность Кремля отсутствием у "Единой России" заметных успехов в партстроительстве повлечет за собой определенные оргвыводы, ходили давно. Дорогостоящая пиар-кампания с шумными акциями и массовой раздачей красочных пластиковых партбилетов, на которую были выброшены огромные средства, не дала должного эффекта и была воспринята как неудачный фальстарт избирательной кампании. Сложные отношения Беспалова с думскими представителями партии в свое время едва не дошли до открытого конфликта и коллективной депутатской жалобы в администрацию президента. Но тогда конфликт удалось замять. Далеко не безоблачно складывались и отношения руководства партии с ее региональными организациями, там тоже возникает недовольство по поводу спускаемых сверху ценных указаний.

Утвердить стратегию и тактику по проведению предстоящих парламентских выборов партия предполагала в начале декабря на съезде, приуроченном к годовщине ее создания. Теперь дата съезда перенесена, ориентировочно на февраль будущего года. Разрабатывать стратегию и тактику на выборы, формировать избирательный список будут, видимо, другие эксперты. Перед ними нелегкая задача. Партия, создававшаяся в свое время наспех, до сих пор лишена внятной идеологии и зачастую не имеет собственной позиции по ключевым вопросам. И, как показывает очередное политическое назначение Грызлова, испытывает острый недостаток в кадрах. Самому же главе МВД придется совершить почти что подвиг. Ведь в новейшей российской истории ни одна партия власти не сумела пережить двух кампаний по выборам в Госдуму. Если Борису Грызлову удастся добиться того, что представительство "Единой России" в Госдуме после предстоящих в конце следующего года выборов окажется хотя бы не меньше нынешнего, эксперимент, о котором говорил Геннадий Селезнев, можно будет признать успешным.

Вот тогда можно будет объявлять массовый партийный призыв министров. Кто знает, может, и президент сочтет нужным заявить о своем партийном кредо. Ему, кстати, никакой закон делать это не запрещает.