Лениградская Правда
28 MARCH 2024, THURSDAY
    ТЕМЫ ДНЯ          НОВОСТИ          ДАЙДЖЕСТ          СЛУХИ          КТО ЕСТЬ КТО          БУДНИ СЕВЕРО-ЗАПАДА          РЕДАКЦИЯ     
Живые деньги и мертвые. Ректор Запесоцкий учит студентов на деньги покойников?
16.01.2002 00:01
В этой истории, на первый взгляд, нет даже намека на большую политику и общественную значимость. Просто человеческое горе, с одной стороны, и безразличие - с другой. Дело, однако, в том, что на той, другой стороне, находится не самый последний в Петербурге человек - ректор Гуманитарного университета профсоюзов Александр Запесоцкий. А противостоит ему обычная семья: муж, жена, сын. Был еще один сын, старший, но он умер. И Александр Сергеевич Запесоцкий вовсе не виноват в смерти юноши. Он мог помочь его семье - и по справедливости, и, скорее всего, по закону. Но не захотел.

Гуманитарный университет профсоюзов, к слову сказать, недавно отметил десятилетие. С помпой, как полагается. Александр Сергеевич много говорил о чистоте вузовских традиций. Он вообще об этом любит говорить. Особенно - о чистоте денег, которые платят студенты и которые идут на их обучение. Мы тоже хотим об этом поговорить. И рассказать, как Александр Сергеевич "освоил" деньги умершего мальчика, который очень хотел учиться в его вузе. Но не успел.

Плохой диагноз

Игорь Веркин умер 29 июля 2000 года на руках у своих родителей. Последнее, что он успел сказать, - слова о любви к ним и брату Саше, о том, как ему хочется с ними остаться. Об этом умирающие, пока остаются в сознании, говорят очень часто. Слабое утешение - Игорь не чувствовал боли. Ему было семнадцать лет, и у него был рак. Говорят, любовь в таких случаях творит чудеса. Я лично о таких случаях ничего не знаю. Будь это правдой, многие жили бы вечно. В материальном мире, когда речь идет о тяжелой болезни, любовь материализуется в хороших врачах.

Я - не врач и не знаю точно, можно ли было спасти Игоря. Если бы диагноз поставили раньше, если бы Игорь не скрывал от родных пугавшие его симптомы... Он был нормальным, здоровым, в меру домашним парнем, баскетболистом. Дом - школа - тренировка - дом. Летом - спортивный лагерь. Никому, и в первую очередь ему самому, не хотелось верить, что все закончилось - раз и навсегда. В марте 1999-го плановая флюорография выявила в его легком крошечное темное пятнышко. Сделали компьютерные томограммы. Врачи сказали - аневризма, закупорка сосудика. Хорошо бы - теоретически - сделать операцию. На всякий случай.

Операцию пришлось сделать в мае, совсем другую и совсем не на легком. Игорь, оказывается, еще с января чувствовал, что что-то не так, но стеснялся, боялся сказать. Теперь уже никто ни в чем не сомневался. Рак. 8-я онкологическая больница.

Хирург сделал все, что мог. Операция прошла успешно. Игоря заверили, что он останется абсолютно полноценным человеком. После четырех курсов химиотерапии - снова в школу. На вопросы друзей насчет выпавших волос отшучивался - мол, прическу модную сделал. А в больнице лежал - так это с легким.

Заключай договор, и ты - студент

Игорь очень хотел учиться, родители уговаривали его подождать, отдохнуть, но парень попал на день открытых дверей в Гуманитарный университет профсоюзов. Он мечтал о профессии звукорежиссера, а в университете его отвели в настоящую студию, посадили в звукорежиссерское кресло, дали настоящие наушники...

Короче говоря, он поступил на подготовительные курсы и в марте 2000-го сдал все экзамены на четверки. Ему сказали - все в порядке, приноси деньги, заключай договор, и ты - студент.

Родители не могли отказать сыну. Хотя оба они - люди с достатком не выше среднего. Но за время работы на Ижорском заводе отец Игоря сумел скопить какие-то средства, а мать, учительница английского в той самой школе, где учился Игорь, получила наследство от литовских родственников.

Можно было заплатить за семестр, но отец настоял - за весь первый курс. Он лежал в больнице со вторым инфарктом и не был уверен в будущем. Да и в университете говорили, что скоро плата за обучение подскочит, а тем, кто заплатил за год, доплачивать не придется.

С диагнозом Игоря было трудно поступить в бесплатный вуз, а учиться, возможно, еще труднее. Поэтому 22 мая 2000 года он заключил договор с Гуманитарным университетом профсоюзов и внес 28 с половиной тысяч рублей. По тем временам - тысяча долларов.

Игорю оставалось жить два месяца. Ему становилось все хуже. Пятнышко в легком начало бешено расти. Игорь стал кашлять и задыхаться. Родители водили его к врачам и экстрасенсам, на что потратили последние деньги. И те, и другие честно говорили, что здесь бессильны...

Деньги возрату не подлежат

Едва оправившись после смерти сына, Лидия Игоревна обратилась в канцелярию Университета профсоюзов. Игорь не успел начать учиться, и она была уверена, что с возвратом срочно необходимых денег проблем не будет. Теперь эти деньги были нужны на лечение мужа и на воспитание младшего сына, 14-летнего Саши. Тем не менее, уже в канцелярии ее предупредили: рассчитывать не на что.

Официальное письмо с отказом она получила через три месяца - 9 ноября. Директор департамента по работе с кадрами "с сожалением" сообщала, что "вопрос о возврате денег решен отрицательно". Руководство университета ссылалось на два пункта в договоре, который подписывал Игорь. Первый - о том, что при расторжении договора по инициативе студента деньги не возвращаются. Второй - о том, что деньги не возвращаются в случае возникновения нерасшифрованных "форс-мажорных обстоятельств".

Пассаж насчет "инициативы студента" был настолько циничен, что Лидия Игоревна вначале даже не знала, как на него отреагировать. К ректору Запесоцкому обратился учительский коллектив 603-й школы, в которой учился Игорь и где преподает его мать. В ответ в кабинете заведующей РОНО раздался телефонный звонок и человек с голосом, похожим на голос Александра Сергеевича, заявил, что Лидия Игоревна может ничего не ждать: "а то остальные тоже захотят".

Не помогло и обращение в муниципальный совет. И наконец, уже в декабре 2000-го, Лидия Игоревна пришла на прием к "своему" депутату Законодательного собрания - Олегу Сергееву. Тот написал главе администрации Фрунзенского района Анне Марковой. В январе 2001-го Анна Борисовна сообщила, что достигнута договоренность о встрече с первым проректором университета Яковлевым.В случае если бы встреча состоялась, она была бы первым опытом общения Лидии Игоревны с руководством университета: Александр Сергеевич Запесоцкий за полгода так и не смог найти времени для беседы с матерью своего умершего студента. Однако г-н Яковлев по телефону сообщил Лидии Игоревне, что о сути дела ему ничего не известно. И констатировал, что в любом случае вопрос о возврате денег может решить только лично Запесоцкий.

Лидия Игоревна вновь обратилась в Законодательное собрание. Теперь Олег Сергеев написал самому Запесоцкому. И получил ответ: "И уважения к Вам, и сострадания к матери умершего молодого человека было бы вполне достаточно для положительного решения вопроса при иных обстоятельствах. Но я не имею права взять деньги других студентов, заплаченные за их учебу, и выплатить их Лидии Игоревне. А иных источников финансирования у университета нет. Ректор, профессор А.С.Запесоцкий".

Профессор пояснил, что деньги его вузом начинают расходоваться с момента выхода приказа о зачислении студента, и в дальнейшем "университет не имеет возможности предотвратить расходование данных средств вне зависимости от того, обучается студент фактически или нет. Место на учебной скамье может пустовать, а деньги продолжают расходоваться".

Короче говоря, проданный товар обратно не принимается. Даже если никакого товара нет, а покупатель мертв.

"Я хочу наказать их"

11 мая 2001 года Лидия Игоревна подала иск в федеральный суд Фрунзенского района. Еще тогда она, по ее словам, не собиралась никого наказывать за бессердечность. Просто ее семье были очень нужны эти деньги. В исковом заявлении она просила суд обязать Гуманитарный университет профсоюзов вернуть 28,5 тысячи рублей и компенсировать судебные расходы. Только после того, как на первом заседании 4 октября представитель университета заявил, что подаст встречный иск о "неистинности истца", Лидия Игоревна решила, что дополнит свой иск требованием возместить ей моральный ущерб. Утверждать, что подать иск с просьбой вернуть деньги вследствие собственной смерти должен сам Игорь, - это уже даже не перебор.

"Теперь я хочу наказать их, - сказала Лидия Игоревна "Известиям". - Мне кажется, это - мой долг. Так издеваться могут не только над нашей семьей, но и над другими семьями, потерявшими своих детей".

У Лидии Игоревны нет денег на адвоката, и она сама выступает в суде.

Представители Запесоцкого несколько раз на суд не являлись. Очередное заседание состоится 23 января.

Смерть человека - это форс-мажорное обстоятельство

"Известия" попросили прокомментировать ситуацию ректора Гуманитарного университета профсоюзов Александра Запесоцкого.

- Ваш университет не собирается возвращать деньги, заплаченные за обучение родителями умершего Игоря Веркина?

- Я-то лично, может, и не против. Но мы не можем взять деньги у других студентов, чтобы вернуть их семье умершего мальчика. Потому что заплаченные деньги начинают действовать практически сразу. И если студент, подписавший договор и заплативший за свое обучение, не может посещать вуз, значит, его деньги будут потрачены на "пустой стул". Таков профессиональный подход: обучение в вузах по госстандарту идет групповое.

Студенты подписывают со мной контракт, я комплектую группы, нанимаю преподавателей. На место исчезнувшего по разным причинам студента никого другого я посадить уже не могу. И чтобы возвращать деньги таким студентам, нужно уменьшать зарплату преподавателям. Можно, конечно, отломать часть от одного из компьютеров.

- Но одно дело, когда студент не может учиться по личным причинам, и совсем другое - когда он не может учиться потому, что умер. Разве в этом случае не надлежит вернуть деньги, заплаченные за услугу, которая не была оказана?

- Смерть человека - это, естественно, форс-мажорное обстоятельство. Но иногда в жизни бывают случаи, когда приходится рисковать деньгами. Тут стороны должны заранее договориться между собой, кто берет на себя этот риск. Всем, кто поступает в Университет профсоюзов, я сразу говорю (точнее, это записывается в договоре): если с вами что-то случится - вы умрете, тяжело заболеете, не сможете посещать занятия, то ваши деньги пропадут. Это честная позиция университета, которая записывается в договоре. Люди, которые не хотят брать на себя такой риск, могут пойти в другие вузы, например, в государственные учреждения на бесплатное обучение.

- Столь трагическая ситуация, как смерть студента, все-таки встречается нечасто. К тому же, по нашим сведениям, мать Игоря неоднократно пыталась поговорить с вами, но вы оказались недоступны...

- У меня даже нет предмета разговора с матерью умершего мальчика. Эта ситуация нами давно изучена, и для меня она стандартна. Студенты подписывают со мной договор, платят деньги. Я, как руководитель, обязан обеспечить процесс обучения, для этого я трачу заплаченные деньги. Большая часть расходов приходится на период до первого сентября. Словом, университет живет на студенческие средства. Так что если студент по разным причинам потом не может учиться - вернуть его деньги нет возможности.

- В общем, вы расцениваете эту ситуацию, как одну из многих в жизни университета, и не считаете нужным поучаствовать в ней лично?

- Я могу, конечно, поучаствовать в этой и других подобных ситуациях, взяв деньги из своей зарплаты. Но думаю, даже моей зарплаты не хватит на все такие случаи.

- Что, так много случаев?

- Но ведь десять тысяч студентов учится! Умирает, конечно, не каждый, но даже если три студента в год не смогут учиться по каким-то причинам, мне нужно будет три тысячи долларов выложить из своего кошелька. Трагических ситуаций ведь много - один попал под электричку, на другого упала сосулька, а третий был наркоманом и попал в тюрьму...

- А просто как человек, а не ректор крупного коммерческого вуза, вы как относитесь к такого рода ситуациям?

- Это действительно тяжелая человеческая трагедия, и я очень переживаю. Вдвойне трагедия, когда ребенок умер и деньги его пропадают. Но я не господь Бог, и я не могу предотвратить такие вещи.

- Мать умершего мальчика судится с университетом. Не боитесь скандала?

- Я не вижу тут никакого скандала. Я должен выполнять свои служебные обязанности. Если кому-то непонятны мои действия, я вынужден обратиться к юристам.

- То есть вы готовы к судебным разбирательствам?

- Суд может делать все, что угодно. Для меня главное знать, что я поступаю правильно.
Известия-СПб , 16.01.2002

МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:


Логин
Пароль

Архив Ленправды
2024
01 02 03
2023
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2004
2003
2002
2001
2024
01
2023
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2004
2003
2002
05 12
2001
10
2000
10
1999
04
2024
01 03
2023
2022
2021
2020
2019
2018
2017
2016
2015
2014
2013
2012
2011
2010
2009
2008
2007
2006
2005
2004
2003
2002
2001
2000
1999
1998
1997
1996
1995
1994
1993
10 11
    ТЕМЫ ДНЯ          НОВОСТИ          ДАЙДЖЕСТ          СЛУХИ          КТО ЕСТЬ КТО          БУДНИ СЕВЕРО-ЗАПАДА          РЕДАКЦИЯ     
© 2001-2024, Ленправда
info@lenpravda.ru